Медленно и величественно рассекали балтийские просторы своими носами линкоры кригсмарин. Закованные в крупповскую броню и ощетинившиеся жерлами огромных пушек, они на деле олицетворяли силу и мощь нового рейха решившего с помощью железного кулака навести новый порядок в старой Европе. Гордо реяли на мачтах трехцветные флаги, украшенные черным тевтонским крестом, давно забытое прошлое народилось заново в более страшном и грозном обличие, чем было раньше. И сейчас, приближаясь к главной базе русских линкоров, красавцы кайзера шли с одним только заданием уничтожить всех во славу Вильгельма и рейха.
На подходе к Гельсингфорсу Бенеке начал проводить перестроение, посчитав, что на уничтожение бастионов Свеаборга вполне хватит и трёх линкоров с их мощными калибрами. Корабли ещё только начинали выполнять приказ флагмана, как шедший головным второй колоны «Фридрих Гросс» налетел на мину. Мощный взрыв потряс правую скулу линкора, раздался ужасающий треск обшивки, корабль сильно вильнул в сторону, но удержался на плаву, осев до якорных клюзов. Идущий следом «Кёниг» ринулся в сторону, и сам налетел на новый подводный букет русских мин, неизвестно откуда взявшийся на пути эскадры. Одновременно с ним прогремел взрыв под головным линкором первой колоны «Кайзерином».
К огромной радости немецких моряков, ни один боезапас подорвавшихся кораблей не сдетонировал от взрывов мин. Приняв большое количество воды, германские линкоры, благодаря своей конструкции, остались на плаву, хотя для выправления крена пришлось срочно затапливать противоположные местам взрывов отсеки. Обнаружение минных полей и подрыв трёх линкоров сильно спутали все боевые планы адмирала. Теперь предстояло терять драгоценное время и терпеливо ждать, пока тральщики не очистят акваторию от русских сюрпризов.
Убедившись, что повреждения пострадавших кораблей не столь значительны, Бенеке приказал всем трём судам заняться уничтожением Свеаборга, присоединив к ним «Нассау», а остальным линкорам оставил прежнюю задачу — уничтожение балтийской эскадры линкоров.
Было 8:56, когда первые немецкие снаряды со свистом понеслись в сторону морской крепости, и вскоре она покрылась столбами разрывов вражеских снарядов. В ответ раздался рык крепостных двенадцатидюймовых пушек, и их ответный залп лёг с небольшим недолетом перед носами германских линкоров. Так началась вторая бомбардировка Свеаборга за всю историю его существования. Расположенный на семи скалистых островах, он в течение двух с половиной веков постоянно строился и укреплялся ради защиты Гельсингфорса. Закованная в камень и бетон морская крепость была серьезным соперником для германских линкоров, которые, справедливо опасаясь русских пушек, маневрировали на самом краю зоны досягаемости ответного огня. Между сушей и морем завязалась смертельная схватка, в которой обе стороны старались нанести противнику максимальный урон.
Удачно связав пушки крепости огневой дуэлью с частью своих кораблей, Бенеке уже собирался безнаказанно проскочить к гавани Гельсингфорса, как на месте схватки появился новый персонаж. Корабли охранения вовремя заметили появление двенадцати русских бомбардировщиков, приближающихся к кораблям со стороны моря.
Услышав эту новость, адмирал только недовольно поморщился, но решил не изменять первоначальный план атаки, самолеты были не столь важным фактором, из-за которого следовало волноваться. Хотя на некоторых кораблях не было зенитных орудий, но зато вполне хватало пулеметов для отражения нападения врага с воздуха.
Моряки эскадры Бенеке полностью повторили ошибку, сделанную ранее матросами Рейтера, терпеливо дожидаясь момента, когда самолеты врага станут набирать высоту для проведения бомбометания. Русские самолеты упорно не хотели взлетать, создавая впечатление, что они собираются таранить собой немецкие суда.
Разгадка выяснилась слишком поздно, когда, сбросив свой смертоносный груз, аэропланы стали разворачиваться. Мощный ураган пуль с линкоров, понёсшийся вслед уходящим самолетам, был запоздалым ответом коварному врагу. Некоторые самолеты дымили подбитыми моторами, некоторые с креном, но все двенадцать машин благополучно вышли из зоны огня зенитных средств линкоров.
Последствия торпедной атаки были ужасными: два могучих корабля, обошедшихся кайзеру в миллионы марок золотом, мгновенно потонули от попадания торпед в район артиллерийских погребов. Бенеке с ужасом и отчаянием смотрел, как переломившись пополам, объятые огнём, тонули красавцы-линкоры, мощь и гордость Второго рейха, созданная для уничтожения врагов Германии.
За считанные минуты адмирал лишился «Кёниг Альберта» и «Принца- регента», серьёзно пострадал «Маркграф», на борту которого в двух местах возник сильный пожар, и для его устранения пришлось срочно затапливать несколько отсеков. Аналогичные пожары возникли на «Тюрингене» и «Рейнланде» в борта, которых попало только по одной торпеде. «Тюринген» сумел увернуться от встречи со второй гостьей, а атаковавшая «Рейнланд» вторая торпеда неожиданно остановилась и затонула.
Сам «Байер» получил серьёзное повреждение рулей и винтов, отчего флагман потерял возможность самостоятельного движения, моментально превратившись в неподвижную мишень. Также пострадали от торпедной атаки «Кайзерин» и «Фридрих Гросс». Получив новые пробоины, они с трудом сохраняли свою остойчивость, погрузившись в воду ниже ватерлинии.
Единственным неповреждённым кораблем эскадры оказался «Нассау», который прекратил обстрел крепости и поспешил, согласно приказу адмирала к флагману, чтобы взять его на буксир. Теперь картина боя резко изменилась, не о каком прорыве в Гельсингфорс не могло быть и речи, и Бенеке отдал приказ о немедленном отходе. Поврежденные линкоры медленно и осторожно стали выполнять маневр «все вдруг», и именно в тот момент в бой вступили все четыре русских линкора.
Дождавшись своего момента, они спешили атаковать уходящего противника, используя плачевное состояние вражеских кораблей. Командующий эскадрой контр-адмирал Беренс вывел все четыре своих линкора, несмотря на неполную готовность к бою «Гангута».
Головным, под адмиральским флагом Беренса, шёл «Петропавловск». Затем шли «Полтава» и «Севастополь», а замыкал строй «Гангут», с ещё не восстановленной носовой орудийной башней. Конечно, Беренс сильно рисковал, выводя в бой все корабли, но адмирал сознательно шёл на такой риск, желая нанести врагу максимальный урон, добив потерявших ход немцев.
Этот бой продлился всего сорок три минуты, именно столько времени понадобилось немецким морякам, чтобы вывести свой флагман из-под огня русских линкоров и отступить в море от пушек Свеаборга. Весь огонь русских линкоров пришелся на «Фридриха Великого», мужественно прикрывшего флагман своим корпусом и огнём.
