— Да, экселенц, я тоже об этом слышал. Какое-то время мы были склонны считать именно его автором и данного проекта.
— А сейчас? Вы уже так не думаете?
— Нет. Незадолго до войны большинство этих отрядов было распущено, а базы демонтированы. Все снаряжение вывезено из складов и…
— Передано на армейские склады. У нас были такие сведения.
— … исчезло в неизвестном направлении. Кое-что действительно было сдано на склады. В основном — грузы, не подлежащие длительному хранению.
— Вы уверены в этом, Август?
— Арамов как раз и отвечал за оприходование таких грузов. С его слов, большая их часть даже не разгружалась, а сразу куда-то вывозилась.
— То есть вся эта операция с демонтажом партизанских баз…
— Не что иное, как прикрытие.
— Вот как?
— У нас сложилась следующая картина. Некто, не будучи абсолютно уверен в прочности коммунистического режима, а может быть, и по иным соображениям, начал готовить почву для… для своего возвращения во власть. С этой целью им были созданы резервные центры управления, расположенные либо около крупных городов, либо около больших лагерей. Эти центры являлись совершенно обособленными, со своими складами снабжения и структурой управления. При необходимости открывались ворота лагерей, туда завозили оружие и снаряжение, и уже через несколько часов получалась полнокровная стрелковая дивизия. Не очень хорошо обученная, но зато спаянная единой целью — отомстить властям! Надо полагать, что базы около крупных городов имели перед собою похожие задачи.
— Август! Это выглядит фантастикой!
— А корпус Петровского? Он что — тоже из этого разряда, экселенц? Там большая часть — вчерашние заключенные, их даже не успели переодеть, зато вооружить смогли!
Адмирал поднял перед собою руки.
— Сдаюсь! Убедили! Это все?
— Нет. Где-то в конце тридцатых годов руководство проектом перешло непосредственно Сталину.
— Лично?
— У нас нет таких данных. Но то, что он в курсе всего — несомненно. Были предприняты беспрецедентные меры по засекречиванию всего и вся. Мимо него это точно пройти не могло. Строительство резко ускорилось, и масштабы его возросли многократно. Видимо, тогда и отстранили от власти истинного инициатора всего этого проекта. Его люди, стоявшие у руля, были сняты со своих постов и репрессированы.
— А как же уцелел этот ваш… как его…
— Он уже сидел к этому времени. Да и к руководству никогда не относился. Так, мелкая сошка…
— Иными словами, мы имеем на всей территории СССР полностью автономную, с большим запасами снаряжения и вооружения управленческую структуру, способную в кратчайший срок развернуть вполне боеспособные части. Так, полковник?
— Так, экселенц.
— Отчего же это не произошло до сих пор?
— А вы уверены, господин адмирал, что это не произойдет завтра? Да и кроме того, пример корпуса Петровского доказывает как раз обратное!
— Хорошо… — Канарис потер ладонями виски. — Ну, а что придумали вы?
— По нашим данным, как раз в том районе, где я сейчас и нахожусь, имеется один из таких центров управления. Он относительно недавно закончен и полностью укомплектован.
— Вы пробовали его искать?
— Да.
— Про результаты я и не спрашиваю…
— Я поставил перед собою такую задачу, экселенц. В район предполагаемого местонахождения центра вытеснили разбитую часть Красной армии. Мы установили там своеобразный фильтр. Вглубь леса пропускают всех. А вот оттуда нами выпущено только несколько групп, которые, окруженцы направили за линию фронта.
— Зачем?
— Им нечего есть, не хватает оружия и снаряжения. Они просят помощи у своего командования.
— Сколько их там?
— Разбитый артполк и остатки тыловых частей. Всего около четырехсот человек. Но постоянно подходят одиночные бойцы и даже небольшие подразделения.
— Не опасаетесь их прорыва?
— В оцеплении задействовано около полутора тысяч человек. Танковый батальон и артиллерийский полк. На близлежащем аэродроме базируется эскадрилья штурмовиков. Мы можем размазать их по земле за час.
— Не слишком ли? Четыреста недобитых русских — и такие силы?
— Ну, батальон неполного состава и так отведен в тыл на отдых и пополнение. А штурмовики вылетают с аэродрома по своим целям. Артполк тоже пополняет личный состав и располагается в казармах на станции. Так что фактически службу несут только солдаты охранного батальона, их около пятисот человек. Все прочие силы будут привлечены только в случае необходимости.
— Хм, а я уж думал, что у командования приступ необъяснимой щедрости.
— Нам просто не нужно так много войск сразу. Достаточно иметь возможность их использовать в случае необходимости.
— Ну, хорошо, старина. Ваши дальнейшие планы?
— Учитывая наличие своих солдат в непосредственной близости от источника снабжения, русские могут пойти на то, чтобы организовать на их базе более боеспособную часть, нежели тот сброд, который там сейчас находится.
— Ну а нам-то это зачем?
— Я предвижу два варианта развития событий, экселенц. Либо русские пришлют туда группу, которая возьмет на себя эту миссию…
— Либо?
— На связь с окруженцами выйдут те, кто осуществляет надзор за сохранностью запасов и работоспособностью центра управления. Эти люди не могут быть слишком далеко от баз. Наверняка они живут среди местного населения, маскируясь под обычных крестьян.
— Допустим, — кивнул Канарис. — Вышли они на связь. И что дальше?
— Нам надо вскрыть систему управления и принципы расположения складов. Я полагаю, что, независимо от местонахождения таких центров, их создавали по некоему единому образцу. Вскрыв один такой центр, мы поймем, по каким признакам можно найти остальные.
— Заманчиво… А почему вы думаете, что русские клюнут на эту вашу приманку? Мало ли у них сейчас солдат бродит по нашим тылам? Почему они должны спасать именно этих?
— В окружение попал еще и Особый отдел… стрелковой дивизии в полном составе. И часть командования дивизии. Вот их-то и постараются спасти в первую очередь.
— М-м-м… спорное утверждение…
— Три дня назад русские выбросили в этот район разведгруппу.
— И что? Мало ли кого и куда они выбрасывают?
— В состав группы входили два радиста. Обычно хватает и одного.
— И вы полагаете, что второй радист шел на связь с окруженцами?
— Уверен в этом, господин адмирал!
— Так-так-так… — Канарис задумчиво потер переносицу. — Допустим…
Он встал из-за столика и, подойдя к сейфу, открыл дверцу. Достал оттуда папку и прочитал лежащий в ней документ.
