— До последней статьи были неплохие, а что теперь, никто не знает. Наши ребята по работе с общественным мнением из кожи вон лезут, чтобы исправить положение. Предлагают президенту перед началом съезда в Огайо совершить мини-турне по Северо-востоку страны, но насколько это поможет делу никто не может дать никак прогнозов.
— Да, дела, — вздохнул Фиц, а затем осторожно предложил, — может пока, суть да дело стоит основательно взяться за эту сладкоголосую пташку?
— Ты предлагаешь устранить её из дела?
— Если того требуют интересы Америки то, да, — без колебания ответил Фиц, — у меня есть надежные люди, которые сумеют навсегда заткнуть ей рот.
— Это хорошо, но боюсь, что её устранение не поможет делу, а только усугубит его.
— Ты обижаешь меня, если думаешь о грубом устранении. Мои ребята сделают все так, что будет выглядеть несчастным случаем.
— Нисколько не сомневаюсь в мастерстве твоих людей, но любое физическое устранение Аннабель Лии нанесет президенту огромный вред. Но даже если это не так, и все поверят в несчастный случай, это не меняет дело. Что помешает Грею разослать по всем газетам новый сенсационный материал от имени умерший журналистки. Якобы, исполняя её последнюю волю, это будет звучать ещё сильнее. Наши газетчики заглотнут это на ура и ещё выдвинут Лии на Пулитцеровскую премию.
— Так, что же ты предлагаешь!? — сердито воскликнул Фиц.
— Продолжать следить, за Лии в надежде, что Грей себя снова проявит и вот тогда, слово за твоими ребятами.
— Хорошо, с сегодняшнего дня мы берем её под полное наблюдение, — изрек фэбээровец, и собеседники расстались. Фиц вернулся к своим ребятам, а путь Сэма пролегал несколько в иную сторону.
Зайдя в свой кабинет и убедившись в плотности закрытой двери, он позвонил по одному частному телефону.
— Нужно встретиться, это очень важно — коротко произнес Сэм. Он внимательно вслушивался в эбонитовую трубку, но невидимый собеседник не торопился с ответом на том конце провода. Наконец, что-то застрекотало, и из трубки послышался приглушенный голос.
— Вы уверены?
— Да.
— Тогда приезжайте, по знакомому вам адресу, к семи часам пополудни, — приказал голос, и связь прервалась.
— Черт! — выругался Сэм. Попробовав вкус власти, и почувствовав собственную значимость, начальник охраны президента терпеть не мог подобного обращения с собой. Он сильно ненавидел Курильщика, такое прозвище носил его собеседник, но ничего не мог поделать. Сэм хорошо помнил, как благодаря стоившей ему хороших денег протекции, он впервые переступил порог кабинета этого человека.
— Сэм Моксли? — величаво спросил хозяин богато убранного кабинета, краем глаза заглянув в блокнот для посетителей.
— Да, сэр, — пискнул охрипшим от волнения голосом Сэм.
— Очень хорошо, — констатировал седовласый джентльмен, устроившись в уютном вольтеровском кресле и выпустив струйку сигарного дыма, — проходите, но только осторожно. У меня персидские ковры.
Это было сказано для того, чтобы посетитель сразу понял, что его приглашают не в кресло, стоявшее перед массивным столом, вонзивши в пол хищные орлиные лапы. Сэма ждал одинокий табурет в углу кабинета Курильщика.
— Я не люблю долгих речей, поэтому буду, краток, — изрек Курильщик, неторопливо затягиваясь гаванской сигарой.
— Вас рекомендовали хорошие люди и у вас хороший послужной список. Государству нужны такие люди, и потому мы предлагаем вам занять одно вакантное место в президентской структуре. Как вы к этому относитесь?
— Я… всегда, готов… — начал было лепетать изумленный Сэм, но Курильщик тут же оборвал его.
— Прекрасно, я так и знал. Завтра подайте прошение в администрацию президента о приеме на работу и вас возьмут, — Курильщик говорил столь уверенно и решительно, как будто сам был президентом.
— Да? — вырвался у Сэма скорее вскрик, чем вопрос.
— Да! — безапелляционно изрек Курильщик и, выпустив новую порцию дыма, снисходительно добавил: — Всего доброго.
Пораженный его словами Сэм, замешкался на табурете чуть дольше, чем было положено и снисходительным движением сигары, хозяин поторопил визитера с освобождением табурета.
Возвращаясь, домой, Сэм испытывал двойственное чувство. С одной стороны ему было, чертовски жаль затраченных на протекцию денег, но вместе с тем, он очень хотел, чтобы крайне амбициозный хозяин кабинета потерпел конфуз.
С затаенным дыханием он прождал два дня в ожидании ответа, и с каждым днем все больше и больше убеждался в мысли о том, что Курильщик банальный жулик, ловко околпачивающий доверчивых людей. Да и как могло быть иначе. С какого перепугу его, мало кому известного капитана, назначат на столь значимую государственную должность.
Когда Сэм шел за своим ответом, он был абсолютно уверен в отрицательном решении его просьбы, и это даже придавало ему определенную бодрость. Какого же было его удивление, когда конторский клерк с улыбкой протянул ему бумажный лист с положительной резолюцией на просьбу.
С этого момента Сэм полностью поверил в могучую силу Курильщика, но и в неменьшей степени он стал его тайно ненавидеть. Так ненавидит вкалывающий за гроши поденщик своего благодетеля.
В назначенный час Сэм приехал к одному респектабельному вашингтонскому особняку и переступил порог знакомого кабинета. Зеленая лампа привычно горела слева от всесильного хозяина, также привычно дымящего неизменной сигарой. Сегодня место Сэма было в добротном кожаном кресле, но, идя к нему, он интуитивно ловил себя на мысли, что боится испачкать своими туфлями хозяйский ковер.
— Что у вас там стряслось, Мосли? — недовольно спросил Курильщик с видом босса оторванного нерадивым клерком от очень важного дела.
— Боюсь, что у господина президента возникли серьезные проблемы, сэр. Очень серьезные проблемы.
— И в чем они выражаются, эти проблемы? Здоровье, алкоголь или миссис Гардинг застала его в обнимку с малолетней девицей?
— Все шутите, сэр. У меня есть все основания считать, что под президента Гардинга основательно капают с целью помешать ему переизбраться на второй срок.
— Мне известны эти проблемы, — Курильщик откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на гостя, — вы можете назвать этого человека или только как всегда догадываетесь?
— В моем распоряжении нет прямых доказательств, сэр, но я догадываюсь, кто за этим всем стоит.
— И кто это? Дюпон, Морган или … — усмехнулся Курильщик.
— Это не Дюпон и не Морган. Это вообще не человек.
— Как это не человек?! — впервые за все время знакомства со своим патроном Сэм увидел на его лице удивление, которое быстро пропало. Курильщик задумался, а затем спросил.
