Из подъехавшего Уазика выбрался полковник Хозяинов, доложил Шкиперцу, что вскрытие обоих каналов-стоянок прошло штатно и без происшествий. Выслушав поздравления, он предложил оценить результаты взрывных работ изнутри.
Все расселись по машинам и, вслед за Уазиком Хозяинова, тронулись в сторону въезда на подземные уровни объекта. Проехав несколько километров по извилистым штольням, кавалькада остановилась у выезда на причал. Рабочие еще только начали устанавливать временные прожектора, и их рассеянный свет пока не мог полностью осветить гигантское сводчатое помещение, способное вместить пару футбольных полей. Ровные нитки причалов, проходящих вдоль продольных стен, терялись в дымке, которую не могла полностью рассеять вентиляция, работающая на полную мощность. Несколькими метрами ниже плескалась вода.
— Сколько же это сооружение в длину? — задумчиво проронил один из пораженных увиденным вице-адмиралов.
— Четыреста пятьдесят метров без входного узла, — не задумываясь, ответил Георгий, — два Тайфуна встанут один за другим, и еще место останется.
— Когда будете монтировать батопорты[9]? — спросил он у Хозяинова.
— На следующей неделе, когда все закладные выставим. Потом все омонолитим, откачаем воду и займемся чистовой отделкой. Месяца через полтора сможем принять два первых изделия, потом, спустя неделю, еще два во второе сооружение.
— Отлично, — подытожил Шкиперец, — надо это дело отметить. Проводите.
Через 20 минут все руководство объекта, высокие гости и специально приглашенный Степанов, являющийся основным гарантом безукоризненного проведения сегодняшнего мероприятия, расселись за обильно заставленным столом. Еще через полтора часа, когда с официальными тостами было покончено, Хозяинов, молча выслушавший подошедшего к нему лейтенанта, поднялся из-за стола и условным жестом пригласил Георгия выйти.
* * *
Одевшись и пройдя несколько сотен метров по гулким пустым штольням, они вышли на поверхность.
— Пойдем на смотровую площадку, — предложил Хозяинов, — покажу кое-что.
Выйдя на смотровую площадку, они остановились. Далеко внизу мелко плескались о берег невысокие волны. Но главное было наверху. Вдоль небосклона протянулись три слегка расходящиеся и расширяющиеся по мере приближения к зрителям слабо мерцающие белесые полосы, напоминающие инверсионные следы реактивных самолетов, сходящиеся у горизонта в одну точку.
— Сейчас начнется, — успел подумать, понявший все Георгий, и в этот момент полосы внезапно и мощно разошлись в стороны, заполнив собой почти весь небосвод, и по глазам ударила первая вспышка радужных цветов.
Северное сияние далеко не всегда бывает цветным. Иногда это просто черно-белые, слегка колеблющиеся зарницы. Сегодня небо фонтанировало красками. Они зарождались у одного горизонта, и за доли секунды пробегали к другому, постоянно меняясь и переливаясь всеми цветами радуги. Описать словами это великолепие было нереально. Беззвучные переливы буйствующих цветов напоминали музыкальную увертюру гениального композитора, исполняемую гигантским и бесконечно слаженным коллективом виртуозов. Георгий зачарованно смотрел на эту феерию, подобной которой он не видел уже 20 лет, не чувствуя пощипывающего щеки мороза.
— Спасибо Володя, — прошептал он, когда буйство цветов пошло на убыль, вновь собираясь в три утягивающиеся за горизонт белесых хвоста. — Ради одного этого стоило сюда еще раз прилететь.
Представление закончилось, и они пошли обратно.
— Готовься примерять лампасы, сказал Георгий Хозяинову, когда они вернулись под железобетонные своды. Шкиперец уже намекнул, что староват ты для полковника. Вернувшись в Москву, он будет писать на тебя представление к генеральскому званию, а я прослежу, чтобы оно недолго путешествовало по инстанциям.
— Но и от тебя потребуется задержаться на этом объекте. Примешь его после окончания строительства сам у себя. Так иногда бывает. Все равно любой новый человек тут блуждать поначалу будет как в катакомбах. Да и ответственность очень большая. Вот подготовишь достойную смену, тогда можешь ходатайствовать о переводе обратно в Ленинград.
* * *
К вечеру они вернулись в Москву. Георгий захватил с собой половинку малосольной семги, коренным образом отличающейся от ее товарок, выращенных в норвежских фьордах. Пакет тянул килограммов на 12. Засунув его в холодильник, он заглянул к Цыгу. Когда они договорились о завтрашнем совещании, и Георгий собрался уходить, Цыгу предложил ему высказаться по одному из вопросов, подкинутому сегодня министром Финансов. Дело в том, что уже некоторое время назад, использование копеек стало экономически невыгодным, так как стоимость их производства значительно превышала нарицательную стоимость. Министр предлагал, начиная с Нового года вывести их из обращения, но Цыгу такое решение не нравилось.
— А о чем здесь думать? — сходу отреагировал Георгий. — Решение-то проще пареной репы. Убираем на ассигнациях два нуля, а мелочь оставляем без изменений. И делать это надо не с Нового года, а в феврале, чтобы ажиотажа не было. Заодно напишем на бумажках, чем именно они обеспечены. Пора возвращать доверие к рублю. Не знаю как Вам, а мне не очень приятно, что сейчас за один юань приходится платить 5 рублей. Вот когда за рубль начнут давать 20 юаней, будет совсем другой коленкор. А копейку убирать нельзя. Она рубль бережет. С ней столько историй связано. Как Вам такое предложение?
— Логично. Сам хотел предложить нечто подобное. Меня Вы убедили. На следующей неделе проведем это решение через кабинет министров и начнем печатать новые деньги образца 2012 года.
Георгий не стал пояснять, что остановка монетных дворов была бы несусветной глупостью, так как любые монеты имеют кроме нарицательной стоимости еще и собственную вещественную ценность, а бумага, — она, в конце концов, — всего лишь бумага. Такие вещи Цыгу, являющийся умным человеком, понимал без разжевывания.
Четвертая глава. Персидские мотивы
Я спросил сегодня у менялы,
Что дает за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное «люблю»?
Сергей Есенин
Эскадра шла по Персидскому заливу. Остро заточенные форштевни военных кораблей взрезали изумрудную гладь воды, огромные винты взбивали ее за кормой в белую пену. Завидев на горизонте легко узнаваемый грозный силуэт тяжелого авианесущего крейсера Адмирал флота Советского Союза Кузнецов, мелкая шушера почтительно расступалась, на всякий случай, уступая дорогу стальному трехсотметровому гиганту, имеющему водоизмещение около 50 тысяч тонн. Белые яхты арабских шейхов, чувствующих себя хозяевами Залива, не суетились подобно мелюзге, но убирались с пути стального гиганта, летная палуба которого уверенно возвышалась над клотиками их мачт, неторопливо, грациозно, но достаточно быстро. Тяжелые супертанкеры, водоизмещение которых существенно превышало суммарное водоизмещение всей эскадры, сворачивали с ее пути еще стремительнее. Эскадра шла в Бушер, и не было во всем Персидском заливе силы, способной хоть на миг приостановить ее движение.
Скорость эскадры, как известно, определяется скоростью самого тихоходного корабля. В данном случае это был полупустой танкер. Поэтому, сразу после выхода из Ормузского пролива, вице-адмирал Николай Синцов принял решение разделиться. Танкер, эскортируемый фрегатом Адмирал флота Касатонов, медленно почапал в Абадан для дозаправки, а три военных корабля с наибольшей для Кузнецова скоростью в 29 узлов устремились к Бушеру. Четыре паротурбины крейсера, каждая из которых выдавала мощность в 50 тысяч лошадиных сил, обеспечивали вращение четырех мощных пяти-лопастных винтов.
Радиолокационный комплекс программного кругового обзора с фазированной антенной решеткой «Марс-Пассат» отслеживал воздушные цели в дальней зоне.
Трех координатная твердотельная радиолокационная станция МР-750 «Фрегат-МА» отслеживала ближнюю зону (до 300 км самолеты и до 35 км противокорабельные крылатые ракеты). Станция была в состоянии одновременно сопровождать до 80 целей.
Две специальные радиолокационные станции МП 360 «Подкат» сканировали узконаправленным лучом малоразмерные низколетящие цели по обоим бортам. Они были способны не только сопровождать такие цели, но и выдавать целеуказания для зенитно-ракетных комплексов «Кортик» и «Кинжал», либо зенитных артиллерийских комплексов АК-630.
Экипаж крейсера составлял 1980 человек, и более трети из них сейчас находились на своих боевых постах.
Тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов»
