Впрочем так продолжалось недолго. Подошла третья цепь, подняла упавших и с громкими криками ринулась вперед. Всего около четырех сот метров разделало противников, которые никто не хотел ступать друг другу.
Пулеметчики, снайпера, миномет Иваницкого уверенно сокращали численность врага, но тот упрямо продолжал атаковать. Возможно это безжалостное кровопускание сделало бы свое дело. Однако сначала у пулеметчиков, затем у Иваницкого кончились боезапасы и не обращая на яростный огонь десантников, англичане бросились в последний штурм. Щедро устилая землю своими трупами, они приблизились на расстояние броска гранаты и все же были вынуждены залечь, под автоматными очередями противника.
Едва только это случилось, как десантники тут же забросали врагов гранатами, а затем, с громким криком «Ура!» обрушились на англичан. Не успевшие прийти в себе после взрывов гранат, Бобби и Тоби просто опешили увидав бегущих на них русских солдат. Многие из них попытались стрелять, но вести огонь по атакующему тебя противнику лежа, очень неудобно. Англичане начали садиться на колени или вставать в полный рост, но на эти перемещения они теряли драгоценные секунды, которые им никто не собирался дарить.
Многие, очень многие из них были сражены автоматными очередями, прежде чем атакующая цепь десантников не слилась с цепью англичан. Завязалась отчаянная рукопашная схватка, в которой вверх одержали десантники. Уже несколько раз разбитые за этот день британцы, не проявили должной храбрости и стойкости. Раз сломанные спины, охотно гнуться в другой раз, не говоря уже про третий.
Бросая своих десантников в рукопашный бой, Вагранов лихорадочно думал, решиться ли неизвестный ему командир бросить в этот момент оставшиеся «Валентайны» или нет. На его месте комбат так бы и сделал, но майор Мальзебар не решился это сделать.
Страшась потерять оставшиеся единицы, он стал терпеливо дожидаться подхода танкового батальона капитана Армстронга, что в конце концов оказалось для него роковой ошибкой. Отряд Армстронга подошел, но только вместе с советскими «илами» и «тушками», прибывших по зову комбата Вагранова с заметным запозданием.
Впрочем нет худа без добра. Построенные в атакующий ромб, зажатые между горами и морем, английские танки представляли собой отличнейшую цель мимо которой было трудно промахнуться. Словно осы, набросились советские самолеты на врага, безжалостно жаля его всеми доступными средствами.
Под удар штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков попали не только танки. Были сожжены и уничтожены все бензовозы и грузовики с боеприпасами для полевых гаубиц и противотанковых орудий, что также попали бомбежку вместе со свежим пехотным батальоном. Мало того, прямое попадание советской бомбы уничтожило штабной автобус, где располагался штаб майора Мальзебара. Сам майор чудом остался жив отлучившись из автобуса по малой нужде, но при этом полностью лишился какой-либо связи. Походная радиостанция была разнесена в дребезги, отчего майор не мог доложить о случившемся горе полковнику Фортескью.
В результате воздушного налета советских самолетов, ущерб британцам был нанесен огромный. В течение нескольких часов перед Фермопилами и за ближайшими горными склонами все горело и взрывалось. Многим из англичан показалось, что на землю спустился первородный хаос. Нет ничего страшнее когда на тебя сверху обрушивается что-то ужасное, нещадно брызжущее огнем и метающее бомбами. И забыв обо всем, они разбегались по всевозможным углам и щелям, спасая свои драгоценные жизни.
Солнце уже склонялось к горизонту, когда порядок в рядах воинства Мальзебара был наконец-то восстановлен и британцы двинулись в очередную атаку. Вновь линия обороны советских десантников подверглась обстрелу из минометов и подошедших артиллерийских самоходок. Сорок с лишнем минут утюжили они многострадальный проход.
Ничто не могло уцелеть там, от многочисленных разрывов и осколков мин и снарядов, но в этот день, госпожа Фортуна упрямо смотрела в другую сторону. Когда английские солдаты пошли в атаку их встретил шквальный пулеметно-орудийный огонь.
Перед самой атакой, к Фермопилам подошел передовой танковый отряд генерала Кравченко. Всего только два взвода легких танков Т-60, но и этого оказалось достаточно, чтобы обратить в противника в паническое бегство.
— Танки! Русские танки! — испуганно кричали в свое оправдание офицерам беглецы, но это не спасало их от наказания. Как и много столетий назад, на головы и плечи солдат самой свободной страны в Европе, по британским меркам естественно, привычно обрушивались офицерские стеки. Что поделать, традиция.
Вечерний сумрак быстро накрыл многострадальный проход и их окрестности. Этот день, что принес столько горя и смертей наконец-то закончился, но сражение у Фермопил ещё не было окончено. Обеим сторонам было необходимо приложить очень много усилий, чтобы перетянуть победу на свою сторону.
Глава XII.
Обретение флота.
— Нужно как можно плотнее закупорить Фермопилы с нашей стороны и не дать возможность русским танкам пройти в Локриду. Необходимо продержаться только одни сутки. Потом сюда подойдет крейсер и своими пушками заставит русских отступить в глубь территории. Всем все ясно? — Мальзебар грозно посмотрел на подчиненных. Связавшись через десятые руки с полковником Фортескью и получив от него энергичное вливания, он щедрой рукой передавал её всему окружению. Что поделать, закон соединяющихся сосудов ещё никто не отменял, ни в армии, ни на гражданке.
Среди подчиненных ему офицеров, майору особенно не нравился, командир минометной батареи второй лейтенант Йен Столпенберг. За вчерашний день, его подопечные трижды вели обстрел русских позиций, израсходовали почти весь запас мин, а толку от их огня не было никакого. Русские солдаты как вели, так и продолжали вести стрельбу, не ослабляя при этом плотность своего огня.
К тому же, майор подозревал Столпенберга в тайном пороке. В тот период истории «голубизна» считалось недопустимым пороком в британском офицерском корпусе и всячески негласно преследовалась. У Мальзебара не было веских фактов способных обличить неподобающее поведение своего подчиненного, но подобно таксе, он чуял наличие порок за версту. Или считал, что чует его.
— Вам все понятно, лейтенант? — специально повторил майор, всем видом демонстрируя своё недовольство Столпенбергом.
— Так точно, сэр — пробормотал офицер, извиваясь под взглядом Мальзебара как уж на сковородке.
— Хочется в это верить. Будем надеяться, что ваши бравые бомбардиры на этом этапе сражения будут нам более полезны, чем вчера. И позволят вам проявить свое мужское мужество — от этих слов лейтенант покрылся пятнами и затравленно втянул голову в плечи, чем только ещё больше поднял градус ненависти со стороны майора.
