Автомобиль, который вдруг начал тормозить перед «Кадиллаком», остановился чуть дальше по дороге от места аварии. «Шевроле» исчез, и преследовать его никто не собирался.
Со стороны водителя опустилось стекло, и рука выставила на крышу небольшую, похожую на перевернутое ведро, только меньшего размера, полицейскую мигалку, сразу же полыхнувшую синими всполохами беды. Детективы, как правило, ездили на гражданских машинах и только при необходимости ставили на крышу такую мигалку.
— Иди посмотри…
Недовольно ругаясь последними словами, один из пассажиров машины побежал к тому месту, где ограждение на трассе было проломлено. Второй проводил его взглядом, затем снял с приборной панели микрофон.
— Центральная, я два-тринадцать. Нахожусь на Сто двадцать четвертой, рядом с Джордж Вашингтон. У нас тут — десять-пятьдесят три[149], машина проломила заграждение и упала с обрыва.
— Два-тринадцать, я Центральная, вас поняла. Есть ли пострадавшие?
— Центральная, машину не вижу, она упала с обрыва. Напарник пошел посмотреть. Вышлите санитарную машину.
— Два-тринадцать, вас поняла. Высылаю санитарную карету.
Положив микрофон, человек, который выставил на крышу мигалку, молча посмотрел на подбегающего к нему напарника.
— Ну?
— Готов.
— Точно готов?
— Точно. Мозги на капоте.
Человек улыбнулся. Снова взялся за микрофон.
— Центральная, я два-тринадцать. Дополнительная информация — один пострадавший, белый мужчина. «Скорая» не нужна, пришлите кого-нибудь из офиса коронера.
Полиция в Вашингтоне работает быстро, полицейских машин много, и полицейские очень мобильны. Не прошло и десяти минут, как рядом тормознул черно-белый крейсер дорожной полиции, из него выбрался дородный, похожий на престарелого боксера-тяжеловеса полицейский, на груди у которого была надпись «Джейд».
— Мюллер. Ты-то тут как оказался?
— Хотел кое-что купить. Заодно пообедать. Решил проехать коротким путем, вот, обед насмарку.
— Сейчас…
Джейд сунулся в машину, вытащил два толстых «кинг-бургера». У него с собой всегда было что-то съестное.
— На, подкрепись.
— Спасибо. А где напарник твой?
— Отстранили. Козлы…
— Вот как?
— Да. Врезал дубинкой одному гаду, который отказывался проходить тест на опьянение и размахивал руками, а у того лапа наверху оказалась. Мать его!..
Мюллер передал один из бургеров напарнику, но тот есть не хотел, положил на крышу машины рядом с мигалкой.
— Что там?
— Не смотри, если не хочешь расстаться с завтраком, — предупредил Мюллер.
— Ты прав… Спасибо за совет.
Полицейские всегда обладали долей здорового цинизма — иначе на этой безумной работе просто не выжить. Иногда не выдерживали и они.
Тяжелый внедорожник остановился прямо рядом с ними, поползло вниз черное, тонированное стекло.
— Офицеры, нужна помощь?
Мюллер улыбнулся.
— Нет, спасибо, сэр. Проезжайте, скоро эту дорогу перекроют.
Водитель внедорожника послушно нажал на газ.
Джейд покачал головой.
— Поеду-ка я и в самом деле перекрою дорогу.
— Хорошая мысль…
Еще через полчаса на дороге было уже не протолкнуться от полицейских машин, и они заняли обе полосы. У самого обрыва стоял черный, мрачный фургон службы коронера — проще говоря, труповозка.
Мюллер и его напарник приняли успокоительное, выданное им парнишкой из службы коронера — у него в машине всегда был запас, — и теперь стояли около своей машины. Рядом с ними стоял старший по званию полицейский офицер из числа присутствующих здесь — лейтенант Мантино.
— Мюллер, с тобой все в порядке? — спросил он.
— Да, сэр, — слабо улыбнулся тот, — со мной все в порядке.
— Ты точно можешь описать, что произошло? Если не можешь — давай подождем; если тебе нужен адвокат — только скажи, и мы все прекращаем.
— Мне не нужен адвокат. Все в порядке, сэр.
— Точно?
— Точно. В Мексике было намного хуже, сэр.
— Тогда рассказывай. Как ты здесь оказался, это же не твой район?
— Сэр, я ехал с Кольцевой в город.
— Это понятно, — терпеливо произнес лейтенант, — вопрос в том, как ты оказался на Кольцевой. Что ты там делал? Ты пойми — те же самые вопросы будет задавать пресса и отдел внутренних расследований. Я не хочу, чтобы ты вляпался в дерьмо.
— Сэр, у меня была встреча на Кольцевой. Один парень сказал мне, что знает два гаража, где разделывают угнанные автомобили.
Проверить эту информацию практически невозможно.
— И что?
— Мы поехали туда. Проехали в условленное место — этот парень очень боялся, он должен был быть на машине и дать сигнал. Этот козел не появился.
И это проверить тоже невозможно. Детектив второго класса Мюллер и впрямь ехал по Кольцевой, это могли подтвердить камеры наружного наблюдения. Приказ поступил ему по телефону, зарегистрированному на третье лицо и давно числящемуся украденным. Этот телефон был при Мюллере, но никакого основания изымать его не было, а вечером Мюллер собирался от него избавиться.
— И что?
— Мы поехали обратно в город. Тут Ник и говорит — глянь, ограждение проломлено. Мы остановились посмотреть.
— Ник?
Напарником Мюллера был молодой, невысокий, рыжий ирландец.
— Все так и было, сэр.
— А как ты увидел пролом?
— Случайно, сэр. Я открывал окно, чтобы выбросить обертку от шоколадного батончика.
Лейтенант улыбнулся.
— Не повторяй это при прессе, детектив. Она съест тебя живьем за это. Полицейский выбрасывает мусор на дорогу во время движения полицейской машины. Просто открыл окно, что-то заметил. И все…
— Так точно, сэр.
— Хорошо. Вы остановились. Дальше?
— Дальше, раз уж Ник это увидел, его я и послал проверить. Он вернулся и сказал, что там машина лежит, разбитая. Я сообщил дежурному.
— Ник, все так и было?
— Да, сэр.
Иного ответа лейтенант и не ожидал — трудная работа приучает копов подтверждать слова напарника всегда и везде. Не всегда в этой работе удается следовать требованиям закона, и тогда плечо напарника становится особенно важным.
— Хорошо. Сидите пока в машине.
Лейтенант пошел обратно, к месту ДТП, к обрыву. По пути мельком глянул на багажник «Форда» детективов — ни царапины.
Что же тогда не так?
Парень из службы коронера уже выбрался наверх и теперь нервно курил. Рядом стоял еще один патрульный полицейский, слазавший вниз, опытный, ему обычно в пару ставили новичков, чтобы он их учил.
— Что, Син?
Полицейский неспешно выпустил клуб дыма — он всегда курил дешевые сигары, еще с армии. Рак легких его почему-то не пугал, и меры, предпринимаемые полицейским управлением для борьбы с курением, — тоже.
— Вроде все ясно, сэр. Следователь покопается, но думаю, что он ничего не найдет. Дело вроде ясное.
— Тогда расскажи.
— Один придурок куда-то спешил. Гнал как минимум на двадцать километров в час быстрее, чем следовало бы. Второй придурок ехал еще быстрее и пошел на обгон. Потом почему-то ударил первого придурка в бок, тот не справился с управлением и съехал с дороги.
— Второй придурок?
— Да, сэр. Вы видите, какая здесь дорога. Впереди поворот, причем глухой, непросматриваемый. Похоже, он решился на обгон, потом передумал и боднул «Кадиллак» в бок.
— Какая машина была у второго придурка?
— Синяя, сэр. Синяя, как небо, судя по частицам краски. Он увидел, что натворил, и скрылся.
— А почему он передумал обгонять?
— Ясно как божий день, сэр. Он увидел, как кто-то едет по встречной полосе. Надо быть полным отморозком, чтобы обгонять здесь.
— Значит, у нас есть еще два участника ДТП, и оба скрылись. А почему?
— А почему бы и нет, сэр? Третий — у него на машине вообще никаких следов не осталось. Его мы никогда не найдем. Второй — испугался того, что натворил, и скрылся.
— Понятно, — раздосадованно произнес лейтенант, хотя ему ничего не было понятно.
Тогда что же тут не так?
— Сэр… — протянул Син.
— Да?
— На вашем месте я бы выяснил насчет этого парня. Мы пока не трогали тело, там сейчас все фотографируют, и нужен кран, но я бы выяснил.
— А что тебя насторожило?
— Белый, средних лет, хорошо одетый. Дорогой «Кадиллак». Это может быть правительственный чиновник.
— Твою мать!.. — от души выругался лейтенант — чиновника ему только и не хватало для полного счастья.
Подошел к самому обрыву, присмотревшись, прочитал номер. Вернулся к своей машине, достал рацию…
— Центральная, я один-одиннадцать. Прошу информацию по автомобилю, черный «Кадиллак» ноль один[150], номер Вашингтон, браво-один-три-четыре-виски-зулу.
