Абигор, сучий потрох, неужели ты не знал этого?!
«Не знал! Все шифруются по отдельности! Но ты не об этом думаешь, Джерлак! Надо что-то решать! Выбрать сторону!»
Ты прав, прав…
Я снова уворачиваюсь от заклинания «кровавого», и не успеваю поразмыслить, что делать дальше – рядом оказывается «дымчатый», в меня бьёт туман, и…
Не остаётся ничего, кроме как защищаться. К счастью, помогает Островский, ударив по напавшему на меня демону своей морозной магией. Дым покрывается инеем, щупальца, тянущиеся от него к моему лицу, слегка замедляются – и я решаю воспользоваться моментом.
Потому что в этот самый момент приходит решение, и я понимаю, как нужно поступить.
Эти демоны – идиоты, раз решили, что впятером завалят сильнейших магов Анклава и Великого князя. Конечно, это произошло от безысходности, но… Мне-то выдавать себя необязательно! Нужно остаться незамеченным, нарастить силы, и ударить так, чтобы убить Абаддона наверняка.
Но сейчас этого сделать точно не получится. Слишком он силён, я ему не ровня, даже вместе с остальными демонами... Так что я решаюсь и выбираю сторону.
Из-под «дымчатого» бьёт огненный столб. Странная сущность не успевает отпрянуть, а мощь моего заклятия такая, что она моментально сгорает. Раздаётся жуткий вопль, демон опадает на ступени хлопьями пепла, а я едва успеваю увернуться сразу от двух кровавых лент.
Перекатываюсь через соседний стол, врезаюсь в Карпунина – и в него моментально прилетает каменное копьё, в суматохе пущенное кем-то из бояр в демона, но промахнувшимся. Оно получается таким мощным, что пробивает силовой щит и человека насквозь, едва не задевая и меня. Бородатый мужчина всхлипывает, оседает на пол, а я, отшвырнув его тело, прыгаю вниз, призывая отряд энергетических соколов.
«На жабу!» - командую мысленно, указывая противника, и птицы из чистой энергии словно пулемёт продырявливают её тушу. Демон ревёт, отвлекается от князя, и тот мощнейшим ударом облачённого в свет неизвестного мне заклинания сносит твари верхнюю половину туловища.
БАХ!
Позади раздаётся взрыв, который расшвыривает с десяток бояр, собравшихся в круг. Посреди них появляется огненный пёс, на котором сосредотачивают огонь оставшиеся в живых гвардейцы. Но псина будто и не ощущает попадания крупнокалиберных патронов – бросается на одного боярина, откусывает ему голову, кидается на второго.
И нарывается на мощный телекинетический удар Медведева. Он получается такой силы, что тварь отшвыривает на внушительное расстояние и по пути она попадает в кровавые узы другого демона. Они почти не наносят ей урона, но сбивают заклинание – и в этот момент бояре собираются с духом и бьют по демону одновременно. Всем, что только есть в их арсенале.
Молнии, огонь, воздушные лезвия, энергетические шары, призванные клинки и животные, какие-то светящиеся линии. Мощь общего заклинания такая, что демона протаскивает с десяток метров, разрывает на атомы, а затем остатки магии пробивают стену и уносятся куда-то вдаль.
Я вижу всё это краем глаза, ведь в это время огненный пёс бросается прямо на меня! Накачав энергии в силовой щит, я призываю Перчатки Архонта, и успеваю поймать его пасть в считанных сантиметрах от своего лица. Мы валимся на ступени.
Жар твари чувствуется даже через магический доспех, но совладать со мной она не может. Бьёт в грудь лапой один раз, другой, выдыхает пламя, но оно не пробивает мою защиту. Я ору, напрягаю руки, вкачивая в мышцы часть магии духа – и рву пасть демона в разные стороны.
Демон мгновенно обмякает и валится на меня, заливая чёрной кровью, огонь на его шкуре тухнет, и у меня в руках остаются две половинки огромной, уродливой собачьей пасти. И в этот момент я слышу вокруг оглушающую тишину.
Фу, бл@ть, кажется, всё…
Раздаётся чавкающий звук. Поворачиваю голову и вижу, как Абаддон вынимает из рассечённого надвое тела «имперфекта», сражающегося с ним, огромный клинок в пару метров длиной, с широченным лезвием.
Стряхнув с него чёрную дымящуюся кровь, Благовещенский смотрит на девочку, всё ещё лежащую у него под ногами, затем оглядывает зал.
Всё вокруг разнесено в клочья. Экраны разбиты, столы расколоты в щепки, ступени раскурочены, стены в таком виде, будто здесь что-то взорвали, кругом остатки обгорелых и окровавленных, рассечённых тел, всё вокруг в крови. Словно не зал заседаний, а бойня. Впрочем, сейчас почти так оно и есть.
Взгляд Великого князя останавливается на мне. Он заставляет клинок исчезнуть, подходит и протягивает руку. Какую-то долю секунды я смотрю на него, а затем хватаюсь за широкую ладонь. Благовещенский помогает мне встать, улыбается.
- Ты молодец, Радищев, - улыбается он, - Славно сражаешься. Сильная магия.
Я улыбаюсь в ответ, киваю и пытаюсь разжать пальцы, но он и не думает отпускать мою руку.
- Не торопись, - глаза Абаддона усмехаются, - Лиля! Иди сюда. Продолжим проверку…
Большую часть пути до Петербурга мы с Медведевым и Островским молчали.
Нам повезло – сильно повезло, если рассуждать трезво. Амулет, который я проглотил, сделал своё дело, и девчонка, которую Великий князь приволок в Сенат, не поняла, что я демон. У меня даже не возникло никаких неприятных ощущений, когда она ко мне прикоснулась – я лишь почувствовал, что по телу пробегает волна эфирного воздействия. И утвердился во мнении, что лысая – тоже демон.
А это значило, что теперь Абаддон имеет возможность проверять своих приближённых. Из-за этого я снова задумался, кому отдать второй амулет «Предателя» - Вэн, или Горчаковой? Первую можно держать вдали от Благовещенского, а вот вторая явно может оказаться в высшем свете с куда большей вероятностью. И, соответственно, наткнуться на такую проверку.
Мда, дилемма…
Медведеву, к слову, тоже сильно повезло. Не знаю, в чём дело – в том, что он не слишком долго использовал руны и эфир, или в том, что осадок в его крови, возникший от истинной энергии, был совсем крохотным. Но факт оставался фактом – след, который наша магия в нём оставила, девчонка тоже не почувствовала.
С одной стороны, конечно, это было мне на руку, ведь за лидером клана могли потянуть всех его вассалов. С другой – жаль, что этого жадного до власти ублюдка так удачно не убрали. Не будь его - и передо мно открылись бы новые пути.
Но нет – нас пронесло. И пока что я этому радовался.
* * *
С событий в Сенате прошла неделя. Князь умудрился замять ту бойню, которая возникла во время заседания,
