был весёлый, что мешало понять искренность слов и их подтекст. Сначала это привело Антипатроса в недоумение, но, перестав это замечать, он произвёл на лице такую же эмоцию. Тем временем комната стала наполняться людьми, здоровающимися как с молодым человеком, так и с его новым знакомым.
– Что же заставило вас поменять жизнь в крупнейшем полисе на небольшую деревню? – вернувшись к заглавной части разговора, спросил Михаэль.
– Смена привычной обстановки благотворно влияет на работу мозга, вы должны понимать меня.
– Да, конечно. Давайте перейдём на «ты», разница в возрасте у нас не большая, так что, я думаю, это будет уместно. – предложил Михаэль, хотя разность их цифр была велика, и минимум которых Антипатрос сосчитал, как тринадцать.
– Хорошо. – поддержал юноша, после чьего положительного ответа собеседники улыбнулись ещё шире.
– Чем ты здесь занимаешься: поле, охота, может быть, искусство?
– Это как раз будет решено на собрании. Я хочу организовать в деревне школу.
– Интересная неосуществимая идея…
– Я понимаю о чём ты, но, чтобы не повторять несколько раз, я прошу тебя подождать собрания – на нём я всё объясню. – Антипатрос, только и ожидавший раскрытия томившейся в нём идеи, перебил Михаэля.
– Как скажешь.
– Позволь задать тебе такой же вопрос.
На неожиданное высказывание юноши Михаэль выразил недоумение.
– Чем ты занимаешься? – повторился Антипатрос. – Для путешествий надо иметь достаточно денег. Не можешь же ты ни пить, ни есть и ни спать.
– Я зарабатываю, как получится, и зависит это больше от того, где я нахожусь.
Подходившую к концу беседу прервал староста, вышедший из второй комнаты.
– Попрошу внимания! – прикрикнул он на остальных, не прекращавших шум. – Так бы сразу, а то каждый месяц одно и то же. Поднимите руку те, кто хотел бы огласить свой вопрос.
«А за это время не так уж много нового произошло. Только пара рук: Байон, этот афинец, лесоруб и пара животноводов.» – подумал человек, назвавшийся Михаэлем.
На пьедестал по очереди выходили жители, обсуждали интересующие их вопросы, но ничего примечательного в них не было, и целью своей они могли иметь только поддержание существования места, в котором, не наклонившись к плугу или не разрубая метровые в диаметре деревья, они могли заспорить, подраться, посвататься или любое подобное действие, в прямом своём значении не имевшее места в органе демократического самоуправления. Предпоследним поднялся хлебопашец Байон.
– Как вы знаете, пару недель назад к нам приехал вот этот молодой человек. – он кинул руку в сторону Антипатроса. – Он ещё здесь толком не освоился, а недавно прибегают мои дети и просятся в школу, которую ему якобы здесь захотелось построить. На следующий день он сам пожаловал ко мне домой и рассказал свои небылицы. По вашим недовольным рожам, мне кажется, что вы не понимаете, для чего я это говорю. Я объясню. У всех есть дети, значит завтра и они могут прибежать к вам, просясь в школу. – последнее слово он произнёс с явным отвращением. – Нам не нужна никакая школа, поэтому предлагаю сейчас объяснить это ему. – после резкого заявления в комнате поднялся сильный шум, а Байон, довольный своей речью, подошёл к краю пьедестала.
– Подожди, – подняв руку, после чего всё затихло, сказал Михаэль, – пусть Антипатрос сам расскажет своё предложение. В твоём понимании это может быть и плохо, но дай нам самим решить, перед чем нам надо выслушать обе точки зрения.
Мало кто не поддержал его предложение, и, воодушевлённый таким вниманием к себе и дружеским похлопыванием Михаэля по своему плечу, Антипатрос взошёл на сцену. В то время как Байон, помрачнев, сел на место.
«Школа? В этом захолустье? – прослушав речь нового знакомого Михаэль продолжил. – Интересно будет наблюдать за иллюзией обучения этих простофиль.»
Всю громкую речь Анитапроса в комнате были слышны тихие перешёптывания, не заглушавшие его голоса. Прошла она в точности с его планом, также не маловажным была численность слушателей – собрались все мужчины деревни. После окончания тирады, рядом с юношей встал староста.
– Решить этот вопрос будет довольно трудно. Предлагаю организовать внеочередное собрание через неделю, где подробно обговорим этот вопрос.
– Чего ждать? Если решать, то прямо сейчас. Это будущее ваших детей. И вы должны знать, как с ним поступить. – снова вмешался Михаэль. – Но думайте не только о них, но и о благополучие деревни. Дак кто готов помочь этому юноше?
Несколько секунд, показавшихся Антипатросу часами, ничего не происходило, затем стали подниматься неуверенные ладони, но после неожиданно возвысившейся руки Михаэля, в пользу Антипатроса проголосовала ещё половина собравшихся.
– Ну, молодой человек, как видите ваш вопрос одобрен. Я жду вас и всех, кто поднял руку, завтра до полудня. На этом считаю собрание оконченным.
Отошедшего от дома старосты Михаэля догнал Антипатрос, затеснившийся в толпе, выходившей через небольшой дверной проём, и, отдышавшись, сказал:
– Спасибо. Ты пользуешься у них уважением, и, если бы не твой голос, они бы наверняка не поддержали бы меня. Даже не знаю, что бы я делал, если бы этого не случилось.
– Просто сказать, что согласен – легко. Ты думаешь, что те, кто это сделал, помогут тебе построить школу, обеспечат необходимым? Думаю, половина из них завтра даже не придёт.
– Но они согласились?
– Я не сказал, что они точно не придут. Я выразил своё мнение. – поправился Михаэль.
«Хотя это я ещё не решил.» – в мыслях добавил он.
– А ты придёшь? – на этот раз в глазах Антипатроса вместе с возбуждением летали надежда и просьба.
– Конечно.
– Значит, и они наверняка придут. – весело рассудил юноша.
Когда друзья, кем их уже считал Антипатрос, дошли до развилки, в одну сторону ведущей к дому молодого человека, в другую – к Михаэлю, они попрощались, а через пару минут юноша был в своём жилище, где немедля лёг спать, воображая события завтрашнего дня.
Не видя смысла брать с собой какие-либо вещи, Антипатрос вышел из дома за полчаса до полудня, всё время до этого нервничая, и для успокоения переставляя все книги в алфавитном порядке. По пути он снова встретил играющих детей.
– Здравствуйте. – улыбнувшись, Антипатрос подошёл к ребятам.
– Привет. Одобрили постройку школы? – сияя глазами надежды, бросился к нему Софокльз.
– Да. И сейчас мы более подробно её обсудим. – Антипатрос слегка наклонил тело вперёд.
– С нами? – не понимая сложной речи Антипатроса, удивился Софокльз.
– На собрании. Но если хотите, после него я могу рассказать вам о том, какое решение будет принято.
– Давай.
– До встречи.
Боясь опоздать, Антипатрос с несвойственной ему быстротой завершения разговора, спешно пошёл к дому старосты, войдя в которой, он был восторженно удивлён, но вид сохранил не перешедший
