было начать задираться и саркастировать. Вы просто ходячая язва с нарывом, Моцарт!
– Ну, благодарю Вас, Анна! От Вас уж я никак не ожидал, что Вы будете меня отчитывать как котёнка, который наделал в туфли!
До дома они шли, не говоря друг другу ни слова. Вольфганг только бурчал себе под нос.
Когда они вернулись в квартиру профессора, тот поинтересовался о том, как прошла встреча. Анна ответила:
– Наш гений устроил там скандал и чуть всё дело не загубил!
Вольфганг молчал, поджав губы и наморщив нос.
Однако через несколько минут, немного успокоившись, сказал Анне и профессору:
– Я могу быть очень резким, но не от того, что у меня скверный характер, а потому что я терпеть не могу унижаться и раболепствовать.
Профессор сказал:
– Вам нужно быть немного гибче, Моцарт, в противном случае у Вас будут вечные проблемы.
Он ничего не ответил, оставшись при своём мнении.
Концерт в Музикферайне всё же состоялся и произвёл настоящий фурор. Все средства массовой информации были подключены. Газеты трубили о сенсационном открытии удивительного исполнителя. По радио и телевидению звучали фрагменты его выступления. Но, потрясения ещё не закончились, ибо Вольфганг сочинял новую оперу. Он выбрал сюжет Фауста Гёте. Понадобились все связи и высокие покровители, которых только можно было привлечь, чтобы постановка оперы состоялась. Когда же она состоялась, то стала величайшим событием в жизни современной Вены. Оркестром дирижировал сам Моцарт. Когда он вышел к оркестру, а потом повернулся для поклона к публике, несколько человек ахнули и замерли. Вольфганг увидел даму в обмороке и пожилого мужчину с изумлёнными глазами. После спектакля этот мужчина подошёл к Вольфгангу за кулисами и сказал со слезами на глазах:
– Я говорил ещё, будучи юношей, что отдал бы всё, чтобы увидеть и услышать Моцарта! И моё желание непостижимым образом исполнилось – я вижу и слышу его! Я был на Вашем концерте в Музикферайне и слышал Вашу божественную игру. Вы словно его двойник.
Вольфганг не удержался и сказал:
– Я вовсе не его двойник, я и есть сам Моцарт. Если бы не удивительное изобретение господина Штольца, способное перемещать людей во времени, то меня не было бы в живых 5 декабря 1791 года, но меня спасли от смерти, и сейчас я смог посетить ваше время.
– Всемогущий Боже! Я родственник Моцарта по линии Йозефа Игнаца, младшего брата Леопольда Моцарта. Я являюсь правнуком Каролины Грау, урождённой Моцарт, которая была пра-пра-внучатой племянницей Леопольда Моцарта.
– Значит, род Моцартов жив! Как же отрадно мне это слышать!
После спектакля решено было пойти до дома пешком. Никому не хотелось быстро возвращаться, напротив, хотелось подольше насладиться прекрасным впечатлением от только что исполненной оперы.
Но, полной идиллии не бывает никогда. Произошло то, чего так боялся профессор Штольц. Когда Вольфганг отправился в XXI век, ему был открыт временной портал, который закрылся бы только с возвращением Моцарта обратно. Однако он и не думал возвращаться туда, где стало слишком опасно, а предпочёл оставаться в XXI веке столько, сколько это было возможно. Но, через эту открытую дверь из века XVIII в XXI стали попадать другие люди и среди них тот, кто преследовал композитора в Лондоне, и, неоднократно покушался на его жизнь.
Трое радостных людей: господин Штольц, Вольфганг и Анна, ничего не подозревая, шли по ярко освещённой ночной Вене. Когда они повернули в переулок к дому профессора, дорогу им преградил высокий человек в широкополой шляпе, надвинутой на лицо и до самых бровей закутанный в плащ. В руке у этого человека был револьвер. Он громко воскликнул:
– Вы хотели спрятаться, господин Моцарт, но я, всё же, нашёл Вас. Прозвучал выстрел, и Анна со стоном рухнула на землю, прижимая руку к груди. Она заслонила Моцарта собой. Человек в шляпе, поняв, что совершил оплошность, немедленно ретировался. Профессор вызвал скорую, и Анну отправили в реанимацию. Вольфганг и профессор Штольц были около неё, пока она не пришла в себя. Оба молились о том, чтобы она выжила. Когда она очнулась, то поморщившись от боли, спросила:
– Что со мной случилось? Где я?
Вольфганг взял её за руку и сказал, что в неё стреляли и она в больнице. А потом со слезами на глазах сказал:
– Анна, Вы снова спасли мне жизнь, чуть не лишившись своей!
– Милый, дорогой господин Моцарт, я с радостью отдам свою жизнь за Вас, если это будет необходимо!
– Не разговаривайте. Вам сейчас нужно молчать, и нужен покой.
– Я буду спокойна только рядом с Вами. Вы – мой покой.
Вольфганг поцеловал руку Анны и умолял Всевышнего сохранить ей жизнь.
Анна поправлялась на удивление быстро. Её молодой и полный сил организм быстро восстанавливался. Когда Анну выписали из больницы, все трое собрались для обсуждения того, что делать дальше. Профессор сказал, что Моцарту необходимо вернуться назад, ибо временной проход будет открыт до тех пор, пока он находится в XXI веке. Это является опасным не только для него самого, но и для всего мира, потому что в этот временной коридор будут попадать люди с обеих сторон. Тогда не избежать беды, начнётся хаос. Вольфганг принял решение вернуться. Анна сказала, что отправится туда вместе с ним. Профессор запротестовал.
– Анна, если теперь Вы туда пойдёте, то портал будет по – прежнему открытым.
– Я должна проводить его и убедиться в том, что ему ничто не угрожает.
Профессор согласился.
Через несколько дней Вольфганга и Анну отправили в 1816 год. Вольфганг забрал с собой партитуру «Фауста» и опера была поставлена в Лондоне в Королевском театре. Премьера состоялась 27 января 1817 год в день 61-летия композитора. Однако лондонцы не сумели оценить новую оперу Моцарта. Спектакль провалился. Вольфганг не мог поверить своим глазам и ушам. Те, кто недавно восторженно приветствовал его, теперь его освистывали. Он с трудом дошёл домой из театра. Анна вела его под руку. Если бы Моцарт был моложе лет на 30, то не воспринял бы этот провал столь болезненно, но сейчас в 61 год это стало для него ударом. Когда они вошли в дом, Вольфганг застонал, схватился рукой за сердце и потерял сознание. Анна послала слугу за врачом. Пришедший к Моцарту врач сказал, что это сердечный приступ и только Богу известно, выживет ли он. Анна не отходила от постели Моцарта ни на минуту, но его состояние не улучшалось. Ей пришлось отправиться домой за необходимыми лекарствами. Как и в 1791 году она снова спасала жизнь Моцарта. Днём она старалась развлечь его, поддерживая в хорошем расположении духа, а ночью неистово молилась о сохранении его жизни. С Божьей помощью и с помощью лекарств он поправился. Хотя ещё несколько дней вынужден был оставаться в постели из-за опасений, что приступ
