Ознакомительная версия.
Есть только одна серьезная проблема. Нужно оживить газету, расширить содержимое и добиться больших тиражей, что не так просто. Реально необходим целый коллектив, а не выхваченные случайно первые попавшиеся ребята. Тем более что в планах у меня много чего, и если дело не пойдет, будет серьезный удар по репутации. Кроме всего прочего, доход от «Ведомостей» поступал в бюджет Академии наук, и это мне в плюс при обсуждении нововведений. Но все в будущем.
Один вышедший номер не показатель, хотя тираж разошелся полностью, вместе с приложением. Нынешний я запланировал увеличить в количестве. Может, так сразу и не стоит, но посмотрим. Не в два же раза. Для начала на сотню больше. По здешним понятиям немало, хотя мне смешно. Ничего не поделаешь, не так много грамотных в стране, но они у меня еще станут покупать газету и читать, а не проверять награждения с придворными новостями!
— Сегодня архиепископ Феофан Прокопович освящает и открывает собор в Петропавловской крепости, — сказал, поднимаясь. — Надо присутствовать, а Арсений пока напишет заметку…
— Почему опять я? — тоскливо промычал тот.
— …И вставит на свободное место. На сем, можно сказать, закончим труды праведные.
— А ежели что случится, а мы напечатаем про всеобщую благодать? — очень деловито спросил Ефим.
— В типографию без меня не отправляйте. Вернусь — поделюсь подробностями. Но чтобы «скелет» готов был!
— Ага, понятно.
— Ночью придется сидеть, — пробурчал Дмитрий.
— За то и жалованье идет, чтобы в поте лица трудились, — ханжески укорил его. Сам торчать у станка не собираюсь. На то я и главный редактор. Мое дело — организовать процесс и проверить статьи на благонадежность. За опечатки и ошибки ответят другие. Причем, как обычно, штрафом. Пороть великовозрастных парней поздно. Правда, они, наверное, как раз предпочли бы розги. — Можете перекусить. — Они оживились, будто нуждались в разрешении. Стоит выйти за дверь — сразу извлекут продукты. С обедом сегодня запоздали, не успеваем. — Но смотрите у меня!
Последнее исключительно для порядка. Не хуже меня соображают — их место и жалованье зависят от результата продаж. Чем удачнее раскрутимся, тем лучше для них. Как минимум работа приятная. Мало кому удается так устроиться, чтобы не просто пахать, а еще и получать удовольствие. Где еще будут твои сочинения брать и за них платить? А что безжалостно черкают и гоняют — так такая она, нормальная жизнь. Полного счастья не бывает. А постоянно тем более. Зато по максимуму Епанчин не прочь завести личную газету, а Небогатов типографию. Оба в убеждении, что здесь временно, набираться опыта. Может, и выйдет когда-нибудь в будущем. Если не сорвется данный проект сейчас.
— Господин Ломоносов? — окликнули уже на улице, пока оглядывался в поисках «ваньки».[6] В академию хожу пешком — чуть не единственная возможность в одиночестве спокойно обдумать события и составить план на будущее. Каретой пользуется Саша, отправляясь по своим делам и визитам.
Мысленно выругавшись — опять задержка, — оборачиваюсь к совершенно незнакомому типу в армейском мундире. Так и не удосужился разобраться в цветах. Гвардейцев отличаю, а прочие проходят под рубрикой «вроде кавалерист».
— Поручик Александр Артемьевич Загряжский, — поняв, что я в затруднении, представился он.
— Ваш батюшка Артемий Григорьевич? — покопавшись в памяти, спросил. Недавно назначен командовать корпусом, готовящимся войти в Польшу.
— Точно так.
Еще бы мне успеть забыть. Для редакционной статьи на полстраницы пришлось переговорить с кучей народу, собирая достоверную информацию. И лишь затем разразился гневной филиппикой по адресу польских шляхтичей, отсутствия нормальной власти, выборности королей, бессмысленности предстоящей войны.
Ну действительно, пока короля нет, исполнительная власть в руках архиепископа Гнезненского графа Федора Потоцкого. А он явный враг России и поддерживает связь со всем кланом Лещинского. Даже не принял во внимание четкого предупреждения от Анны Иоанновны о последствиях избрания Станислава королем.
Потоцкие род достаточно известный, богатый и влиятельный. Интересная особенность, что их владения по большей части расположены у наших границ. Это, естественно, вызывает опаску и одновременно замечательный способ их приструнить, вводя войска.
Были, конечно, и держащие нашу руку, но то в основном Литва — Вишневецкие, Радзивиллы. И ничего сделать не смогли, когда сейм постановил, что в короли может быть избран только природный поляк и католик, не имеющий своего войска, ни наследственной державы, и женатый на католичке. Это сразу выбивало из кандидатов саксонского курфюрста. Дальше Потоцкие притащат Лещинского, и его изберут, за неимением иных кандидатур.
Ну я все понимаю, включая уязвленное национальное самолюбие, гордость. Но надо же иметь хоть немного разума! Один раз Станислава Лещинского сажал шведский Карл, и его согнали русские штыки. Уже открыто объявлено, что не одна Россия, но и Австрия вмешается в происходящее, хотя и без нее прекрасно обойдемся. Давно прошло величие Речи Посполитой. Сегодня страна представляет собой рыхлое и смотрящее в разные стороны образование. Ну нашли бы какого местного, но свои же к трону не допустят. И выйдет уже однажды случившееся. Придет русская армия и посадит саксонца в короли силой. Сам он на это не способен.
Кому станет лучше? Погибшим, причем без особых полководческих талантов понятно, кто победит? Или разоренным крестьянам, или даже помещикам, по землям которых прокатится каток войны, и если имущество с продовольствием не сожгут, то заберут войска? Зачем так глупо упираться! Похоже, настоящих государственных деятелей, думающих на пару ходов вперед, не осталось. Франция не поможет. Точнее, не успеет перебросить серьезный контингент. Разве на Балтике какую диверсию устроит.
И в этой обстановке лично мне непонятно, на кой в принципе гарантировать Саксонии их владения, включая будущие польские. Ну надо же, изумительное соглашение, по которому по достижении польской короны кандидат должен был постараться (!), чтобы и Речь Посполитая признала за русской государыней императорский титул. Еще Польша совершала великое благодеяние, возможно, если удастся уговорить очередной сейм, отказываясь от притязаний на Лифляндию.
Конечно, в печати договоры не выходили, однако у меня, слава богу, при императорском дворе достаточно знакомых. Основные положения оборонительного договора (на восемнадцать лет — странная цифра) не являются тайной. О совместных действиях только дебил не догадается. Но не доходит до бедного Ломоносова, зачем и кому нужно это устраивающее проблемы каждому новому поколению образование у границ? Рано или поздно история повторится, но это уже не фарс, а глупость на государственном уровне. Избавляться нужно от Речи Посполитой, и радикально.
Ознакомительная версия.
