— Для начала, хочу представить капитана госбезопасности Горянникова Ивана Савельевича, — сказал Берия. — Есть мнение, направить его для работы в вашу группу, товарищ Судоплатов.
Старший майор кивнул.
— Тогда начнем, товарищи, — нарком раскрыл папку. — И так, на повестке сообщения от неизвестного источника под псевдонимом «Феникс». На данный момент имеется три послания от этого источника. С первыми двумя вы ознакомлены. Перед вами папки с копиями снятыми с тетради, переданной капитаном Жуковым, командиром развед-батальона. Прошу просмотреть листы с первого по девятый номер.
Некоторое время все читали, перебирая листы, лишь Лукин просто сидел. Судоплатов понял, что именно он доставил третью тетрадь и с её содержанием знаком.
— Прежде чем высказывать предположения, по информации из третьей тетради, — сказал нарком, когда все закончили чтение, — товарищ Меркулов, доложит по первым двум.
Комиссар ГБ 3-го ранга поднялся.
— Начну с тетради Маевского. Передана утром 27 июня лично в руки командующему генерал-майору Степанову Александру Михайловичу. Содержит общую информацию по всем фронтам на несколько дней — от 27 по 30 июня. В ней имеются данные о противостоящих силах противника, количестве личного состава и техники, звания и ФИО командующих от полка и выше. Кроме того имеется описание так называемого плана «Барбаросса», или директивы номер 21. Отдельно от этой информации имеется описание технологии производства лекарства с названием «Penicillium».
— Тетрадь Резеды тоже передана утром 27 июня, — продолжил комиссар ГБ 3-го ранга. — Содержит аналогичные сведения, что в тетради Маевского, включая описание директивы номер 21. Там же описание признаков подделки наших документов и сведения о батальоне «Брандербург-800».
Обе тетради объединяет — дата и время передачи, и наиболее полные сведения о силах вермахта в местах передачи. Объединяет стиль написания. И самое основное, обе тетради подписаны одним псевдонимом — «Феникс». Доподлинно известно, что в обеих тетрадях после передачи ничего не изменялось и не дописывалось.
— И последнее, — Меркулов сделал паузу, — все сведения из тетради тщательно проверялись. На девяносто процентов имеются подтверждения. У меня всё.
— Хорошо, товарищ Меркулов, — кивнул Берия, — садитесь. Теперь вы, товарищ Лукин. Начните с… вашего приезда в дивизию.
Лукин поднялся и начал доклад:
— Утром 27 июня, мы прибыли в расположение дивизии. Для выполнения приказа была необходимость в усилении, так как после боя, группа потеряла почти весь состав. С этим вопросом я обратился к полковнику Скоробогатову. Командир дивизии пошел мне навстречу и выделил командира развед-батальона Жукова с бойцами. Кроме него в группу я взял майора Крамаренко, командира сто сорок девятого разведбата. В штабе дивизии мне передали трофейную карту с документами оберст-лейтенанта Йохана Ритгена, которого захватил капитан Жуков, вместе с картами он передал пояснительную записку в тетради. Я успел прочитать только первые листы, которые содержали описание действий противника. Отметил — краткость, точность, и вполне разумные выводы с пояснениями, согласно трофейной карты. Далее читать времени не было. В Зельву как раз вошли немцы, и группе пришлось поторопиться. К спец-вагону направились майор Крамаренко и капитан Жуков, имеющие опыт минирования. При закладке зарядов произошло столкновение с противником, и капитан Жуков был тяжело ранен. Он остался, чтобы подорвать заряд и обеспечил уничтожение спец-вагона. Вернувшийся Крамаренко передал слова капитана Жукова, дословно — Феникс возродится. Как случилась возможность, я просмотрел тетрадь подробнее, и обнаружил там этот псевдоним. По опросам сослуживцев, характеризующих капитана Жукова с положительной стороны, подтверждаю — тетрадь написана лично капитаном. Большинство его уцелевших бойцов видели — как он работал над записями. Писал не задумываясь, от чего можно предположить — четкое знание изложенной информации.
— По содержанию тетради. Подробные действия противника в районе Гродно и общие по фронтам. Исходя из доклада товарища комиссара 3-го ранга, эти данные тоже можно считать подтвержденными. Так же, как и в других тетрадях, имеется директива номер двадцать один, именуемая план «Барбаросса». Общие положения так называемого «плана Ост», некоторые иные рекомендации. Особый интерес представляет рекомендация по противовоздушной обороне городов, особенно по городу Горький.
— Лист номер одиннадцать, — сказал Берия, прерывая Лукина, — прочитайте, товарищи. Особое внимание на последний абзац.
Судоплатов нашел нужный лист и принялся читать.
«Важно!Так как заводы города Горький обеспечивают РККА до 30% техникой и вооружением, заводы города и прилегающие предприятия, такие как Горьковский автомобильный завод, заводы Сокол, Красное Сормово, Двигатель Революции, находятся в приоритете на удар авиации люфтваффе. Прописано в директиве №21 план 'Барбаросса» пункт №4. В конце августа — начале сентября немецкая авиация совершит разведывательный полет для авиасъемки объектов военной промышленности города. Авианалеты начнутся по достижении оптимальной дальности авиации противника. Рекомендую провести более детальные мероприятия по маскировке объектов, а так же качественное и количественное усиление ПВО города Горький и предприятий города Дзержинск.
Кроме того в самом городе будет действовать группа нелегалов, работающая на «Абвер». Не исключена передача сведений немецкой разведке о точном расположении предприятий, и наведении сигналами самолетов противника при авианалетах'.
После прочтения Лукин посмотрел на наркома, Меркулов задумался, а Судоплатов и Горянников принялись что-то интенсивно черкать на листочках. Ясно что необходимо провести жесткие мероприятия по выявлению вражеской агентуры. Насторожило другое.
- Какова дальность немецких бомбардировщиков? — спросил комиссар ГБ 3-го ранга.
- Максимальная — до трех тысяч, — ответил Горянников. — Но это общая дальность без груза. Точка возврата — полторы тысячи. С бомбовой загрузкой гораздо меньше, плюс время на бомбометание. Выходит что-то около семиста-восьмиста километров.
- Это же… — Меркулов не договорил.
— Получается по прогнозу «Феникса», — продолжил Судоплатов, — в начале сентября фронт будет проходить через Смоленск-Брянск?
- Выходит так, — кивнул нарком. — Возникает вопрос, что некие товарищи, скрывающиеся под псевдонимом «Феникс», не верят в силу Красной армии? Стоит ли доверять такому источнику?
На некоторое время воцарилась тишина.
- Считаю — стоит! — решительно сказал Судоплатов. — Во всех трех посланиях все факты были подтверждены. И немцы действовали согласно записей. Несли тяжелые потери. При таких условиях все подозрения на отвлечение нашего внимания от чего-то — бессмысленны. А раз прогнозы «Феникса» сбываются, то не верить нельзя. Зная предстоящие события, мы можем предотвратить наши возможные потери и нанести свой удар. К дополнительным сведениям, таким как улучшение ПВО советских городов необходимо отнестись крайне внимательно. Это касается и иных вопросов по Фениксу.
- Хорошо, — кивнул Берия. — Я с вами согласен. Теперь насчет «иных» вопросов. Возьмите и прочтите лист номер 12.
Присутствующие перебрали листы в папках, нашли нужный и принялись за чтение.
«4 августа 1941 года состоится совещание командующих и начальников штабов Вермахта. Совещание пройдет в Старо-Борисово, в бывшей усадьбе великих князей Романовых. На совещании ожидается присутствие Гитлера. Он считает знаковым проводить совещание в доме, где ночевал Наполеон накануне Березинской переправы в 1812 году. Перед посадкой на аэродроме города Борисов, самолет рейсхканцлера совершит облет города Минск. Точное время облета и посадки — не известно. Точно известно — перед совещанием запланирована встреча с военным атташе императорской Японии».
После прочтения Судоплатов аж немного вспотел — какая информация! Боковым зрением отметил мимику капитана Горянникова и комиссара 3-го ранга. Если Меркулов держал покерфейс, то капитан зловеще улыбался. Наверно представляя, как он лично уничтожает Гитлера. Хм, сам бы не отказался. Павел Анатольевич вернулся к чтению.
