class="p1">Девушке на вид было лет двадцать. Смуглая кожа, миндалевидные янтарные глаза, светло каштановые волосы, будто выгоревшие на солнце, были накрыты аккуратной шляпкой. Шея у девушки была тонкой и изящной. Я одёрнул себя, чтобы не опустить глаза ниже и не начать разглядывать её фигуру. Вместо этого, я перевёл взгляд на Титова.
— Доброе утро, ваше высочество, — слегка низким и очень чарующим голосом произнесла девушка.
Мне снова захотелось посмотреть на неё. Еле сдержался. Наваждение какое-то.
— Хотел представить вам Анну, — расплылся в улыбке Титов. — Она очень хочет быть фрейлиной.
— Доброе утро, кивнул я, — лишь слегка мазнув глазами по девушке. Мне хотелось смотреть на неё, но так ведь не должно быть. Зачем мне эта малознакомая красавица? Я хочу увидеться с Мариной и ради этого послал за Пеговым.
— Остап Петрович, я сейчас занят, — сглотнув, произнёс я. — Если разговор может подождать, я бы хотел перенести его.
От чего-то не хотелось мне говорить сейчас с Титовым. Было в его глазах нечто такое, будто он торжествовал. Зато после моего ответа тут же посерьёзнел.
— Но как же, ваше высочество, мы ведь договаривались с вами, помните?
— Да, договаривались, но сейчас я занят. Вы можете подождать, если понадобится, слуги выделят для вас комнату.
Титов переглянулся с девушкой. До этого, я почти физически ощущал её взгляд на себе, а когда она посмотрела на отца, мне даже легче стало.
В этот момент, в кабинет вошёл Пегов.
— Вызывали, ваше высочество? — вытянувшись по струнке спросил штабс ротмистр.
— Да Семён Иванович, — ответил я и снова перевёл взгляд на Титова. На девушку по-прежнему смотреть опасался. — Вы позволите?
— Конечно, ваше высочество, — с нескрываемым недовольством ответил камергер, затем развернулся на каблуках и вышел из кабинета.
Анна, скользнув по мне взглядом из-под ресниц, последовала за отцом.
Ух, я поискал глазами графин на столешнице и налил воды в стакан. Наваждение какое-то. Даже головой потряс.
Наконец дверь за просителями закрылась, а моими мыслями вновь стала овладевать Марина.
Я ещё не знал, как всё обставить. Но план в голове вырисовывался довольно быстро.
— Семён, дружище, есть у меня к себе одна просьба, личного характера, — начал я, а Пегов тут же подобрался. — очень эта просьба для меня важна и я очень надеюсь, что останется она в тайне.
— Конечно, ваше высочество, я могила! Только скажите! Что я могу для вас сделать?
— Слушай, помнишь ту девушку, которую мы отвозили домой? Ту самую, у Крестов, которой стало плохо, и я её на руках принёс.
— Конечно помню, — произнес, Пегов при этом спрятав улыбку. Плохой из него актер, я сразу уловил.
Он кстати ведь не знает, что император сейчас в плохом состоянии. Интересно, если бы он знал, осудил бы меня? Мой родной дед при смерти, а я о девушках думаю…
Но потом встреча и правда будет не возможна.
Остаётся пользоваться тем, что о состоянии Николая Александровича знают лишь министры, врач, да слуги.
— Семён, я хотел бы с ней снова увидеться, но не совсем понимаю, как это можно организовать, при этом сохранить нашу с ней встречу в тайне. Сам ведь понимаешь, вокруг меня сейчас чёрти-что происходит. Не хотелось бы, чтобы нас мог кто-то связать.
— Можно ресторан какой-нибудь снять. Или ещё что-то в этом роде. Только для вас двоих, — задумчиво произнёс Пегов. — Думаю, для вас это не должно быть проблемой.
— Ресторан, — проговорил я. — Слушай, а можно сделать такое же с императорской картинной галереей?
Пегов призадумался.
— Так, это будет даже проще, чем с рестораном. Только нужно время правильно выбрать либо такое, когда людей там мало в будний день днем, либо вечером. Договориться с администрацией, чтобы позволили вам там находиться. Договориться об этом — проблем точно не будет.
— Осталось понять, как бы мне связаться с администрацией картины галереи?... — промотал я. Но Пегов Тут же ответил на мой риторический вопрос.
— Так это 5 минут. Я сейчас свистну одному своему товарищу. Он живо контакт достанет…
В моё время говорили: когда есть деньги, возможно, все. Хотя я никогда с этим не был согласен. Жизнь, здоровье, любовь и близких не купишь. На самом деле этот список куда длиннее, просто для меня он начинался с этих пунктов.
Однако стоит признать, многие дела деньги и правда упрощают.
Но есть кое-что, еще более действенное: Это власть. Она почти как деньги, только позволяет решать всё куда быстрее. Я сам не ожидал, что такой, на первый взгляд, сложный вопрос можете решиться парой фраз.
Мне потребовалось лишь представиться, изложить суть проблемы и для одного меня на сегодня закрыли императорскую галерею.
Осталось дело за малым. Я ведь прекрасно помню, какой был распорядок дня у Марины, а так же дела на ближайший месяц. Остаётся надеяться, что за последнее время у неё ничего не изменилось.
План разработали такой: Решили отправить за Мариной машину Пеговым. Тот вручит ей именной пригласительный билет. Я на другой машине поеду в карттинную галерею, предварительно сменив личину. Об этом моём умении я никому не говорил, это уже моё дополнение. Просто обсудили с тем же Пеговым, что лучше не афишировать свой отъезд, а наоборот, даже отъезд в город сохранить под пологом тайны. Картину, правда, немного портил Титов, который со своей дочерью дожидался меня в поместье, но это ничего. Не обязан ведь наследник престола отчитываться перед камергером.
Больше всего я переживала о том, что Марины не окажется дома, и всё окажется зря. Будет жаль если такой план не удастся.
Да, занятий у нее сегодня не должно быть, но всегда есть место случаю и неизменно работающему закону подлости. Да и решение моё было импульсивным… В общем я очень волновался и надеялся, что Пегов застанет Марину дома.
Вот бы увидите ее лицо, когда она сначала увидит водителя, так знакомого ей по прошлой нашей встрече, а потом получит приглашение на выставку в ту самую картину галерею. Правда, художник там уже не Шикльгрубер, а целая группа художников импрессионистов. Но ничего, это тоже неплохо, думаю она не огорчится. Остаётся надеяться, что она всё поймёт и будет на месте.
В выставочном зале я сидел, будто бы на иголках. Лишь там подумал, что ни к чему были усложнения. Мог ведь вместе с Пеговым поехать и
