Стефани открыла ящик стола, нашла аккуратно сложенную рукопись, осторожно достала ее и положила на стол, стараясь не помять листы. На первой странице крупными буквами было напечатано название: «И тьма пролилась на них дождем». Рукопись была толстой и тяжелой, как и все книги Гордона. Стефани прочитала много книг Гордона и без притворства могла сказать, что ей нравилось творчество дяди. В основном его истории были посвящены людям, умевшим делать удивительные и прекрасные вещи, а также драматическим событиям, которые неизменно приводили его героев к трагической и страшной гибели. В произведениях Гордона она заметила странную закономерность: герои его книг были всегда сильными и благородными, но по ходу сюжета авторская воля подвергала их суровым наказаниям, полностью сбивая самонадеянность. Под конец книги герои обязательно выглядели смиренными, как будто усвоили суровый урок. В финале они погибали самой унизительной смертью, которую только можно было придумать. Стефани так и представляла ехидный смех Гордона, когда читала его книги.
Перевернув титульный лист рукописи, она начала читать первую главу. Стефани не собиралась проводить в кабинете все отпущенные ей полтора часа, но, сев за письменный стол, стала глотать предложение за предложением, не обращая внимания на скрипы и стоны старого дома.
Когда зазвонил мобильный телефон, Стефани даже подпрыгнула от неожиданности. За чтением незаметно пролетели два часа. Она нажала кнопку и поднесла трубку к уху.
– Привет, дорогая, – послышался мамин голос. – У тебя все в порядке?
– Да, – ответила она. – Я читаю.
– Надеюсь, не одну из книг Гордона? Стеф, он пишет об ужасных чудовищах и о плохих людях, которые творят жуткие вещи. Ночью тебя будут мучить кошмары.
– Нет, мам, я… я читаю словарь.
После короткого молчания мама скептически заметила:
– Словарь? Правда?
– Ну да, – ответила Стефани. – Ты в курсе, что «антабка» – это слово?
– Ты такая же странная, как и твой папа, знаешь об этом?
– Всегда подозревала… Машину уже починили?
– Нет, поэтому я и звоню. Они никак не могут ее завести, и дорогу затопило. Я попробую взять такси, доехать хотя бы до города и потом пройти к тебе пешком. Это займет еще часа два.
Стефани почувствовала, что такой шанс упускать нельзя. С самого раннего детства она предпочитала одиночество общению с другими людьми, и до этого у нее ни разу в жизни не было возможности побыть целую ночь одной, без родителей. Едва ощутимый вкус свободы уже щекотал воображение.
– Мам, все нормально. Тебе не нужно приезжать. Со мной все в порядке.
– Я ни за что не оставлю тебя одну на ночь в этом странном доме.
– Этот дом вовсе не странный, он хороший, в нем жил Гордон. Тебе незачем приезжать сюда сегодня вечером.
– Милая, я скоро приеду.
– Это займет кучу времени. Где затопило дорогу?
Мама немного помолчала.
– На мосту.
– На мосту? И ты собираешься пройти сюда пешком от моста?
– Если я буду идти быстрым шагом…
– Мам, это глупо. Позвони папе, пусть он заберет тебя из мастерской.
– Милая, ты уверена?
– Мне здесь очень нравится, правда. Договорились?
– Ну хорошо, – с сомнением в голосе произнесла мама. – Завтра с утра пораньше я за тобой приеду. Кстати, я видела в буфете на кухне пачки с полуфабрикатами, ты можешь приготовить себе что-нибудь, если проголодаешься.
– Ладно, тогда до завтра.
– Звони нам, если тебе что-то понадобится или просто захочешь поболтать.
– Договорились. Спокойной ночи, мам.
– Я тебя люблю.
– Я знаю.
Стефани положила трубку и довольно улыбнулась. Она положила телефон в карман куртки, закинула ноги на стол, уселась поудобнее и продолжила чтение. Когда Стефани, наконец, оторвалась от рукописи, она с удивлением поняла, что уже почти полночь и дождь стих. Дома она уже давно бы спала. Стефани заморгала, потерла глаза, встала из-за стола и прошла в ванную. Умывшись, она спустилась в кухню. Гордон, несмотря на все свое благополучие и экстравагантные увлечения, в отношении еды придерживался традиционных взглядов, и Стефани была ему за это очень благодарна. Хлеб был черствым, а фрукты немного подвяли, зато в буфете нашлись печенье и хлопья, а в холодильнике стоял пакет молока с неистекшим сроком годности.
Стефани приготовила ужин, прошла в гостиную и включила телевизор. Но только она села на диван и приготовилась с комфортом поужинать, как рядом с ней раздался телефонный звонок.
Она посмотрела на телефонный аппарат, стоявший на журнальном столике рядом с диваном. Кто мог звонить в такое время? Все, кто знал, что Гордон умер, не стали бы звонить. И Стефани совсем не хотелось сообщать эту новость тем, кто этого еще не знал. Может, это родители? Тогда почему они не позвонили ей на мобильный?
Но, вспомнив, что она теперь новый владелец дома и обязана отвечать на звонки, Стефани подняла трубку и поднесла ее к уху.
– Алло?
В трубке молчали.
– Алло? – повторила она.
– Кто это? – раздался мужской голос.
– Простите, – сказала Стефани, – кто вам нужен?
– Кто это? – раздраженно повторил голос.
– Если вам нужен Гордон Эджли… – проговорила Стефани. – Видите ли, он…
– Я знаю, что Эджли умер, – перебил ее мужчина. – Кто ты? Как тебя зовут?
Стефани задумалась.
– А зачем вам это знать? – спросила она.
– Что ты делаешь в этом доме? Почему ты там оказалась?
– Если вы перезвоните завтра…
– Я не хочу перезванивать, поняла? Послушай, девочка, если ты нарушишь планы моего хозяина, за это придется дорого заплатить, тебе ясно? И я совсем не хочу быть крайним! Быстро говори: кто ты?
Стефани почувствовала, что у нее задрожали руки. Она попыталась успокоиться, и ее страх быстро сменился негодованием.
– Не ваше дело, как меня зовут, – сказала она. – Если вы хотите с кем-нибудь поговорить, позвоните завтра в более подходящее для этого время.
– Не говори со мной так, – прорычал мужчина.
– Спокойной ночи, – твердо ответила Стефани.
– Не говори со мной…
Но Стефани уже бросила трубку.
Она очень надеялась, что телефон не зазвонит вновь. Перспектива провести здесь целую ночь в полном одиночестве перестала казаться такой уж привлекательной. Стефани уже хотела позвонить родителям, но решила не вести себя как испуганный ребенок. «Нет необходимости беспокоить их, – говорила она себе. – Не стоит беспокоить их по такому пустяшному по…»
Кто-то громко постучал в дверь.
– Открой сейчас же! – раздался снаружи тот же голос.
