— Погоди, погоди, неужто ТАК плохо? У нас же запасы и так несколько больше нормативов были.
— Запасы были, и есть немного. Только вот исчезают со страшной силой. Особенно боеприпасы и почему-то продукты. Бл… некогда конкретно проверить, а штабные все заняты по горло. Ленг, фу! Нечего к танку лезть, подумаешь, кошка. Что, завел себе очередную Мурку, кошатник?
— Сама пришла. И танка не боится, вчера весь бой в нише просидела, свернувшись, только при каждом выстреле вздрагивала. А, ладно, шутки в сторону, лучше расскажи, ты как здесь оказался. Вовремя вы вчера атаковали с фронта иначе бы штуги и зенитки нас бы разделали.
— Язык! Не штуги, а артштурмы… Да, повезло вам. Берзарин все же две роты выделил с барского плеча. Хорошо хоть столько, у них с Сидковым не намного лучше. Пленный после вчерашнего боя из полка 'Великая Германия' нарисовался. Если я точно помню, в этом корпусе осталась только еще десятая танковая дивизия. Хотя… ты ж танки из ее состава подбивал, видимо на усиление эсэсовцам переданные. По полученным данным, мы их крепко прищучили. С фронта их первая танковая бригада Катукова притормозила, а мы с берзаринцами дорогу снабжению перекрыли…. Ты, одевайся, одевайся, чего застыл.
Вчера, короче, сообщили, что эти две роты идут к мотострелкам на подкрепление и что вы контратаку устроили. Думаю, надо вам помочь. Взял оставшиеся танки охраны, свою 'трешку' и к вам рванул. Как видишь, вовремя успел. А артштурмы да, противник серьезный. Сколько они у тебя танков пожгли?
— Два. Оба с близкой дистанции из засады. Одну 'единичку' и одну 'двойку'.
— Серьезные потери….
— Зато три штуки мы все же взяли более менее целыми, сейчас ремонтники разбираются что можно восстановят.
— Неплохо. Думаю, придется нештатный взвод на них делать. Ну что готов? Бери свою кошку и поедем. Ленг, ко мне! Оставь ты эту кошку в покое, понял, зверюга?
— Поехали. А…?
— Уже всех предупредил, пока ты брился. Не стал мешать….
— Что, тоже… Ха, ха, ха вижу, вижу… пора парикмахера в бригаде заводить.
— Смейся, смейся. Я об этом уже думаю. Может где и попадется в городке каком-нибудь… как вольнонаемного оформить…
— Ага, а потом к тебе из наркомата госконтроля придут, и поедешь лес валить за незаконную растрату денежных средств.
Пикируясь таким образом, выходим из-за 'Рыжего'. Там меня уже ждет полностью собранный экипаж и котелок с завтраком. Черт, так точно язву себе заработаешь. Опять на ходу закусывать… Но если Андрей торопит, то положение точно не очень. Интересно чего там перерасход? Хотя в принципе и так могу прикинуть… по ГСМ скорее всего масло, по ЗИП — запчасти к трансмиссиям, по боеприпасам снаряды к нашим гигантам, их и так в обрез было… потом мины стодвадцать, а вот с продуктами не знаю. Питаемся мы не плохо, но строго в пределах нормы. Странно даже, что там может не хватать. Ладно, приеду в штаб проверю, в чем проблема.
Эх, скорее бы что-нибудь по андреевому докладу что-нибудь изменилось. Например на КВ нормальную коробку передач поставили бы… Но видимо пока гром не грянет, мужик не перекреститься.
— Вперед, Кузьма. Поехали.
Бл…., вся жизнь — стрельба и плохие дороги…
'[…]20 июля Через несколько дней после назначения меня на должность вновь организуемого наркомата танкостроения, меня вызвали в Кремль. В кабинете т. Сталина меня уже ждали, кроме Иосифа Виссарионовича, начальник ГАБТУ т. Федоренко, нарком вооружений т. Устинов и нарком внутренних дел т. Берия. Состоялся обстоятельный разговор о танках. Оказывается в аналитической записке, составленной силами НКВД на основании обобщения опыта первых боев, указывается, что необходимо усиленно развивать танкостроение, причем не только количественно, но и качественно. Часть моих предложений по переводу заводов на производство танков приняты и будут оформлены решениями ГКО. […]
[…]28 июля. Очередное совещание в Кремле по вопросам танкостроения. Кроме меня и членов ГКо присутствовали некоторые директора и конструкторы. Принято решение о усовершенствовании танков Т-34, КВ-1 и КВ-2 в вариант С, путем замены трансмиссии. […]
[…]3 августа. По полученным мною сведениям в счет договоренности о временной аренде-помощи ленд-лизе нам поставят не менее пяти тысяч коробок передач для Т-34 и станки для совершенствования производства. Снял с должности директора Кировского завода т. Зальцмана за развал работы по совершенствованию КВ. Объявил выговор по тому же вопросу Котину. […]
Дневник наркома танкостроения т. Малышева, 1941 год.
12 августа 1941 года. Штаб ОТТБР.
Как ни странно, до штаба бригады оба танка добрались без происшествий. С утра ни одного налета немецкой авиации не было, что весьма настораживало. До этого, несмотря на передвижение в основном по лесным дорогам и ночью, на дорогах были потеряны больше двадцати машин и даже два танка. Один Т-40 подбило разорвавшейся рядом полутонной бомбой, а со вторым, КВ-2, вообще произошел не частый на войне случай. Четвертьтонная бомба, удачно сброшенная немецким 'лаптежником' попала точно в моторный отсек. Вот и не верь после этого мемуарам! Нет, в армии, тем более во время войны, может случиться все что угодно.
Доехав до штаба и загнав танки в замаскированные капониры, экипажи и командиры занялись неотложными делами. Кузьма и новый заряжающий 'Рыжего', молодой силач-сибиряк Самохин Илья, занялись обслуживанием танка. Иванов же, прихватив с собой Колодяжного и Бридмана, сразу устремился к блиндажам тыловиков. Им троим, предстояла нелегкая задача, разобраться, что к чему в куче разнообразных документов. Ухудшало их положение и то, что ни майора Семецкого, ни командира ремонтной роты Шкенёва в штабе не было. Они еще ночью уехали в штаб армии, чтобы выбить хоть что-нибудь для снабжения бригады.
Пока Сергей, матерясь про себя, с помощью Семы, его калькулятора и какой-то матери разбирался с выдачей продуктов, а Колодяжный, матерясь в голос, разбирал бумаги в отделе артснабжения, в котором после вчерашней бомбежки остался всего один писарь, наши командированные как раз возвращались обратно.
12 августа 1941 года. Дорога на Рославль.
По разбитым дорогам, еще недавно забитым беженцами, а теперь пустынным из-за угрозы с воздуха, перекатами от одной рощи к другой шла небольшая колонна грузовиков в сопровождении легкого танка Т-40, и маленькой, неожиданно выглядевшей в данном месте и в данное время танкеткой Т-27. Впрочем, танкетка смотрелась не совсем обычно. Крыша корпуса на ней была срезана, сам корпус слегка изменен, а вооружением ей служил не обычный пулемет ДТ в шаровой установке, а крупнокалиберный чех, неведомо как попавший в руки Шкенёва и теперь ставший штатным оружием его личной танкетки. Одна из машин тащила в кузове счетверенный пулемет, пусть и неважную, но защиту от атак с воздуха. Как ни странно, но наблюдатели не замечали ни одного немецкого самолета, даже вечно достававшие всех 'мессеры', парами и звеньями висевшие над дорогой и охотившиеся за отдельными автомобилями, куда-то исчезли. Осознав это, на одной из остановок Семецкий предложил рискнуть и ехать не останавливаясь. Его поддержали оба его помощника, хитрованы, каких свет не видел, с повадками опытных жуликов — снабженцев, Олег Леонов и Дмитрий Горшков. Оба недавно призванные из запаса, они быстро прибрали к рукам и самого грозного майора и его основные службы — продовольственную и ГСМ.
