Во втором раунде (опять же моё субъективное мнение) я выглядел предпочтительнее. Правда, к концу его нормально так вымахался, и Вася попросил, чтобы в третьем я поработал вторым номером.
– Иначе силёнок на концовку может не хватить, а концовка, сам знаешь, многое решает, – чуть слышно добавил он, прежде чем отправить меня в бой.
Да я и сам понимал, что мои силы не беспредельны, и мой соперник, похоже, тоже, он вновь, как и в первом раунде, начал молотить перчатками воздух, пытаясь меня хоть раз достать. Однажды он, впрочем, слегка меня потряс, пробив по рёбрам в районе сердца. Мне даже на пару секунд показалось, что оно замерло и не собирается больше выполнять свою работу, так что в тот момент я малость струхнул. Но тут же почувствовал, словно мотор заработал с удвоенной энергией, и этот факт будто бы мне самому прибавил сил. Заключительный отрезок я провёл первым номером, а перед самым финальным гонгом (хронометристом был помощник Чеботарёва) Садыков пропустил прямой правой, отчего из его носа обильно потекла кровь. Бой был тут же остановлен без всякого гонга. Спустя какое-то время врач сборной заявил, что я сломал сопернику нос, и ни о каких дальнейших сборах с его участием речи быть не может.
Нет, честно скажу, не хотел я парня калечить, но… Это бокс, детка, тут всякое случается, иногда люди и умирают на ринге. Короче говоря, ещё одним претендентом в моём весе на место в сборной стало меньше. Ради приличия на следующий день мы провели финальный спарринг со Ждановичем, но огонь энтузиазма в его глазах окончено угас, и я, не особо форсируя события, провёл бой в игровом стиле, уверенно выиграв его по очкам. Лично у меня, во всяком случае, было такое мнение, но, думаю, и у тренеров сборной тоже.
В предпоследний день сборов перед объявлением состава, который полетит во Владивосток, мы с Васей Шишовым и Саней Ягубкиным решили прогуляться за пределы выделенной нам территории. Ноги сами принесли нас в сторону тренировочного футбольного поля, где в этот момент, как прояснил нас стоявший так же у кромки поля врач команды, гоняли мяч футболисты московского «Динамо» – основного и дублирующего составов. Невысокого и плотного Валерия Газзаева, фактурой похожего на Марадону, я узнал сразу. В этой же компании оказались такие знакомые имена, как голкипер Николай Гонтарь, имеющий спартаковское прошлое защитник Евгений Ловчев и будущий спартаковец, его коллега по амплуа Александр Бубнов, и даже Николай Толстых, в моей истории одно время возглавлявший РФС. Тренировал команду Виктор Царёв – тоже имя в динамовский истории.
– А вы-то сами кто будете? – спросил врач, то и дело косившийся в нашу сторону.
– Боксёры мы, юниорская сборная, готовимся к чемпионату мира в Японии, – ответил за всех Шишов.
– А-а-а, понятно. Слушай, – это уже в мой адрес, – а твоя фамилия часом не Варченко?
– Часом да, – скромно кивнул я.
– Я ж тебя по плакату узнал! – обрадовался он. – У моей дочки в комнате на стене висит фото твоей группы. Она вашими песнями заслушивается.
– Ну, теперь мы нескоро ещё что-то сочиним, – вздохнул я.
– Это почему?
– Потому что я в Москву перебрался.
– Совсем?
– Да, с мамой кооперативную квартиру купили.
– Хорошо у тебя мама зарабатывает, – покачал он головой.
Я усмехнулся, и Вася с Саней тоже не смогли сдержать улыбок. Не стал я говорить, кто в нашей семье заработал на квартиру.
А вечером в нашу общагу гостиничного типа заявилась делегация игроков московского «Динамо», в том числе Газзаев, Ловчев и Бубнов. Искали меня, я даже было напрягся. С какой это целью они меня ищут? Вроде никому ничего плохого сделать я не успел… Оказалось, они просто хотели со мной сфотографироваться. То есть не только с композитором, но с писателем и боксёром с одном лице. Такой трёхголовый Змей Горыныч.
Естественно, в этой маленькой просьбе я отказывать не стал. Даже попросил, чтобы, когда напечатают, и мне прислали на мой адрес.
– Так к утру уже фотокарточки будут готовы, – заверил Ловчев.
И правда, в 10 утра он же и принёс целую кипу фотокарточек, на которых я был изображён с динамовцами в разных ракурсах. Ракурсы, кстати, я сам предлагал, когда мы сделали банальные сцены и гости собрались уже уходить. Например, предложил вручить камеру Васе Шишову, который снял нас, стоящих внизу и размахивающих руками, из окна второго этажа. А другой кадр мы сделали, наоборот, снизу. Фотограф лежал на спине, а мы встали кругом и смотрели на него, улыбаясь. Получилась этакая «ромашка». Ну и ещё несколько планов, ставших для Ловчева, считавшего себя неплохим фотографом, небольшим откровением.
Общекомандное собрание было назначено на 12 часов, перед обедом. Наверное, чтобы одним радостной новостью поднять аппетит, а другим, не прошедшим отбор, наоборот, его отбить. Впрочем, я не сильно волновался. Двое в моём весе уже выбыли из-за травм, третий явно был ниже меня классом. В других весах ситуация, за редким исключением, не казалась столь однозначной.
Как и в первый день, собрание устроили в холле. Были оккупированы оба обтянутые кожзамом дивана, также принесены из столовой стулья. Я сел на последний ряд, рядом с Василием.
Чеботарёв вышел вперёд, держа в руках один-единственный лист бумаги с начерканными в нём шариковой ручкой письменами.
– Кхм… В общем, по итогам сборов тренерский совет определился с составом на поездку в Японию… Вернее, на поездку во Владивосток, где мы будем проходить месячный сбор. Тишина, пожалуйста! Шуметь будем, когда я оглашу список. Итак… В весовой категории до 48 килограммов в состав сборной входит Анатолий Микулин. В весе до 51-го килограмма нашу страну будет представлять Алексей Никифоров. В категории до 54 килограммов – Самвел Оганян. Так, дальше… Дальше у нас вес до 57-ми… Юрий Гладышев. В весе до 60 килограммов отбор прошёл Василий Шишов.
Я ткнул Васю локтем в бок, тот ткнул в ответ, довольно при этом улыбаясь.
– Исраел Акопкохян будет представлять страну в весовой категории до 63,5 килограммов. В следующем весе до 67-ми отобрался Евгений Дистель. Манвел Аветисян – ты у нас в весе до 71-го килограмма. В следующей категории до 75 – Александр Милов. В весе до 81 килограмма у нас отбор прошёл Максим Варченко, а в тяжёлом весе – Александр Ягубкин.
Сан Саныч взял небольшую паузу, обвёл взглядом собравшихся.
– У кого-то из присутствующих есть вопросы?
– А дублёров почему не берут? – подал голос кто-то из участников сбора, чьей фамилии я не помнил, кажется, украинский боксёр.
– Я бы взял, но Госкомспорт против лишних расходов, валюту экономит, – буркнул Чеботарёв. – Хотя, если за время сборов на Дальнем Востоке с кем-то что-то случится – конечно, вызовем второго номера.
– А кто вторые номера?
– Много вопросов задаёшь, Репейко. Тренеры знают, не беспокойся. Еще вопросы есть? Нет? Тогда, значит, так… Сейчас обедаем, а где-то через полтора часа приедет автобус, на котором все едем в Москву. Высаживаемся, как обычно, на площади трёх вокзалов, дальше уже каждый сам. Вещи проверьте, может, чего забыли положить, деньги там, документы… Автобус возвращать не будем.
Ну вот, подумал я, тараня стул обратно в столовую, и не стоило волноваться. Кстати, что у нас на обед? Ага, салатик, куриная лапша, картофельное пюре с подливой и шницелем, компот и булочка. В общем-то стандартный набор, но вкусно, и кладут повара, не скупясь, понимают, что спортсмены должны много есть, им же сколько приходится калорий сжигать.
Дома оказался ближе к вечеру, тут же обрадовал Ингу и заказал межгород – позвонил маме, Храбскову, затем даже бабушке в Черниговку. Благо что отец оставил номер. Сам он в этот момент находился на каких-то разработках, но бабуля сказала, что как только появится – так сразу ему передаст радостную новость. А появиться должен скоро, в ноябре планировал возвращаться в Пензу.
– Максим, раз уж ты летишь во Владивосток, может, и к нам заглянешь?
– Бабуль, да как же я загляну, с самолёта сойду, что ли? Я понимаю, что от Владивостока до вас день пути, но кто ж меня со сборов отпустит?
