сейчас не пытается заниматься коммерцией, в стране перестройка, новая экономическая политика. Все пытались торговать, делать деньги.
Так-то оно так, только Петрович приметил, что с вечера пятницы и до понедельника, пока не вывезут основную часть товара, в подвале дежурила уже пара охранников. Причём охранники были вооружены пистолетами, которые от Петровича не особо и скрывали. Это уже выходило за привычные рамки, и делишки здесь творились явно незаконные.
Но какое дело до этого работяге Петровичу, его это возня, вроде как не интересовала. У него и своих дел по гостиничному хозяйству, было невпроворот.
Тем более что в отличие от самого Петровича, подчинённые ему работяги пить в меру не умели. И поэтому ему самому частенько приходилось выполнять их работу. Но Петрович не жаловался.
Вот по какой причине, когда постоялец гостиницы, Василий Семёнович обратился к дежурной по поводу неисправности в туалете, Петрович собрал инструменты, и сам явился на вызов.
Поздоровавшись с постояльцем, Петрович прошёл в туалетную комнату. А Василий Семёнович закрыл дверь в номер и зачем-то запер её на ключ.
Петрович привычно открыл крышку бачка. Хмыкнул, глядя на развороченные внутренности. Привычно потеребил ус и споро принялся за работу. Дело спорилось в умелых руках, и буквально через пять минут неисправность была исправлена, и вода весело зажурчала в фаянсовом бачке.
Петрович установил крышку бачка на место, вымыл руки и тщательно протёр их тряпкой. Он добросовестно выполнил свою работу, и теперь наступала самая приятная часть процесса. Обычно после подобной ситуации в квартире, счастливые хозяева благодарили мастера, рассыпаясь в благодарностях.
Работяга-сантехник, как правило, шутил, мол: «Спасибо — это много. Три рубля будет в самый раз». После чего хозяева смущённо совали сантехнику трёшницу.
А бывало, что и наливали сто грамм беленькой. Причём, что примечательно, сами же таким образом спаивали нестойкий рабочий класс, а потом сами же жаловались на вечно пьяных сантехников.
Так что Петрович вправе был рассчитывать на привычное завершение процесса в духе добрых русских традиций.
И поначалу всё выглядела так, как будто постоялец не обманет его ожидания.
Но по факту всё получилось совсем иначе.
Василий Семёнович полез в свой кожаный портфель и выудил оттуда…!
Не трёшницу и не бутылку беленькой. А какие-то бумаги. Которые и разложил на столе.
Вот ведь, сука! Неужто и вправду шпион, и в бумагах секретные секреты с засекреченного завода?
Однако Петрович не возмутился и не удивился, а деловито склонился над бумагами.
Разложенные на столе листы, оказались выкопировками планов первого этажа гостиницы и подвальных помещений.
Петрович поколдовал над чертежами и принялся делать пометки, вынутым из кармана рабочей спецовки карандашом.
— Значит, смотри, Толя. Обычно товар поступает в пятницу вечером и складируется в этой части подвала. В основном анаша и гашиш.
За выходные основную часть товара вывозят небольшими партиями и отправляют дальше по цепочке. В промежутках между основными поставками, постоянно на складе находится от ста до двухсот килограммов товара, это, скорее всего, внутригородской и областной трафик.
В следующую пятницу, вечером прибывает очень крупная партия товара. Судя по информации от агентов в Казахстане, партия действительно крупная, около двух тонн.
План у нас такой…
* * *
Как и ожидалось, в следующую пятницу вечером прибыли три списанных армейских грузовика ГАЗ-66 с тентованными кузовами. Машины подкатили с закрытой дворовой части здания к служебному входу.
Гружёны машины были типичными коммерческими товарами, которые везли из Казахской ССР. Тушёнка, различная одежда (в основном на основе шерсти), кожаные изделия, обувь.
Товары быстро разгрузили и складировали в помещениях закрытой части подвала. Двое охранников заступили на дежурство возле металлической решётки, перекрывавшей проход в запретную часть подвала.
Айдар Алиханович лично проконтролировал разгрузку, собственноручно запер комнаты, в которые был складирован привезённый товар, и перед уходом строго проинструктировал остававшихся на дежурстве вооружённых охранников.
Охранники, Муслим и Мансур, были ребятами бывалыми. Срочную службу отслужили в погранвойсках. Прилично владели оружием и приёмами рукопашного боя. А после армии подались в бандиты.
Случалось им участвовать в разборках с конкурирующими шайками, и на их совести было несколько трупов. Поэтому крови они не боялись и в случае чего, стрелять будут не задумываясь. Так что товар был под надёжной охраной. По крайней мере, так полагали их хозяева. Да и что могло случиться здесь, в контролируемой наркоторговцами гостинице.
Но опытные бойцы всё равно не расслаблялись и держали оружие под рукой, готовые в любой момент отразить внезапное нападение.
Дежурство шло нормально, впереди была ещё целая ночь, и бандиты всё реже переговаривались и начали позёвывать.
Неприятности начались с того, что лампы освещения в подвале начали мигать, а потом большая часть их погасла, и коридор погрузился почти в полную темноту. На такой крайний случай у охранников был припасён фонарик.
Но куковать всю ночь в темноте они не собирались. Благо время было ещё только начало одиннадцатого, а все знали, что по пятницам перед выходными днями, Петрович засиживается допоздна, чтобы тщательно проверить хозяйство. Лучше уж так, чем начнут дёргать в выходные из-за возникших неисправностей.
Поэтому Муслим остался на посту, а Мансур пошёл поискать Петровича. Петровича он отыскал довольно быстро, и тот, прихватив сумку с инструментами, отправился в подвал.
Собираясь, Петрович выспрашивал у Мансура, подробности того, что произошло с освещением. Заболтал Петрович Мансура, и тот нарушил инструкции. В случае непредвиденных обстоятельств следовало немедленно сообщить Айдару Алихановичу или начальнику охраны.
Но происшествие вроде бы было незначительным. Да и Петрович оказался на месте, и быстро всё починит. Так что причин волноваться не было.
На самом деле получилось всё не так быстро, как ожидалось. По словам Петровича, что-то коротнуло в распределительном щитке. Поэтому Петрович возвращался наверх в комнату электриков, долго искал там какие-то запчасти, потом чинил щиток. Время текло незаметно и когда Петрович закончил ремонт, стрелка часов уже перевалила за одиннадцатичасовую отметку.
Наконец, Петрович врубил свет и, оставив сумку с инструментами возле распределительного щитка, подошёл к охранникам, чтобы перекинуться парой слов.
Те стояли рядом в расслабленных позах, и спокойно
