«Харон…» — мелькнуло в голове у Реллони. Неуловимый и опасный враг сейчас находился от него на расстоянии выстрела. Эх, была бы тут снайперская винтовка! Увы… За оставшееся до момента засады время с трудом получилось наскрести дюжину грамотных парней. Даже из Гамбурга пришлось прихватить парочку, и из Берлина приехало трое крепких ребят, занимавшихся охраной резидентуры. Помогло вмешательство генерала… иначе и этих сил собрать бы не удалось. Но в данном случае безопаснее переборщить, нежели недооценить такого противника.
Харон тем временем перестал ходить вдоль стойки и снова поднялся наверх. Его уход словно послужил сигналом и для моряков — они тоже поодиночке стали покидать свои места. Прошло минут двадцать, и холл первого этажа опустел. Портье, добросовестно просидев на своём месте ещё немного, пригасил верхнее освещение. Теперь только лампа у него на стойке освещала часть холла. Дальние углы большого помещения тонули в полумраке. Начали гаснуть и окна в номерах, по-видимому, гомон матросов мешал спать и всем прочим постояльцам.
Почувствовав сбоку движение, капитан обернулся.
— Сэр… всё готово.
— У портье на стойке телефон. Позаботьтесь о проводах.
— Да, сэр. Я уже отправил шустрого парня — ждём только его возвращения.
На секунду Реллони смутился. Это опытные оперативники, хорошо знающие своё дело. А он лезет к ним с указаниями! Но, быстро поборов замешательство, он только молча кивнул лейтенанту и снова поднес к глазам бинокль.
Неподалеку от входа обозначилось движение. Что там?
Две бесшумные тени скользнули к входной двери, на секунду около неё задержались… Капитан не слышал отсюда звука, но мог бы поклясться, что его почувствовал. Переведя бинокль на портье, он не увидел у него никаких признаков беспокойства — тот продолжал мирно подрёмывать. На секунду около его столика сгустилась тень…
Дважды моргнула лампа на стойке.
— Сэр… всё в порядке, путь открыт.
Оставив в машине ненужный более бинокль, Реллони вытащил из кармана револьвер. Пригибаясь и прячась за кустами, он подобрался поближе к дороге. Здесь, в кустах, притаилось основное ядро группы, у машин никого не оставили. Двое оперативников, отделившись от основной группы, зашуршали кустами — они должны взять на прицел окна. Мало ли… второй этаж — не так уж и высоко. Выждав ещё несколько минут, Хансен чуть прищелкнул пальцами. В ночной тишине этот звук разнесся неожиданно далеко!
По этому сигналу группа быстро пересекла дорогу и притаилась около крыльца. Один из оперативников осторожно постучал по дубовым перилам.
Раз…
Раз-два…
Раз-два…
В ответ раздалось три стука — путь свободен!
Вот и пустой холл. Тут тепло, пахнет табаком и ещё непонятным, но знакомым. Мокрая кожа… Капитан перевел взгляд на Хансена. «Вот и причина — у него на ногах мокрые сапоги. Где это он так?» — успел ещё удивиться Джаспер. Быстрый взгляд на стойку с ключами. Так, это первый этаж, второй — ага! Нет ключа с номером шесть — значит, Харон там… Похлопав командира оперативников по плечу, капитан указал ему на пустую ячейку. Дубликат нужного ключа нашли в столе у портье. Сам он лежал под столом крепко связанный — парни не церемонились.
Скрип ступенек… плеск воды? Стоявший наверху оперативник лил на деревянные ступени лестницы воду из ведра. Ага… это чтобы они не скрипели? Вот, стало быть, отчего у Хансена ноги мокрые…
Намокшие ступеньки действительно почти совсем перестали поскрипывать. Практически бесшумно группа поднялась на этаж. Оставив у лестницы двоих на случай прорыва сверху подвыпивших моряков, остальные двинулись по коридору.
Номер пять — дверь заперта, никого нет. Поворот — вон он, шестой номер! Не оборачиваясь, Хансен сделал жест, и его парни достали своё оружие. Непривычно толстые стволы револьверов (глушители) делали оружие каким-то мистически-необычным.
Встав на колено, один из охранников резидентуры (их можно было узнать по добротным серым курткам) повернулся назад и взял на прицел коридор, по которому они только что пришли. Второй развернулся вправо и прошёл чуть-чуть вперёд, контролируя ту часть коридора, которая вела к другим номерам. Двое прижались к стене по бокам двери. Ещё один, тоже встав на колено, взял на прицел саму дверь.
«Как это у Хансена так всё выходит? Ведь люди почти незнакомы, вместе не работали, а показывают такой высокий класс! Ведь только одну тренировку и успели провести!»
Один из оставшихся парней, убрав оружие, взял в руку ключ. В другой же руке у него поблескивала масленка. Вот он прижал её к замочной скважине… Чуть слышный «бульк», и ключ бесшумно входит в замок. Негромкий щелчок… и, отпустив ручку, взломщик плавно, по-кошачьи отшатывается вбок.
Пять стволов нацелились на дверь…
На мгновение воцарилась абсолютная тишина — никто даже и не дышал. Осталось сделать всего один жест — открыть дверную створку. И всё сразу встанет на свои места. Если каждый сделал своё дело правильно — то никаких проблем не будет. А если нет? Кто-то мог хрустнуть веткой, скрипнуть ступенью лестницы, неловко опереться рукою на перила… Мало ли какой звук может вызвать подозрение у того, кто сейчас находится в номере? Ответ мог быть только один, и он станет ясен, когда будет открыта входная дверь. Это хорошо понимали все. На инструктаже перед началом операции капитан, ничего не скрывая, рассказал о том, что за человек сейчас ожидает их в номере.
— Это не сверхчеловек и не исчадие ада. Просто хорошо подготовленный специалист. Всех вас учили лучшие инструктора в мире! Но они учили и тех, кто уже пал от его руки. Стало быть, они недостаточно усвоили свои уроки. Вы — лучшие из тех, кого я когда-либо знал! И мне очень хочется после завершения этой операции пожать руки всем тем, кто сейчас стоит передо мной! Всем — без исключения!
Реллони почувствовал на себе взгляд — на него чуть покосился Хансен.
«Команды ждёт… — подумал капитан. — А ведь и он тоже волнуется! Надо же! Такой человек-кремень — и взволнован?»
Подавив все сомнения, Джаспер коротко кивнул. Открывавший дверь человек по команде своего начальника бесшумно распластался на полу, точно посередине прохода. Осторожно протянул пальцы левой руки к дверной ручке.
«Рискованно! Но тактически верно. Любой человек, увидев открывающуюся дверь, автоматически поднимет глаза вверх, чтобы увидеть лицо входящего. Любой — и Харон не исключение из правила. Это условный рефлекс. И поэтому он не увидит лежащего на полу человека. И тот успеет выстрелить первым… Должен успеть!»
Тишина кончилась — пальцы лежащего сомкнулись на дверной ручке…
