— Тогда вы должны устроить мне побег. Я уеду на некоторое время подальше, а потом когда все забудется, вернусь. В воздухе пахнет порохом, постоянно где ни будь идет война. Я могу погибнуть на ней, а могу и преуспеть. Вот тогда и вернемся к нашему разговору о будущем.
— А что я скажу святому трибуналу?
— Не разочаровывайте меня, неужели столь опытный человек не найдет что сказать в данной ситуации. Ну, был предполагаемый еретик и колдун, ну сбежал, ну, наверное, дьявольским наущением. Найдете что сказать, не маленький.
— Мне нужно подумать.
— Некогда думать, уважаемый, надо как можно быстрее попытаться исправить ситуацию. Ну, да, на столько, на сколько это возможно.
Фух, еще не победа, но кажется первый раунд за мной.
* * *
Через три дня ранним утром или точнее сказать совсем уж поздней ночью мы покинули, оказавшийся столь негостеприимным город. Мы это ваш покорный слуга, называйте меня хоть Иоганном Альбрехтом, хоть Иваном Никитиным, и мой старый добрый слуга Фридрих. Старик нянчится с принцем с младенчества и очень привязан ко мне. Ко мне? Ну да. Я все больше начинаю воспринимать это тело как свое. Мы едем верхом. Сначала перспектива подобного путешествия вызвало у меня легкую оторопь, но принц как видно, был недурным наездником и навык достался мне по наследству. Еще пора лошадей похуже у нас в поводу. На них погружены кое-какие припасы и пожитки. Пожитков, кстати, не так мало. Я детально не разбирался, но помимо нескольких комплектов одежды там здоровенная кираса и шлем, а также несколько шпаг, кинжалов и прочих приспособлений для умерщвления себе подобных. Это помимо того что висит на нас с Фрицем. У меня на поясе шпага, та самая, что лишила в свое время жизни несчастного Рашке младшего. Мы с Фрицем пару раз фехтовали, ну что можно сказать, шпагу я держу как шампур с шашлыком. Фехтую примерно так же, по крайней мере, пока думаю о процессе. Но когда отвлекаюсь, моторная память прежнего владельца тела возвращается, и я довольно ловко орудую своим клинком. Еще на поясе висит кинжал, фриц называет его "дага", его тоже можно использовать в бою. К седельных кобурах у меня два кремневых пистолета. Впрочем, я бы эти орудия пистолетами не назвал. В фильмах о гражданской войне бандиты часто вооружены обрезами, так они (обрезы) покороче моих пистолетов будут. Мой арсенал завершает нечто вроде легкого карабина. Фриц назвал его кавалерийской аркебузой. Довольно легкое и удобное ружьецо с вычурным ложем и прикладом, украшенными сверх всякой меры. Главной особенностью его является колесцовый замок, здоровенная хрень украшенная гравировкой. Для его завода необходим специальный ключ, но осечек по словам Фрица у этого монстра не бывает. Ну что же посмотрим. Фриц экипирован под стать мне. На поясе у него палаш тоже два пистолета, а вместо аркебузы, мама моя родная, здоровенный арбалет. Одежда тоже заслуживает описания. Никогда в прошлой жизни я не был одет столь вычурно. Дорожный костюм принца составляют бархатная темно-коричневая куртка и такие же короткие штаны. Из под куртки выглядывает рубашка с огромным, на мой взгляд, кружевным воротником. Такие же только поменьше кружева на запястьях. По идее такие должны быть и на чулках обтягивающих мои икры, но от них я решительно отказался, тем паче, что на ногах ботфорты и чулков не видно. На голове моей некая смесь широкополой шляпы с беретом, украшенная пером. Ну чем вам не д' Артаньян! Фриц одет в том же духе, но поскромнее.
Примерно, около полудня мы остановились на привал. Фриц споро расстелил попону и разложил нехитрый припас. Довольно приличный кусок ветчины, сыр и хлеб. В качестве питья прилагался бурдюк с чем-то определенно алкогольным. Старый слуга стоял перед импровизированным достарханом и всем своим видом пытался показать, что готов мне прислуживать. Этого еще не хватало! Достаю свою дагу и отрезаю по два справных ломтя от каждого продукта. Получается два нехилых бутерброда, один передаю Фрицу, а во второй вгрызаюсь сам. Какая прелесть! Путешествие продлилось довольно долго, так что аппетит я нагулял. Машу рукой пытающемуся возражать слуге, дескать, заткнись и ешь! Не до церемоний. Надо чем-то запить и я тянусь к бурдюку. Фриц подскакивает и наливает мне вино в украшенную затейливой резьбой серебряную чашку. А недурно! Впрочем, надо помнить о несовершеннолетнем возрасте моей нынешней тушки и на спиртное не налегать. С другой стороны пить некипяченую воду в этом царстве антисанитарии дело опасное. Пока мы насыщаемся, на сцене появляется еще один персонаж. Заметив нас, он решительно поворачивает в сторону нашей стоянки. Я внимательно рассматриваю его. Молодой человек, скорее мальчик на невысоком коне, чуть больше пони. Одет не бедно, но явно как горожанин, а не дворянин. И не спрашивайте меня как я это понял.
— Принц, воскликнул он звонким голосом, Вам угрожает опасность!
— Вот как, отчего же?
— За вами погоня! И добавляет более тихо. — Принц вы меня не узнаете?
— Погоня? Кто и сколько их? Второй вопрос я игнорирую. Как то привык за последнее время, что меня знают все, а я никого.
— Стражники Кляйнештадта, девять человек. Они хотят убить вас!
— Вот как? Хотят убить?
— Да, именно так. И немного помявшись, добавляет: — Им заплатил бургомистр, чтобы они не взяли вас живьем.
Вот значит как, мой добрый друг и "почти родственник" Курт Рашке все-таки не сдержал своих кровожадных наклонностей и решил довести месть до конца. Очень мило.
— Далеко ли преследователи?
— Мне удалось обогнать их разве на час, скоро они будут здесь.
М да, наши лошади немного отдохнули, но удастся ли выиграть скачку? Вот неуверенный я.
— Нужно устроить засаду, подает голос Фриц. Здесь есть неплохое местечко, я их смогу задержать мой принц, а вы бегите.
— Ну, уж черта с два! Никуда я не побегу! А знаешь, старый ворчун у меня есть план. Эй, юноша! Вы определились, на чьей вы стороне? Тогда для вас есть работа.
Преследователи, заметив принца и его жалкую свиту восторженно заорали. Добыча близка, а стало быть, близко и вознаграждение. Они увидели как принц, заметный благодаря своему наряду и шляпе рванул коня вскачь, слуга немного отстал. Ничего, слуга будет на закуску, а там и его высочество пожалует. И кавалькада из стражников вопя и улюлюкая изрядно растянувшись рванула в погоню по петлявшей по лесу дороге. Когда первые всадники показались из за поворота, я одним ударом перерубил петлю удерживающую согнутым ствол согнутой нами молодой ивы. Деревце выпрямилось и натянуло натянутую между стволами деревьев веревку. Несущиеся вскачь стражники заметили неожиданно возникшее препятствие только когда лошади стали падать, ломая ноги себе и шеи своим седокам. Пятеро преследователей временно вышли из строя, но четверым отставшим удалось поднять своих коней на дыбы и остановиться. Ну что же. могло быть и получше. Тщательно прицеливаюсь из аркебузы и плавно нажимаю на курок. Колесико хитроумного механизма зажужжало, высекая искры из кусочка пирита. Порох на полке вспыхнул и карамультук произвел бабах. Ого, а у изделия старых мастеров недурной бой для гладкоствола, это я вам говорю. Минус один, осталось еще трое. Выскакиваю из своей засады, шпага на поясе, в руках по пистолету. Бегу к стражникам пока они не упокоили своих коней. Какой бой у этих страхолюдных обрезов я не знаю, а рисковать не хочется. Поэтому подбегаю как можно ближе и разряжаю пистолет в упор. Еще минус один, итого два. Но противник тоже не пальцем деланый и оба ландскнехта, наконец, справившись с лошадьми, направляются ко мне. Это не есть гут, но есть еще один пистолет. Отбрасываю разряженный и целюсь в ближайшего ко мне стражника. Он, пытаясь закрыться конем, поднимает его на дыбы. Звучит щелчок и… тишина. Осечка, ах ты же допотопный огнестрел! Впрочем, мой противник тоже не ожидал такого везения и замешкался, поэтому я успеваю подскочить к нему и ткнуть шпагой в ногу. Не очень изящно, но какой никакой, а урон. Тут в наш милый междусобойчик вклинивается последний стражник. Был бы я в своей прежней (или будущей) физической форме я бы схватил дрын потяжелее и по вышибал бы своих оппонентов из седла. Против лома как говорится, нет приема! Однако в теле шестнадцатилетнего пацана такие экзерсисы не проканают. Так что маемо то, что маемо, и отчаянно вертясь, отбиваюсь от палаша противника своей шпагой. Причем, стараюсь именно уворачиваться. Мой оппонент мужик здоровый и вряд ли я с ним слажу лицом к лицу. На мое счастье, бой на коне не самая сильная сторона городского стражника и пока мне удается избегать ударов этого гориллы в кирасе. Неожиданно, в голову приходит мысль об пистолете который я продолжаю сжимать в левой руке. Он ведь не разряжен, так что с огромным трудом взвожу курок и пытаюсь выстрелить еще раз. Ура, подлая железяка поимела совесть, и почти вывернув мне запястье, плюется свинцом в моего противника. Уф, слава тебе господи, а то долго бы я этой свистопляски не выдержал. Опускаюсь в изнеможении на землю и понимаю, что рано расслабился. Тот стражник, которого я ранил в ногу, не выбыл из строя и не бежал, а нависает надо мной, замахнувшись своим страхолюдного вида тесаком. Это конец. Сил сопротивляться больше нет, зажмурившись жду удара и тут мой противник вместо того чтобы рассечь мою тушку пополам падает на меня со всего маху. Я не могу понять в чем дело, поскольку арбалетный болт в его спине мне не виден.
