предложил: – Ну так можэт всо же останэтесь? Нэмножко отпразнуэм и полэтыте завтра.
– Нет, спасибо. Я ж сказал – дела, – вновь пояснил я и, чтобы не обижать хлебосольного «учителя», добавил: – Давай лучше отпразднуем, когда конкурс выиграем.
– Это само сабой, – согласился тот, аккуратно кашлянул и, обратившись к маме, спросил: – Извыныте товарыщи, можно я на двэ мынуты Сашу похыщу. Мнэ на эдынэ тэт-а-тэт гаворыт быстро надо.
Мама была не против, и они с Арменом, сказав, что ждут меня в машине, вышли на улицу.
– Саша, ты мнэ сцэнарый нэ пиши, – грустно произнёс он. – Нэ спрашивай почему. Просто нэ пиши и всо. Мнэ нэльзя его у тэбя брать.
– Я в курсе.
– Да? – искренне удивился Давид.
– Да, – подтвердил я. – Но ты не расстраивайся. Поверь, твои писатели, те, что к тебе прикреплены, напишут тебе хороший сценарий.
– Ты так думаэшь? А я хотэл, чтоб ты, – с грустью в голосе произнёс липовый учитель.
– В этот раз будем действовать, как хотят в Министерстве. Нам с ними тягаться не с руки. Но поверь, братья Стругацкие напишут тебе именно тот сценарий, который тебе нужен.
– Ты знаешь писателей, которые будут работать со мной?
– Естественно, – ухмыльнулся милый мальчик и добавил: – Так что, Давид, всё у тебя тоже будет чикибамбонини.
В номер гостиницы возвращаться не стали. Попросили помощника Армена завтра заехать туда и забрав все наши вещи переправить их в Москву. Сами же, на горкомовской машине компаньона, без промедления, отправились в аэропорт. Хотя до посадки было ещё более трёх часов, решили переждать это время там.
Все мы, небеспричинно, опасались, что фанаты могут узнать, в какой гостиницы мы остановились и наведаться туда.
Мамуля очень переживала за меня, ругала зрителей и говорила, что она никогда не хотела, чтобы я становился знаменитым. Армен с задумчивым видом молчал, а я соглашался с родительницей во всём, поддакивал и обещал, что всё образуется.
Прибыв в воздушную гавань, нашли находящееся внутри терминала кафе и обосновались там, сев за столик, стоящий в углу.
Заказали кофе, бутерброды, сосиски и пирожные. За всё платил Армен, так как я свои деньги то ли потерял, то ли у меня их украли в пылу единоборства. А ведь было там почти полторы штуки. И лежали они в заднем кармане джинс. Теперь же, после близкого контакта с почитателями, ни этого кармана, ни денег на том месте уже не было.
«Не плохо кому-то обломилось, – думал я, вспоминая, как пришлось уворачиваться от сотни рук. – Ну да ладно – это всё мелочи. Главное никто не пострадал – и то хлеб».
Словно угадав о чём я думаю, Армен посмотрел по сторонам, и чуть подавшись вперёд, негромко произнёс:
– Саша, а ведь это только начало.
– О чём ты? – тут же забеспокоилась мама.
– О том, Вера, что недалёк тот час, когда поклонники и поклонницы вычислят ваш московский адрес. Догадываешься, что будет потом?
– Ой, мамочки…
– Вера? – тут же набычился я. – Это что ещё за фамильярность?! А отчество где?
– Саша, мы с Арменом Николаевичем решили перейти на «ты». Ты, что против? – спросила мама.
– Пока нет, – прошептал я и отпил из чашки чёрный кофе без сахара – горечь.
– Так вот, – продолжил компаньон. – Фанаты узнают адрес и, несомненно, приедут туда. Начнут звонить в дверь, кидаться в окна, пугать своими криками соседей…
– Прекрати пугать мамулю, – поморщился величайший из великих, перебив его, и обратился к маме. – Не волнуйся, я что-нибудь придумаю. И всё будет нормально.
– Что ты придумаешь? Они же безумны. Они чуть тебя не разорвали, – нервно заговорила она. – Это хорошо, что милиция вовремя подоспела. А если бы нет? А если бы они не смогли отодвинуть их от тебя? Случилось бы несчастье!
– Ты преувеличиваешь, – попытался сгладить я углы.
– И ничего я не преувеличиваю. Ты в опасности! – замотала она головой и обратилась к Армену за помощью: – Ну, хоть ты ему скажи, что всё очень серьёзно.
Тот вздохнул и, постучав пальцами по столу, ответил ей:
– Вера, он и сам всё понимает. Просто он не хочет тебя расстраивать.
Та посмотрела на меня, перевела взгляд вновь на Армена и прошептала:
– Так что же нам тогда делать? Как нам избавится от них?
Дальнейшая дискуссия по этому поводу длилась долго. Выдвигались разные версии одна другой краше: от смены фамилии, до смены адреса и даже города. Я молчал, давая «взрослым», вдоволь наговориться.
В самолёте попросил их спорить потише, а сам надеясь, что смену пола они мне по прилёту в Москву не предложат, заснул тихим и беззаботным детским сном.
Ещё один день счастливого детства безвозвратно подходил к концу.
Глава 31
8 января. Воскресенье
С самого утра рванул на вокзал. Причём сделал это так, чтобы возможный хвост не смог увязаться за мной. Зная, что спортивный магазин в выходные не работает, лыжи, лыжные палки и ботинки взял из дома. В десять утра я был в подмосковном городе Бронницы, после чего вновь совершил несколько «антихвостовых» манёвров, уезжая в лес и возвращаясь с другой стороны городка. В конце концов, убедившись, что преследования нет, направился по известному мне маршруту, разумеется, соблюдая при этом все премудрости конспирации, которые я осуществлял при прошлой моей поездке в эти места. Мне вновь предстояла долгая прогулка по зимнему лесу.
Преодолевая сугробы, раз за разом задавал себе вопрос: «А нужно ли мне было так всё усложнять и прятать девайсы из будущего так далеко от места пребывания и от цивилизации? Не лучше ли было снять квартиру и хотя бы часть устройств хранить там. Ведь в таком случае доступ к ним был бы у меня постоянно, не то, что сейчас, когда мне необходимо пробираться десяток километров по снегу и зарослям».
Но я себя останавливал в таких размышлениях и вспоминал, что есть народная мудрость, которая гласит: «Подальше положишь, поближе возьмёшь!»
«Что будет, если,
