багаж. Но перед тем, завернули в ателье, чтобы забрать новое платье моей подруги. Вот странное дело. В том, что мужчина может появляться на приёмах в одном и том же костюме нет ничего зазорного. Как и в том, что они зачастую и одеты-то одинаково.
Но дамам так нельзя. Повторение туалета конечно возможно, но только на разных приёмах. Если только это не повседневный наряд и не рядовой ужин в близком кругу. Словом, для очередной поездки в Каракас Бирюковой понадобилось обновить гардероб. Хорошо хоть нас известили об этом заблаговременно.
Перед тем как взлететь, мне пришлось потратить какое-то время на то, чтобы демонтировать генератор со «Стрижа» и установить его на «Кречета». Пока я возился, Настя ходила вокруг нового аэроплана осматривая гордого красавца со стороны и оглаживая своей ладошкой его обтекаемые формы. Я много раз предлагал ей отправиться со мной, но она постоянно отказывалась, даже на чертежи смотреть не хотела. Говорила, что желает получить уже готовую игрушку и, мол, пусть будет приятным сюрпризом. Судя по сиянию её глаз, сюрприз удался.
— Горин, передай мне управление, — когда мы уже летели над морем, раздался её голос в моих головных телефонах.
— Ты не хочешь помедитировать? — наигранно удивился я.
— Медитация никуда не денется. Генератор работает исправно, я уже проверила.
— Ну так и птичка никуда не улетит.
— Го-ори-ин, — заканючила она.
— Ладно. Василиса? — позвал я по «Разговорнику».
— Слушаю тебя, Лютый.
— Тут кое у кого нетерпёжка. Держи прежний курс, а мы немного покувыркаемся.
— Это у кого нетерпёжка? — возмутилась Бирюкова, впрочем не активируя амулет.
— Приняла тебя, Лютый, — даже не пытаясь скрыть усмешку, ответила Ларионова.
Шли мы по обыкновению парой, в сопровождении «Буревестника» на борту которого были не только мои телохранители, но и десяток членов экипажа «Носорога». Нет, причина вовсе не в том, что я дую на воду. Для охраны вполне хватает Топора с парнями. Остальные, это отличившиеся в ходе учений и учёбы, которым в качестве поощрения я предоставлял смену обстановки. Оно ведь реально тяжко сидеть прикованным к одному острову.
— Управление передал, — произнёс я.
— Ага. Спасибо тебе добрый человек. Управление приняла, — задорно произнесла подруга.
«Кречет» тут же рванулся как застоявшийся рысак. Ну что тут сказать, Настя в своём репертуаре. Ох чует моё сердце, она сейчас будет душу из меня вытрясать, за мои слова.
— Итак, о чём вы хотели поговорить, сеньор Горин? — поинтересовался де Толедо.
Я с трудом сдержал своё удивление, обозначив учтивый поклон. Побеседовать с генерал-губернатором я конечно собирался, потому и оставил у его секретаря просьбу об аудиенции. Учитывая его личное ко мне благоволение, ждать пришлось бы недолго. Ну вот не знаю, чем я ему понравился. Однако он решил форсировать нашу встречу и сам подошёл на балу.
Признаться, не рядовое событие, учитывая то, что родовитая знать ожидает своей очереди даже для вот такой короткой беседы с генерал-губернатором. Одни, для решения каких-либо вопросов, другие, чтобы обозначить свою значимость и превосходство в глазах остальных, третьи просто потому что этого требует их статус.
Тут всё пропитано символизмом и тайными знаками, а потому вот такое поведение правителя повлечёт за собой различные кривотолки. И как бы мне это не аукнулось какими-нибудь неприятностями. Не сказать, что я этого так уж опасаюсь, но к чему наживать себе недоброжелателей на ровном месте, если этого легко избежать. М-да. Правда не в этом случае, тут увы, от меня ничего не зависит.
— Добрый вечер дон де Толедо, — этого сеньором не назовёшь, испанский гранд, как-никак. — Я подал прошение об аудиенции и никак не ожидал, что вы пожелаете побеседовать со мной на балу.
— Серьёзные вопросы? — вздёрнул бровь генерал-губернатор.
При этом он сделал знак слуге и тот поспешил к хозяину торжества с подносом уставленным бокалами светлого вина. Я посчитал, что не помешает освежиться слабоалкогольным напитком и вслед за генерал-губернатором завладел бокалом.
— Так и есть, к вящей выгоде как моей, так и Венесуэлы. Однако, это требует вдумчивой беседы, с бумагами, выкладками и разъяснениями, — попытался я соскочить с долгой беседы.
Слегка приподняв бокал, отдавая дань уважения хозяину, я пригубил вино. Как и ожидалось оно было в меру прохладным, практически не имело градусов и хорошо освежало. А за одно, это эдакий знак, о намерении продолжить разговор в следующий раз.
— Хм. Я уже заинтригован. Если вас не затруднит, то не могли бы вы вкратце рассказать, по каким вопросам хотели меня видеть, — в свою очередь пригубив вино, предложил де Толедо, игнорируя мои пожелания.
— Хм. Ну, если в двух словах, то я хотел бы предложить вам наладить добычу и переработку нефти на территории Венесуэлы. Кроме того, возвести электростанцию и построить завод по производству алюминия.
— Электростанция? Алюминий? — удивился генерал-губернатор.
Я отметил, что в отношении нефти недоумения он не выказал. Мне известно, что он уже давно обдумывает как подступиться к вопросу её добычи и переработки. Но воз и ныне там, потому что не получается обойти целый ряд ограничений замшелого законодательства.
— Мне известен метод сравнительно недорогого получения этого лёгкого металла в товарных объёмах, — пояснил я.
— Даже так. А не боитесь оказаться в опале у своего царя, разбрасываясь подобными технологиями? До меня дошли слухи, что в Русском царстве уже строится завод по производству алюминия.
— Как и в Северных Соединённых архипелагах Америки, в Германии и Англии. Обвинить меня в том, что я торгую государственными секретами не получится. Технология уже секрет Полишинеля и скоро товар появится на рынке.
— И какой прок вкладываться в столь рискованную авантюру, если уже четыре государства вскоре наладят производство алюминия?
— Очень скоро потребность в нём взлетит на такой уровень, что предложение ещё долго не будет покрывать всё возрастающий спрос. Так что, я бы сразу строил электростанцию с прицелом на модернизацию и увеличение её мощности.
— Продолжайте.
— Разумеется, придётся озаботиться подготовкой специалистов для всех этих предприятий. По итогу это рабочие места для ваших подданных, а так же весьма серьёзные доходы в казну.
— У заокеанских владений его величества довольно широкая автономия, однако закон запрещает нам впускать сюда иностранный капитал, — слегка разведя руками в сожалеющем жесте, возразил де Толедо.
— Что идёт только во вред как самой короне, так
