трудом. Пылевые бури приходили каждую седмицу, и восстановиться после них довольно непросто, если рядом нет мага-целителя, но таковой при Кирс всегда присутствовал. Её отряд потратил почти месяц лишь на то, чтобы увидеть Багдад, и после визита к правителю города женщина получила сведения о дальнейшем пути. Более того, ей дали сопровождающего, знающего дорогу до Ставки.
Пока они добирались до места назначения, Кирс всё недоумевала, – зачем императору фарсов эти места? Конечно, здесь проходят торговые пути, но они в любом случае проходят через Империю и дополнительных денег принесут вряд ли больше. Населения тут не так уж и много, а пустынь хватает. И совершенно непонятно, откуда взять дополнительные войска как для охраны новых, более протяжённых границ, так и патрулирования территорий захваченных провинций.
Да, Император, скорее всего, имеет какой-то план, предоставленный его советниками, но, как уверена Кирс, захватывать надо хорошие и плодородные земли, а не те, где кроме песка ничего и нет. Жаль, что она не додумалась поговорить по этому поводу с первым министром, в личных встречах иногда позволяющим себе доверительные беседы со своим тайным агентом женского пола.
Информация о нападении на лагерь фарсов, осаждающий Арбелы, которую Кирс получила в Багдаде, явно указывала на действие какого-то тёмного мага (или магов). Кроме как на Евпла, женщина и подумать не могла ни на кого, но это ещё не значило, что именно он виновник всего случившегося. Она вполне допускала, что в мире существуют и другие тёмные маги, которые возьмут сторону Ромейской империи в этой войне. Да, надо поскорее прибыть в Ставку и расспросить очевидцев, хотя вряд ли они расскажут действительно полезные вещи.
Через две седмицы Кирс уже была на месте и беседовала со всеми, кто мог дать ей хоть какую-то полезную информацию. К сожалению, прежнее место лагеря находилось далековато, да и следов, могущих рассказать ей о случившемся, всё-равно не осталось. Несколько фэридунов, переживших нападение, оказались довольно бестолковыми, – их больше интересовали плотские утехи, чем боевые действия. Именно поэтому они и остались живы, поскольку почти каждую ночь отсутствовали в шатрах, где спали маги.
Что делать в сложившейся ситуации Кирс не знала. Конечно, она могла приказать подчинённым ей душам охранять главнокомандующего, но их в хранилище кинжала осталось не так уж и много. Придётся пополнить их запас, и женщине пришлось прибегнуть к провокациям озабоченных мужчин, благодаря которым Кирс частенько и получала необходимое количество душ.
Несмотря на предъявленный документ, к агенту первого министра многие военные отнеслись с прохладцей, если это слово уместно в летний зной. Её терпели и выказывали готовность содействовать, но когда дело доходило до конкретной помощи, то часто находились отговорки на какие-то более важные дела, после завершения которых Кирс получит всё необходимое. Да, тяжело женщине, даже имеющей на руках императорское послание, не испытывать дискриминацию в обществе, где правят мужчины. Кирс понимала, что во многом это имеет логичное обоснование, но когда дело представляет государственный интерес, то следует забыть о гендерном превосходстве.
Потом было объявлено о продолжение похода, и агенту первого министра пришлось сесть в повозку и ехать в пыльном облаке, создаваемом тысячами ног. И вот ещё, – неизвестно почему, но по вечерам, когда все отдыхали после очередного длительного перехода, магиня стала чувствовать на себе пристальный взгляд. Возможно, что это лишь последствия утомления от тряски и духоты…
Евпл сопровождал армию вторжения удачно нанявшись к одному из купцов. Конечно, если бы не пылевые бури и нестерпимая жара, плохо влияющие на работоспособность, то его, чужака, никогда бы не подпустили помогать управляться с повозками, перевозящим разнообразный товар. Но все были настолько вялыми и уставшими, что отказываться от лишних рук не хотелось никому. Ромей же проявлял такую удивительную, в данной ситуации, готовность работать с утра до вечера, что фарсский купец уже стал задумываться, не предложить ли тому постоянную работу. К тому же, это положительно сказывалось на его фарсском честолюбии, поскольку ромеи, которых он знал, относились к торговцу свысока, и теперь появилась прекрасная возможность отыграться хоть на ком-то из этих несносных язычников.
Следующую пару месяцев Евпл гнул спину на покрикивающего торгаша и уже начал задумываться бросить всё и пойти в Антиохию, когда неожиданно увидел Кирс, беседующую о чём-то с одним из фарсских военачальников. Вот это удача! Сразу забылись все обиды и притеснения от торговца, и ромей стал работать более усердно, таская тяжёлые корзины и тюки по военному лагерю. Его одежда давно износилась и никому не доставляло удовольствие подолгу задерживать на нём свой взгляд.
В свободное время Евпл разглядывал те немногие амулеты, которые он взял с собой. Если бы эти предметы попались ему несколько лет назад, маг так и не понял бы их назначение, но теперь он обладал не только опытом, но большим объёмом знаний. Один из амулетов, как оказалось, скрывал ауру от магического взгляда. Ещё один позволял на довольно большом расстоянии расслышать тихую беседу. Поначалу Евпл опасался, что бывшая ученица обнаружит его по ауре, но теперь успокоился. Да и Кирс постоянно была чем-то занята и не обращала внимания на копошащихся вокруг людишек.
С женщиной постоянно были слуги, в которых Евпл распознал магов. Что она тут делает? Ответа не было. Вряд ли её послали взамен погибших фэридунов, поскольку с новоприбывшими магами Кирс почти не общалась. Спустя пару седмиц удалось услышать разговор двух стражников, стоящих у входа в палатку главнокомандующего, что странная женщина послана кем-то из ближайшего окружения императора. Это удивило Евпла и заставило задуматься о своих будущих действиях. Стало ясно, уходить из лагеря, не разузнав всё досконально, нельзя.
Вскоре объявили о сворачивании лагеря и активном продвижении в сторону Верии. Командующему, видимо, надоело выслушивать доклады о постепенном, но неуклонном падении боевого духа, и он решил оживить всех победоносным взятием провинциальной столицы. Надеяться на это он мог с полным основанием, хотя осада будет, наверняка, намного длительнее.
При приближении к Верии нервозность вражеских воинов нарастала, и вскоре Евпл понял причину, увидев возле полиса боевые порядки ромейских легионов. Сколько их было, неизвестно, но раз уж они тут стоят, то, значит полководец восточной части Ромейской империи, уверен в своих силах. Теперь всё стало на свои места, – вместо того, чтобы искать неприятеля в пустыне, его решили подождать здесь, не изматывая себя долгими переходами.
Фарсы остановились в одной мили и начали выстраивать свой боевой порядок. Ромеи выжидали, и это представлялось странным, поскольку логичнее сразу напасть на подошедшего неприятеля, вместо того, чтобы давать ему
