Ваш клан решил отступиться и стал делать послабления людям. А это многим аграфам не могло понравиться. Мы всегда старались управлять людьми.
Вот спецназовец Элем Тариэль из клана Сапата скрывать и сдерживать свою ненависть не стал:
— Мы, аграфы, первородные и должны, и будем, по праву происхождения, управлять людьми. И наши Светлейшие правильно решили покарать отступников. Я тогда и сам наказал многих из них и нисколько об этом не жалею. И не признаю ваш так называемый суд. Скоро вы все за нападение на нас будете пойманы и жестоко наказаны. Вас уже ничего не спасёт.
Да, судя по ментограмме, этот спецназовец тогда многих убил, не жалея и женщин, и детей. Ещё и отметился множественными изнасилованиями, и жестокими. И такого садиста оставлять в живых не стоило. Хотя, вот он своё точно получит.
Тут Толик решил ненадолго выступить сам:
— Согласно протоколам империи Джоре, никто не предоставлял аграфам и дварфам права первородства. И они являлись в нашей Империи лишь одними из рядовых рас среди других. И как раз люди развилась до высоких уровней раньше и аграфов, и дварфов. И даже сами Джоре никогда не претендовали на первородство. Они были сильнее, и этого им хватало. Но они старались уважать права других рас и дать им развиться до своего уровня, и всегда помогали.
Тут спецназовец взял и нагло прервал Толика:
— Не тебе, жалкий червяк, судить о Джоре. И они, проклятые, сгинули. Туда им и дорога! А сейчас именно аграфы и первородные, и самые сильные. И именно они будут управлять Содружеством!
Да, такого фашиста только могила исправит!
— Что же, я, князь Антоль тур Савир, объявляю Элема Тариэля из клана Сапата, совершившего при нападении на клан Айнира и её уничтожении множество убийств гражданских лиц, в том числе женщин и детей, и изнасилований, в том числе несовершеннолетних, военным преступником и приговариваю к лишению памяти, а затем сожжению из плазменного ружья.
Тут Глава дал волю своим пси-способностям. И надо было, хоть и противно, попробовать их проявить. Ещё и Ирэн попросила продемонстрировать другим эти способности, чтобы они знали, что с Главой шутки плохи. И его самого этот эльф точно в корень достал. Убийство разумных — это не то, чем хотел заниматься один бедный земной инженер. Но вот взяли и мобилизовали, и пришлось. У него, конечно, много вопросов имелось на этот счёт, но их он будет задавать позже. Сейчас у него другие дела, и намного важнее.
И пси-удар Главы вдруг оказался страшным и удивительным и для него самого. Только что ухмылявшийся спецназовец нежданно просто сполз на пол, а его лицо в один миг превратилось в страшно испуганную маску. Вообще-то, и в глазах разума не осталось. Толик дал мысленную команду, и один точный выстрел «Зверя» мгновенно превратил лишённое разума тело в пепел.
И эльфам-преступникам тут же сильно поплохело. Поняли, что нарвались, похоже, на выжившего Джоре. И они один за другим стали просить у Нанивы прощение и клясться, что не хотели, а лишь выполняли приказ. Может, она бы многих остроухих и пожалела, но члены трибунала в лице того же «Бубна», тана Крила и матери Толика решили, что почти все обвиняемые, кроме Колина Рамиэля, совершившего меньше всех преступлений и оттого имеющего право на некоторое снисхождение, ещё и сразу же попросившего прощение, заслуживают наказания за совершенные ими военные преступления. И чуть позже Толик приговорил их, конечно, к сожжению. И «Зверь» тут же привёл приговора в исполнение. А уцелевший эльф тут же отправился на «Арго» ремонтировать неисправных бытовых дроидов, так сказать, искупать свою вину делом и вносить в мир гармонию и совершенство. Это пока. А позже ему придётся стать лет на десять садовником, уже нести красоту в мир.
А так, в отряде жизнь шла своим чередом. Новое пополнение из Сабины ещё только обживалось. И лечилось, пока в аратанских и эльфийских медкапсулах. А другие члены экипажей кораблей усиленно учились. Мама Толика, пока муж находился в первой биокамере, скучала и командовала на «Арго». Пока было спокойно, Наташа, вышедшая из второй биокамеры, на время перебралась к «Бубну» на «Княгиню». С Малым симбиотом она чувствовала себя легче и увереннее, и теперь могла общаться с другими и без нейросети. И во второй биокамере уже полечился Алан Корт, пилот истребителя «Драккар-7», и пока находился Стас Лем, другой пилот. Должны были полечиться ещё два пилота истребителей. В третьей биокамере тоже полечились пилоты штурмовика «Кабан-7» Ром Снайк и Василь Бортич. На этот раз туда лёг пилот разведчика, пока «ДР-8Д», Рихард Зорич, даже на установку Малого симбиота. Теперь, с захватом эльфийских малых и средних разведчиков «Струйка-9» и «Струйка-10», дальних «Ушко-9И» и «Ушко-10Б», имеющих и большие скорости, и лучшую маскировку, и сильную защиту, и его, и других пилотов намечалось переучить именно на них. Отряд, вообще-то, больше нуждался в хороших и надёжных пилотах-разведчиках. Скоро начинались брошенные людьми системы, где можно было нарваться на кого угодно, в том числе и архов. И проводить там разведку было лучше и безопаснее именно на малых кораблях. И отряд как раз к этому и готовился. И, вообще, скоро многие пилоты должны были переучиться на эльфийские малые корабли. Хорошо, что эльфы вовремя на отряд напали!
* * *
Глава 26.
Где-то далеко…
— Оливия, дорогая, я хочу тебя обрадовать. Наш сын Марк, к счастью, спасся! Мне только что сообщили из Адмиралтейства. Его и одиннадцать членов экипажей наших эсминцев «ЭС-23» и «ЭС-37» подобрали в Гамилькаре, главного города на планете Сабина, в системе Тамилан. Он жив и здоров, и в целости.
— Ох, Овидий, я столько молилась в последние дни всем богам, чтобы они спасли нашего младшего сына! И, скажи, что думают во Дворе императора насчёт этого подлого нападения аграфов?
— Трудно сказать, дорогая. Пока Двор хранит полное молчание. Но, думаю, что какие-то шаги последуют. Ведь в курьере «Аванти» находился сам дядя императора герцог Гаррибал. Это его посылали на переговоры. Дварфы были готовы предоставить нашей Империи технологии строительства кораблей девятого поколения. Не знаю, что теперь будет? Эти переговоры тайной уже не являются. К тому же, аграфы и у дварфов уничтожили лёгкий крейсер.
— Аграфов, Овидий, надо как-то наказать. Давай подадим в суд от нашего имени. Пусть расплачиваются за все страдания нашего сына. Ты же обещал, что на этих эсминцах безопасно служить!
— Их, дорогая, обычно
