стену. Пока всё это происходило из города смогли сбежать ещё семьдесят человек. У врага было примерно триста солдат у меня сто десять человек. Силы вроде и неравные, но это только на первый взгляд
Городские стены «охотники» на ведьм контролировали только визуально и тех, кто хотел покинуть город были на это все возможности. Но вот штурмовать нам городскую стену было не с руки, создать подавляющее превосходство на каком — либо отдельном участке стены у меня не было возможности. Чуть больше ста солдат у меня было в наличии у противника под рукой было триста человек. Пока у меня была только одна возможность — плотно блокировать периметр и собирать тех, кто смог бежать из города.
Только вот пикантность ситуации была в том, что по округе бродили дезертиры и голодные ландскнехты и ладно бы эти шакалы были одиночными, нет они сбивались в банды и количество шакалов в банде варьировалось от десятка до нескольких сотен голов. Если говорить образно, то мой отряд был между молотом и наковальней при этом молотков /бродячих отрядов дезертиров и бандитов / было несколько. Надо было шустро поворачиваться и крутить головой сразу во все стороны.
У меня имелось в строю сто двадцать семь человек и это число росло каждый день. Люди приходили и приходили, но вот оружия у них не было. Вооружать и снабжать броней надо было мне. Потому я разбил отряд на несколько частей. Перво — наперво был организован укрепленный лагерь — был вырыт ров и по периметру лагеря поставлен деревянный частокол из заостренных поверху бревен. Деревянный частокол против пушек не простоит долго, но в нашем случае орудий у противника не наблюдалось. Здесь в укрепленном лагере и поставили палатки и собирали добровольцев пока безоружных и использовали их как рабочую силу — они пилили лес, из бревен делали доски и строили затем из этого материала заграждения на дорогах, которые шли в город. Там у стен и городских ворот я разместил пикеты из числа вооруженных ополченцев по пять — шесть человек в каждом и уже в лагере были два отряда по — крупнее. Один лагерь был тревожной группой и по тревоге выдвигался либо к месту вылазки «охотников» из города, либо к пикету, который блокировал ворота и захватывал обоз, который пытался преодолеть блокаду. Эти обозы с продуктами и нам были совсем не лишними. Подкреплений «охотникам» было ждать неоткуда, все силы у них были в городе и мелочь, которая была вне нам не была опасной. Обратится за помощью у властей они не могли, так как они были жуликами сиречь мошенниками и действовали под видом борьбы с ересью и колдовством, но ни в каких официальных структурах не числились. Некоторые критически настроенные читатели, любящие искать всякого рода недостатки заявят, что такого быть не могло. Мол у «охотников» за ересью и инквизиции был налажен и учет, и контроль. Но и в более поздние времена даже в тоталитарных государствах появлялись мошенники, которые создавали «липовые» воинские части и обводили вокруг носа серьезные государственные структуры — НКВД и МГБ СССР. Опять автор не прав и в реальной истории такого нет и не может быть. Вот для таких я и приготовил пример такого мошенничества, случившегося именно в то время.
Регулярная армия считается одним из основных типов бюрократии в истории человечества, а социологи считают организацию военной службы моделью эффективного администрирования и координации огромного количества человек. Но именно в этой среде тотального учета каждой воинской единицы в СССР произошел случай, не имеющий аналогов в мире: с 1942 по 1952 год Наркомат обороны, Генеральный штаб, штабы нескольких фронтов и военных округов не подозревали о существовании фиктивной военно-строительной части, сформированной дезертировавшим с передовой помощником начальника инженерной службы 2-го стрелкового корпуса Николаем Павленко.
На пятый день войны, 27 июня 1941 года, главвоенстроевец Павленко, мобилизованный в армию, был назначен помощником начальника инженерной службы 2-го стрелкового корпуса в Западном особом военном округе. В ходе тяжелых оборонительных боев под Минском и дальнейшего отступления корпус понес огромные потери и 24 июля 1941 года обескровленные части были выведены в район Гжатска (ныне г. Гагарин Смоленской области). Новое назначение Павленко получил весной 1942 года: в отдел аэродромного строительства штаба формирующейся 1-ой воздушной армии Западного фронта. Но Павленко с предыдущего места службы убыл, а на новое не прибыл. Вместе с ним исчезла и грузовая машина с шофером Щеголевым.
А вскоре Павленко и Щеголев появились в г. Калинине (ныне г. Тверь). В свое время после бегства из Минского политеха бывший студент некоторое время обретался в областном центре и работал в местной артели 'Пландорстрой". Он успел обзавестись здесь многочисленными знакомствами, и некоторые из них теперь удалось восстановить. Кроме того, отыскались бывшие артельщики в г. Клин Калининской области и подмосковном Солнечногорске. Павленко поделился с наиболее доверенными приятелями и знакомыми своим планом — создать фиктивную военно-строительную организацию и под ее прикрытием брать государственные подряды и на этом хорошо заработать. Идея казалась сообщникам Павленко невыполнимой, но тот без колебаний приступил к ее реализации.
Название для «воинской части» — Управление военного строительства (УВС) — придумал сам Павленко. В те дни «управление» состояло из нескольких человек, угнанной Павленко и Щеголевым автомашины и пары лошадей и повозок. Прежде всего Павленко начал обзаводится поддельной государственной атрибутикой — круглыми печатями, уголковыми штампами и различными бланками. Несколько тысяч бланков за определенную мзду удалось подпольно изготовить в городской типографии. Вариативные печати с надписями «Управление военного строительства», «Управление военных работ», «Участок военно-строительных работ», а также штампы искусно вырезал аферист Людвиг Рудниченко, примкнувший к Павленко. В дальнейшем он участвовал в изготовлении поддельных паспортов, служебных удостоверений и других документов. Не составило труда и обмундировать сообщников, которым Павленко «присвоил» офицерские и сержантские звания: местная барахолка была наводнена форменной одеждой. Были также налажены связи с некоторыми работниками швейной фабрики имени Володарского и Калининской облпромкооперации. Для «штаба» приспособили пустующее здание на тихой улочке.
Легализация павленковцев в составе Красной армии проходила на удивление гладко. Когда Павленко предпринял рискованную попытку явиться в областной военный комиссариат с просьбой направлять на службу в УВС солдат нестроевой службы, выписанных из госпиталя № 425 ФЭП-165 (фронтовой эвакопункт) после выздоровления, военком без околичностей подписал отношение, подготовленное «начальником УВС» и заверенное фальшивой печатью. Вскоре в самозванном управлении начали появляться солдаты и сержанты, в самом деле проходившие службу в Красной армии. А
