парня многозначительный взгляд. Но Елисей ответил ему спокойной, безмятежной улыбкой и, чуть пожав плечами, задумчиво протянул:
– Ну, может, пока убийцу ищут, малость уголовный элемент в столице окоротят. Тоже выгода.
– И не поспоришь, – растерянно буркнул Тарханов.
Он уже открыл рот, чтобы еще что-то добавить, когда дверь распахнулась и в кабинет, словно ураган, ворвался Дато Буачидзе.
– Никите! Дорогой! Здравствуй! – широко раскинув руки, громогласно поздоровался грузин.
– Здравствуй, Дато, – улыбаясь, поднялся навстречу Тарханов. – Рад тебя видеть в добром здравии.
– Ай, какие теперь болезни, дорогой?! Внука растить надо, сыновей женить, зачем болеть?! Радоваться надо, Никите! Радоваться! – продолжал бушевать князь, потрясая бумагами, украшенными солидными печатями. – Мы же теперь родичами станем. Наташенька твоя за моего второго сына выходит.
– Да уж. Неожиданная ситуация, – кивнул Тарханов с некоторой растерянностью.
– Ай, дорогой, жизнь разная бывает. Вон, дочку растил, думал, в старости рядом будет, душе отрада. А теперь вместо нее сын с внуком. И так бывает, дорогой.
– Дато, я все никак в толк не возьму. Почему ты зятя сыном назвать решил? Вы уж простите, Елисей, но мне это несколько удивительно, – добавил он, повернувшись к парню.
– Объясню, дорогой. Садись, – решительно кивнул грузин, усаживаясь на подставленный Елисеем стул. – Слушай меня и не говори потом, что не слышал. Елисей, муж моей кровной дочери. Сам сказал. Зять мой. Его сын – мой кровный внук. Но так сложилось, что этот мальчик моего родного сына два раза от смерти спасал. Два, дорогой, – растопырив пальцы рогаткой, повторил грузин. – У нас и за один раз кровным братом называют. А тут зять два раза сына спас. И как я еще могу его назвать?
– Ну да. Понимаю, – с некоторой растерянностью кивнул Тарханов, оглаживая бороду.
– Ай, ничего не понял, Никито, – всплеснул грузин руками. – Это у вас тут все привыкли деньгами мерить. Забыли, что такое виру за кровь брать кровью. Все за границу смотрите. А там, в горах, честь дороже любого золота. Не для всех, конечно. Рано или поздно все меняется. Но есть еще те, кто готов ради чести все забыть, все бросить и свою виру взять. Он из таких, – ткнул князь пальцем в парня. – Сирота, из всей станицы один выжил. Сам все сделал.
Сам сумел имя заслужить, сам оружейником стал, сам заставил половину Кавказа о себе говорить. Твои люди тебе писали, я знаю.
– Писали, конечно, – кивнул Тарханов, бросив на парня быстрый взгляд.
– Думаешь, почему я к царю просить за него пошел? – устало улыбнулся Дато. – Да потому что знал, не будет дворянства и титула, не дадут ему ничего добиться. Задавят. Забыл, как меня задавить хотели? А я ведь не просто кавказский князь. Сам знаешь, с кем родство имею.
Елисей навострил уши, готовясь услышать что-то интересное из прошлого обоих князей, но мужчины, многозначительно переглянувшись, быстренько свернули тему. Князь Тарханов, еще раз огладив бороду, откинулся на спинку стула и, помолчав, спросил:
– Значит, ты считаешь, что я правильно решил?
– Даже не сомневайся, дорогой, – решительно кивнул князь Дато. – Я тебе больше скажу. Я завещание написал. Все старшему внуку оставил. А пока он еще маленький, всеми делами управлять он будет, – кивнул он на парня. – А самое главное, что даже Ильико с этим согласился. Теперь понимаешь?
– Понимаю, – удивленно глядя на старого приятеля, кивнул Тарханов.
«А вот я уже ни хрена не понимаю, – проворчал про себя Елисей, внимательно их слушая. – Ну и при чем тут полиция, когда свинью громом убило? Какое отношение завещание Дато имеет к согласию Никиты на мою свадьбу с его дочерью?»
Елисей лихорадочно прокручивал в уме варианты, но так ничего и не придумал. Слишком мало было исходных данных. Тем временем Тарханов, что-то обдумав, протянул приятелю руку и, пожав поданную ладонь, весело усмехнулся:
– Вот уж не думал, что доведется с тобой породниться, Дато. Но я, признаться, очень тому рад.
– А как я был рад, дорогой, когда имя дочки твоей услышал, – рассмеялся грузин. – Ушам своим не поверил.
– Ох, Дато. Знал бы ты, как все это случилось, – покрутил Тарханов головой.
– Елисей рассказал, – понимающе усмехнулся князь. – Ничего, Никито. Не переживай. Главное, что мы знаем. А слухи всегда будут. Поверь, Елисей знает, что делает.
– Это я уже понял, – криво усмехнулся Тарханов. – Только жена моя мне уже плешь проела. Все переживает, как она там, на Кавказе жить станет.
– Хорошо станет, – отмахнулся Дато. – Ты мне веришь, Никито?
– Глупый вопрос, Дато.
– Тогда послушай меня. То, что случилось с моей Нино, не случайность. На тот караван специально охотились. Там и моя вина есть. Но ты знаешь, он сделал так, что дольше охотиться некому. Так что второго раза не будет. А жена твоя никогда других слушать не умела. Не мне тебе это рассказывать, – сочувственно усмехнулся князь Дато.
– Ну, раз так. Тогда начнем к свадьбе готовиться, – подвел князь Тарханов итог, хлопнув себя ладонями по коленям и поднимаясь. – Мою просьбу Елисей тебе тоже передал?
– Конечно. Только, думаю, зря ты это, – вздохнул грузин с явным сожалением. – Представь, какой праздник бы мы устроили, если бы сразу двоих женили?! – он мечтательно закатил глаза, причмокнув губами. – Вся столица бы помнила, как князья породнились.
– Слишком много шума вокруг Наташки, – скривился Тарханов, уже явно сожалея о принятом решении.
– Наплюй! – презрительно фыркнул князь Дато. – Ты любимую дочку замуж отдаешь. Пусть все это видят. А слухи… Вокруг нас всегда слухи будут. Или кто посмеет сказать, что князь Буачидзе безродного человека сыном назвал? Есть такие?
– Нет, – решительно мотнул Тарханов головой. – Таких смельчаков больше нет. Твой нрав весь двор хорошо помнит.
«Ого! Похоже, тестюшка тут хорошо покуролесил, если с ним до сих пор никто спорить не решается, – рассмеялся про себя парень. – Похоже, я о нем еще очень многого не знаю».
Князь Тарханов, повернувшись к нему, вдруг широко улыбнулся и, разведя руками, заявил:
– Вы уж простите, Елисей, что раньше ничего не сказал, но мне было важно знать, что Дато действительно относится к вам так, как мне это описывали. Поймите правильно, я за дочку беспокоился. Особенно после того, что с ней случилось. Уж очень много о вас небылиц всяких ходило.
– Небылиц? Здесь? – удивился Елисей. – Я вроде в столице раньше никогда не бывал. Так откуда ж им тут взяться?
– Вы зря считаете, что все происходящее на Кавказе проходит мимо нас. Я сейчас не имею в виду свою службу. Я говорю про высший свет. К слову, та история с графом Самсоновым долго во всяческих салонах муссировалась. И ваше участие в ней тоже.
– Вот
