могу и в полете.
— Вы желаете лично увидеть принца? — настороженно спросил Константин.
— Кома, это серьезно, а я в ответе за этого парня. — ответил я, со вздохом. — Тем более что сейчас все знают, что должно делать. Здесь я никому уже не помогу.
— Ваше императорское величество. — склонился в глубоком поклоне Амин-бей, чья левая рука была плотно привязана к телу. Остальные прислужники и вовсе опустились на колени. — Судьба благоволит мне, раз единственный сын Аллаха решил прервать свои дела ради моего сына.
— Встаньте. — сухо приказал я, а затем зажег крылья за спиной, вызвав крики восхищения и подлетел к визирю. — Надеюсь этой демонстрации будет достаточно, чтобы мне не пришлось через пару лет возвращаться в ваш регион и заново его усмирять?
— Спасите моего сына, ваше величество, и я навсегда останусь вашим покорным слугой. — ответил Амин-бей, вновь склонившись. — О себе я не прошу, мои раны – ничтожны и заживут сами.
— Ты почти потерял руку. — заметил я, использовав истинное зрение. — Но это и в самом деле не проблема. Как и возможность иметь детей. Её я тоже могу тебе вернуть.
— Сын. — ответил Амин-бей. — Большего я не прошу.
— Тогда веди. — решил я, и вскоре мы оказались во дворце, добравшись от взлетной полосы до внутреннего двора на богато украшенном золотом автомобиле, на бензиновой тяге. По сравнению с плывшими раньше над городом кораблями он даже почти не выглядел вынужденным убожеством.
Вот только оказавшись в палатах правителя и увидев тело Али, я вздрогнул.
— Выйдите все. — сказал я, но через секунду пришлось повторять. — Я сказал все, Амин. Чтобы никто ничего не видел и не слышал. Это не для человеческих глаз.
— Сделаю всё, повелитель. — склонился Амин-бей, щелчками пальцев выгоняя стражу, а через минуту закрылись и ставни на окнах.
И только тогда я позволил себе взглянуть на лежащего на кровати Али, и двух сидящих рядом с ним существ. Одного из которых я знал слишком хорошо.
— Что ты тут делаешь, Странник?
— Сопряжение. — сказал призрак так, будто это всё объясняло. — Ты не справился, но, возможно, у этого мира ещё есть надежда. Последняя.
— И этот парень… — кивнул я на лежащего на кровати Али.
— Нет. Но рискнуть стоит. — ответил Странник. — Он ключ. Все мы, ключи.
— Было бы куда лучше, если бы ты объяснял толком. — ответил я.
— Зачем? Всё и так уже решено. — поднялся от кровати Странник. — Если мир не рухнет в ближайшее время, ему понадобится другое лекарство. То, которое ты не способен увидеть, понять или принять.
— Если это лекарство – массовое убийство одаренных, то давай я сразу сверну мальчишке шею? — поинтересовался я. — Геноцид – не выход.
— Как я и сказал, ты не видишь. — ответил Странник, покачав головой. — Когда для тебя здесь всё закончится, мы встретимся, и тогда… возможно тогда ты со мной согласишься. Это необходимо.
— У меня ещё есть шанс. — проговорил я. — Врата ещё можно закрыть.
— Не бомбами. Не вашими технологиями. Не на этом уровне… не сейчас. — вздохнул Странник. — Прощай, я и так уже сказал слишком много.
— А этот? — я не успел договорить. Второй призрак, сидящий у кровати Али, дотронулся до его груди, и я увидел, как он втягивается, одновременно создавая крохотную точку, связанную с меридианами эфира и воздуха – чакру звука. — Потрясающе… и что мне теперь с ним делать?
Обернувшись, я понял, что спрашиваю у воздуха. В комнате больше не было никого, Странник без следа исчез, не оставив даже тумана, и я присел у кровати Али-Амина. Черт его знает, что задумал Странник, но я не собирался пускать дело на самотек. Да и Али… хоть мы были мало знакомы, я и в самом деле за него отвечал.
— Если он им нужен, они его получат. — усмехнулся я, перенаправляя потоки праны в теле парня. Смешивая недавно полученную энергию и его собственную душу, гармонизируя и уравновешивая изменения. Если всё получится верно, он не потеряет личность, по крайней мере не до конца, зато получит новые воспоминания и силы.
— Что с моим сыном. — спросил Амин-бей, когда я закончил и вышел из спальни.
— Поговорим наедине. — сказал я, поманив правителя Ашхабада за собой, и, оказавшись в спальне поставил купол тишины, на что ушли почти все силы. — Прежде чем ответить на этот вопрос, я хочу знать, что изменилось в последние дни.
— О чем вы, государь? — проговорил Амин-бей, и если бы я не смотрел на него в истинном зрении, то не заметил бы смущения, отразившегося только в потоках энергии.
— Не нужно юлить, отвечай. — резко приказал я. — Что произошло?
— На нас напали пустынные шакалы. Эти выродки шайтана… — начал было Амин-бей, но под моим взглядом запнулся. — У нас не было разведки, а потому они сумели ворваться в город неожиданно. И хоть мы перебили всех их, они убили принца и ранили меня. Сын оказался рядом с взрывом…
— Это всё не то. — сказал я, глядя прямо в глаза Амин-бея. — Ты знаешь, что должен мне рассказать, но почему-то не хочешь.
— Потому что от этого зависит жизнь моего сына. — мрачно проговорил визирь. — Государь. Молю. Сохраните ему жизнь! Стоит ему поправится, и он отречется от престола в вашу пользу, клянусь!
— Какого ещё престола? — удивленно проговорил я. — Он и так мой.
— Али славный мальчик. Иногда слишком резкий, правдоруб, не знает когда нужно остановится, но это с возрастом пройдет… — продолжил Амин-бей.
— Хватит юлить. — поморщившись приказал я. — Если бы я хотел его убить, он уже был бы мертв. Мне даже делать ничего бы не пришлось.
— Спасибо, ваше величество, я никогда этого не забуду. — склонился Амин-бей.
— Что. Случилось. Говори. — проговорил я, надавив на визиря.
— Перед смертью, принц Вахамеди, передал престол Персии — Али. — наконец сдался Амин-бей, вжав голову в плечи. А затем, когда я
