— Что я, типа, большая умница. И что, типа, очень вовремя сориентировалась. И что не получи Павлик должного лечения еще хотя бы часик и у него мог разорваться…этот самый, как там его…, - Стёша возбужденно защелкала пальцами, вспоминая
— Аппендикс, — подсказал я
— Да, точно! Аппендикс, да…, - закивала она, продолжив, — А от этого, он сказал, запросто можно умереть, особенно ребенку…понимаешь?
Стёша, закрыв лицо руками, натурально завыла. Ее затрясло.
— Я своим идиотизмом и тупизной чуть не угробила собственного брата? Понимаешь?! Мне его доверили, а когда понадобилось что-то быстро предпринять, то я просто бегала и кудахтала, словно курица, еще и тебе мешала вызвать «скорую»! Если бы ты вчера не пришла ко мне, мой брат, возможно бы, даже и умер, понимаешь?! И все из-за меня! Я сегодня всю ночь не спала, Златка, мне хреново просто пипец…, - в перерывах между всхлипами пробормотала Стёша.
Вот, значит, отчего у нее под глазами темные круги.
— Дядя, блин, Миша…долбанный дебилоид (последнее я сказал исключительно про себя)
— В конечном итоге, я оказалась и безмозглой, и бесполезной…, - у подруги тем временем продолжался сеанс самобичевания
— А вот и нихрена подобного! — громко перебил ее я, отчего несколько человек, также бывших на парковке, обернулись в нашу сторону, — Нихрена ты у меня не безмозглая и не бесполезная! Не безмозглая и не бесполезная! И вовсе даже не курица! Мы вчера уже говорили на эту тему, помнится… И знаешь, что?
Взяв обеими лапками подругу за плечи, я заглянул снизу-вверх в ее глаза (иначе это сделать мне не позволял маленький рост).
— Что? — тихонько спросила она, перестав даже плакать
— Не обижайся, пожалуйста, за то, что я сейчас скажу, ладно…? — произнес я
— Да как я вообще могу на тебя обижаться?! — спросила Стёша, не делая попыток вырваться из моих рук
— Ну вот и хорошо тогда…, - негромко ответил я, и подбирая нужные теперь слова, продолжил, — Стёш, ты очень хорошая и решительная девчонка, однако, вчера ты и впрямь запаниковала…и знаешь почему?
— Почему? — спросила Стёша
— Потому что, Павлик — твой брат. Твой. Я его, конечно, тоже очень люблю, честное слово, но ты, сто пудов, любишь его в тысячу, в десятки тысяч раз сильнее. И именно поэтому, ты и впала в растерянность и не знала, как лучше поступить в той ситуации. Очень часто, страх за близких, парализует волю человека, лишая, таким образом, возможности здраво мыслить! Тебя, меня…да подавляющее большинство людей! И если бы подобная ситуация случилась бы не с твоим братом, а, скажем, с моей мамой или с бабушкой, то поверь мне на слово, безмозглой курицей, как ты выразилась, носилась бы и причитала уже я! А вот ты бы, как раз, действовала решительно, спокойно вызвав «скорую». Слышишь меня?! Людям свойственно бояться за своих близких, а страх убивает разум! Понимаешь? Стёш, ты когда-нибудь ранее оказывалась в подобной ситуации?
— Нет, — подруга отрицательно замотала головой, — никогда.
— А родители проинструктировали тебя подробнейшим образом, оставляя наедине с заболевшим ребенком, на тему того, что именно ты должна будешь предпринять, если вдруг Павлик почувствует себя гораздо хуже?
— Ну то, что нужно было срочно вызывать «скорую» — так это же любому дураку очевидно, — ответила Стёша, продолжая глядеть на асфальт
— Правда? Тогда почему далеко не самой глупой девчонке-подростку это было не очевидно? — поинтересовался я
— Злат…, - начала было возражать она
— Стёш! Вся самая большая фигня и начинается обычно с какой-нибудь мелочи, вроде того, что один человек забыл или не посчитал нужным сообщить другому о какой-либо, по его или ее мнению, очевидной вещи… Всё, Стёш! Пуля, как говорится, просвистела мимо! Так что можешь уже выдыхать! Заканчивай сама себе снижать самооценку и пошли к твоему братцу! — я потянул подругу за руку, однако, она осталась стоять, а мне было не под силу сдвинуть ее с места…
— Знаешь, Златка…, - Стёша посмотрела на меня, и на ее физиономии читалось облегчение, — Я тебе крупно задолжала. Очень крупно… Можешь попросить меня сделать все что угодно! Ну из того, что мне по силам сделать, конечно… И я для тебя обязательно это сделаю!
— Отлично! Есть тут у меня как раз одно очень важное дельце…, - сказал я и отпустив руку подруги, снял с плеча рюкзачок
— Какое? — тут же поинтересовалась та
— Мне нужно распечатать несколько заявлений, — сообщил я, доставая из кармашка рюкзачка флешку и протягивая ее подруге.
— Златка! Ты дура! Я же серьезно! — сквозь слезы засмеялась Стёша
— Так я тоже вполне серьезна! А вообще…я запомню твои слова и однажды стрясу с тебя этот долг! — я улыбнулся подруге самой злодейской улыбкой, — Стёш, подруги нужны не только для того, чтобы трепаться с ними по телефону, но еще и затем, чтобы приходить на помощь, когда и если это потребуется…все, пошли к Павлику!
— А чего это ты лифчик сегодня не надела? Жарко? — шёпотом спросила подруга, когда мы уже были возле входа
— Те, что есть, малы стали, — также шепотом ответил я, — мама запретила их надевать, завтра сходим с ней, купим новые
— Блин, с такой большой грудью как у тебя, ходить без белья нельзя, отвиснут же нафиг! Будут потом, как уши спаниеля! — «обрадовала» меня подруга
— Блин, Стёш, иди-ка ты с такими прогнозами в задницу! До завтра не отвиснут!
Мне всегда нравились женщины с большой грудью, и вот на тебе! Получи, блин, распишись…
Несколькими минутами позже. Палата братца Стёши.
Когда мы с подругой вошли на половинку палаты, занимаемую Павликом и его мамой (хотя в данный момент соседей у них не было, и, если не считать нас и Витька, они были одни, так что штора, делившая палату на две части, не была теперь зашторена), теть Люда, занятая перекладыванием продуктов из пакета, принесенного ее мужем, в небольшой холодильник, имевшийся в палате, заметив нас, махнула рукой, мол, проходите скорее и сказала:
— Привет, Злат! Спасибо, что пришла!
— Здрасьте, теть Люд! С Днем Рождения вас! — поздоровался я и поздравил женщину
— Спасибо, Златка, спасибо! — ответила та
Затем, я подошел к кровати, на которой возлежал проснувшийся после наркозного сна ребенок.
— Привет, Павлик! — растянул физиономию в улыбке и помахал ему рукой
— Злата! — настолько бодро и радостно, насколько это мог сделать пятилетний мальчик, недавно очнувшийся после полостной операции, воскликнул ребенок, подняв ручку, — Мама обещала, что ты приедешь и ты приехала!
— Уху, — издал я звук согласия, — твоя мама всегда права! Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо! — тут же отозвался тот, хотя само собой это было совершенно не так, ибо был он жутко бледен и на вид очень слаб, — Почитаешь мне?
— Паш, сказку тебе пока что почитает Стёша, а маме нужно кое-что сказать Златке. Она почитает тебе чуть позже, если ты, конечно, будешь хорошо себя вести, ладно? — сказала сыну теть Люда, подойдя к кровати и приложив руку ко лбу сына
— Хорошо, мам! — послушно согласился тот
— Стёш, возьми на тумбочке сборник сказок и почитай ему вслух. Злат, пойдем в коридор, мне кое о чем нужно тебя попросить, — сказала женщина и пошла на выход из палаты
— Ладно, — сказал я и пошел вслед за ней
Полминутки спустя. Фойе на этаже.
— Златка, — сказала женщина, беря мою руку в свои, когда мы уселись на диванчике, — у меня есть к тебе огромная просьба!
— И какая же? — поинтересовался я, наблюдая за тем, как медсестра везет по коридору коляску с пожилым мужчиной, — Вряд ли это что-то невыполнимое для меня…
— Завтра будет празднование моего Дня Рождения в доме отдыха под Истрой. Само собой, мне сейчас совершенно не до веселья… Сама все видишь, — она кивнула в сторону палаты, — но…для нашей семьи, это будет не просто самое обычное празднование Дня Рождения, но также, еще и очень серьезная деловая встреча, на которую приглашены очень серьезные деловые люди… Что поделать, ведь наш семейный бизнес превращает даже праздники черт знает во что… В общем, Златка, я, вместе со Стёшей, завтра буду вынуждена уехать из клиники, часов на семь-восемь, и… В общем, не могла бы ты посидеть с Павликом, пока меня не будет? Оставлять его одного нельзя и я, конечно, предпочла бы, чтобы одна из его бабушек приехала завтра сюда, а не тебя дергать, но…Павлик закатил истерику. Мол, «не хочу быть с бабушкой, а хочу с тобой, мам или, со Златой!»
