Да, раздельное заряжание - большой минус. Зато уж прилетит так прилетит...
Сорокакилограммовый фугасный снаряд угодил в двигатель - "пантеру" почти развернуло, зашвырнуло кормой на кирпичный забор. Танк замер, потекли по бортам струйки дыма. Люки не открывались, должно быть, экипаж оглушило ударом...
...Собственно и самому младшему лейтенанту Землякову показалось, что рядом с ним по наковальне молотом стукнули. Очень большим молотом. Хотя до злосчастного немецкого танка с сотню метров насчиталось...
...Кричали от восторга поляки, вновь разгорелась ружейно-пулеметная стрельба - ничего еще не кончилось, немецкая пехота, огрызаясь, отходила вглубь дворов. И отпускать фрицев никто не хотел. Снизу по улице подходили наши автоматчики, сверху спешили поляки...
...Все порядком перемешалось. Аковцы били с крыш и зачищали подвалы, опергруппа прикрывала расчет "максима", подавлявшего особо упорные точки. В целом немцы закрепиться не успевали, отходили и сорокапятка, следующая за штурмующими только раз и вступила в дело. Женька тоже разок проявил профессионализм и склонил к сдаче в плен ошалевшего сопливого ефрейтора, вознамерившегося геройски обороняться в угольной яме. Пусть народное хозяйство восстанавливает, саксонская морда.
Азартный Анджей расстрелял все автоматные магазины и размахивал парабеллумом. Грабчак кашлял и обессилено улыбался. С другой стороны площади подошли "тридцатьчетверки" и остатки немцев начали сдаваться...
Женька помог старлею-танкисту втолковать пленным, что и как, полоненных построили, колонна двинулась искать штаб бригады, а утомленный переводчик вернулся к своим. Дождик вроде бы начался - ощутимо накрапывало. Кажется, еще там, на крыше по жести застучало. Вот жизнь, даже на небо некогда взглянуть.
Оказалось, Анджей уже смылся - с товарищами по подполью встретился и умчался вылавливать оставшихся немцев. Оставил горячий привет товарищу "подпоручнику".
Остатки личного состава сидели на широких ступеньках. Вернее, усталый Грабчак полулежал, завернувшись в шинель, а Катрин слабовольно дымила столичной папироской. Каска товарища старшего сержанта оказалась нахлобучена на голову каменного льва, украшавшего ступени. На ней расплывались редкие капли летнего дождя.
- Видел? - Катерина ткнула пальцем за спину, на двери с разбитыми стеклами. - Опять аптека.
- Угу, заботятся они здесь о здоровье, - Женька покосился на кашляющего в рукав бойца.
- Не особо помогает. Ни им, ни нам, - Катрин сунула окурок под сапог. - Садись, Жень, на дорожку. Пора нам собираться, да убираться.
- Что и до штаба не поедете? Я бы только машину забрал и...
- Подальше от начальства, поближе к кухне. Так, Петро? У нас еще всякие мелкие дела, сборы...
Грабчак слабо кивал.
- Ладно, тебе виднее, - Женька вздохнул.
- Не сопи. Вообще-то, я тебе бы "лещей" навешала. Вот за это, - бывшая начальница бесцеремонно впихнула палец в отверстие на бронежилете. - Здесь, здесь... Ты чем думаешь, а товарищ Земляков? Не переводчик, а какая-то томно движущаяся мишень. "Бегущий кабан", "стоящий осел", "интеллектуальный баран".
- А это откуда? - удивился Женька, нащупывая на хаки необъяснимую третью дырку.
- Эх, а еще "Жека". Осиротишь Ирину Кирилловну.
- Не-не, ты чего несешь?! - замахал пострадавшей дланью суеверный переводчик.
- Сюда смотри, лейтенант, - чуть иным тоном приказала Катерина.
...А глаза у нее стали еще зеленее. Пропасть какая-то колдовская-магическая...
- Шо-то ты совсем, того, Григорьевна... Понял я. Не пугай.
- Если уж на то пошло, то "Георгиевна". Вечно путают. А еще лингвист фигов. И не пугаю. Времена к нам идут нелегкие.
- Это мы догадываемся. Слушай, а раз уж такой, гм, парадокс... Если я к примеру спрошу что там за углом стрясется? За временным? Это допустимо?
- Допустимо. Но бессмысленно. Поскольку всё от вас зависит. Ну, и от нас, немножко. Нафига тебе сценарий, который ты стопроцентно перепишешь?
- Да я так спросил. Из любопытства. Узнать, насколько далеко "жисть" отрывает благородных леди от простых лингва-лейтенантов.
Катрин улыбнулась, так же как улыбалась и в свои бесшабашные двадцать.
- Не дождетесь. Свидимся, спишемся, а то и созвонимся. Кстати, товарищ Жека, если совсем прижмет, то гавань для временного отстоя обеспечим.
- Данке, но у нас вроде как служба. Полагаю, нужная Родине.
- Не сомневаюсь, вы не как некоторые, дезертирства не допустите. Но обстановка бывает разной, иной раз лучше детей подальше в тыл отправить.
- Ух ты! Это ведь точно. Спасибо. Хотя нам рановато думать...
- Думать никогда не рано. У нас отличный климат, уйма разнокалиберных спиногрызов и вообще неплохо. Встретим как родных.
Женька кивнул.
...Обнялись. Катрин заверила, что отчеты передаст "как только, так сразу". Передала приветы команде: "толмача весьма перспективного подобрали, и капитан Марчук достойным командиром станет, когда в войну до ушей войдет". Торчку посылался отдельный пламенный привет, Мариха очухается - напомнить "о чем говорили". Сдала товарищ Мезина спец-оружие, поразмыслив, отдала и штык-нож:
- Отнеси на стену, что ли. Скучаю я по Отделу. Эх, и с чего я такая противоречивая и неестественная?
- Да, жуть как без тебя скучно, - согласился Женька. - Броник оставляешь?
- Мне тоже сувенирчик полагается. Витюша в курсе.
Наполнялась площадь войсками, еще постреливали в кварталах, но было ясно, что город взят окончательно. Разворачивались перед памятником грузовики, отцепляли полевую кухню...
Поднялась опергруппа, чтобы разойтись, но тут наскочил говорливый капитан с "лейкой" на груди и круглыми "толмачевскими" окулярами на носу. Потребовал сняться для газеты. Катерина, улыбаясь, намекнула, что не пропустят в газету фото смершевцев. Капитан заверил, что если не для газеты, так для истории. Конечно, фотогеничная старший сержант ушлого фотокора зацепила, что вполне понятно и простительно. Пожала плечами ободранная леди, улыбнулась еще ослепительнее.
...Щелкнулись втроем на фоне каменного льва в советской каске. Жутко смущался Грабчак, но разве сержантке возразишь. Хватило сил на минуту прямо встать, оружие взять. Корреспондент щелкал затвором камеры, одобрительно головой покачал - оценил композицию. Оставили координаты капитана Белова - газетчик обещал снимки прислать.
- Ну, счастливо, Жека.
- Счастливо, Кать. Дай знать по возможности. А ты, Петро, выздоравливай. Дел у нас полно...
Потащилась куда-то в переулки странная пара, зашагал товарищ Земляков в иную сторону, раздумывал над фокусами ехидного мироздания. Но недолго Женька философией страдал, поскольку свернул не в тот переулок, а за "виллис" было несколько беспокойно.
