— Легкая рука у вас, Тиму. На ваших сдачах мне неизменно везет.
Тиму улыбался, смущенный похвалой.
Он сдал генералу флэш-ройял, а Грунну — каре десяток и стал смотреть за реакцией обоих партнеров. Грунн остался невозмутим, будто у него на руках была только пара Генерал не смог уследить за своим лицом, и оно выдало его радость от скорой неизбежной победы. Выше, чем флэш-ройял, в покере существовала только комбинация «покер» — пять карт одного достоинства. Но в колоде не было ни одного джокера, который мог бы сойти за недостающую пятую карту к уже сданному каре, и потому флэш-ройял был сейчас непобедимой комбинацией.
— Ставлю тысячу, — начал торг генерал.
— Принимаю и три сверху, — ответил Грунн, имея на руках четыре десятки и оттого уверенный в своей победе.
— Принимаю ваши четыре и пять сверху, — к удивлению своих партнеров, Тиму не бросил игру.
К моменту решающей игры в карманах у Тиму лежало порядка восемнадцати тысяч финляндских марок, не считая своих собственных, которые он имел еще до посадки в поезд.
— Девять? — хмыкнул Луукканен, обрадованный тем, что партнеры так легко и беззаботно увеличивают его выигрыш. — Принял девять и десять сверху. Вы принимаете пятнадцать тысяч, господин Грунн?
— Да, — Грунн оставался невозмутим. — Я принимаю пятнадцать и кладу столько же сверху.
Грунн достал свой «паркер» и выписал чек, покрывающий его ставку в пересчете на шведскую валюту. Глаза генерала заиграли алчным блеском. Он посмотрел на Тиму Неминена, сожалея, что молодой человек не сможет подтвердить такую высокую ставку.
— Двадцать пять тысяч, Тиму, — уточнил генерал.
— Принимаю двадцать пять и даю двадцать, — спокойно ответил Тиму.
— Извините, молодой человек, — остановил его генерал. — У вас нет таких денег. Вам нечем подтвердить свою ставку.
— Вот именно, — поддержал генерала Грунн. — Игра идет на деньги, Тиму. Вам до сих пор везло, как везет новичкам. Но теперь игра пошла по крупным ставкам, и ваше везение кончилось. Вам нечем подтвердить свою ставку.
— Почему это? — удивился Тиму. — Чековая книжка есть не только у вас.
Он полез во внутренний карман своего полосатого пиджака и достал оттуда чековую книжку и авторучку.
— Смотрите, — он раскрыл книжку и предъявил ее своим партнерам. — Банкирский дом «Валленштейн и сын» подтверждает наличие на его счетах ста двадцати восьми тысяч, принадлежащих мне. Вот сумма, а вот подпись и печать стокгольмского. Чек принимается всеми отделениями банка в Скандинавии.
Грунн и генерал поочередно взяли в руки книжку, внимательно осмотрели все реквизиты, выведенные черной тушью аккуратным почерком. Грунн достал свою чековую книжку и сравнил ее с книжкой Неминена. Обе книжки были похожи. Печати, тушь и почерк совпадали. Обе книжки были выданы стокгольмским отделением банкирского дома «Валленштейн и сын». Чековая книжка Тиму Неминена была подлинной, а сам он — платежеспособным.
— Так какова ваша ставка? — переспросил генерал.
— Двадцать, — все так же спокойно ответил Тиму.
— Я принимаю, — генерал посмотрел на своих партнеров, как мясник на свинину. — И пятнадцать сверху. Последний круг торговли, господа.
— Принято, — Грунн оставался невозмутимым, трудно было понять, блефует он или нет. — И тридцать тысяч сверху.
«Блефует», — подумал генерал.
Грунн и генерал выжидательно посмотрели на Тиму.
— Ваше слово — последнее, молодой человек, — напомнил Луукканен.
— Я помню. Я принимаю сорок пять тысяч и даю сорок сверху.
Сорок тысяч были подтверждены генералом и Грунном без раздумий.
На столе сейчас лежала куча денег и чеков на сумму триста семьдесят пять тысяч финляндских марок или более восьмидесяти тысяч в пересчете на доллары, то есть ровно столько, сколько нормальному человеку хватило бы до конца жизни в стране, не находящейся в состоянии войны — Швеции или Швейцарии.
Вероятно, все трое подумали об одном и том же, потому что некоторое время никто не раскрывал свои карты. Генерал смаковал свою победу, а Грунн и Тиму Неминен не хотели ему в этом мешать.
Наконец генерал спросил:
— Что у вас, господин Грунн? Если вы блефовали и на этот раз, то должен вам заметить, что вы делали это неудачно и попались на свой собственный крючок.
— Нет, — Грунн положил карты на стол, демонстрируя десятки. — Я не блефовал. У меня каре.
— Мало! Мало, дорогой господин Грунн! — Луукканен стал выкладывать на стол свои пять карт одну за другой. — Ваша карта бита. Девять, десять, валет, дама, король. И все, как вы можете видеть, в пиках.
Действительно, поверх каре десяток Грунна лег королевский флэш-ройял в пиковой масти.
— Ай да Тиму! — генерал похвалил молодого человека, к которому, кажется, воспылал самыми дружескими чувствами. — Я же говорил, что на его сдаче мне везет! Пожалуй, Тиму, за такую сдачу, я подарю вам на счастье пять… нет! Десять тысяч марок со своего выигрыша! Вот это была игра! Вот это я понимаю! Кто-нибудь хочет отыграться, господа? — генерал победительно и горделиво посмотрел на своих партнеров.
Правило № 6
Выигрыш приносит только один, главный кон. Сумей подвести клиента к этому кону и забрать весь выигрыш.
— Вы поторопились, уважаемый, — твердо глядя на генерала, произнес Тиму. — Я еще не открыл свои карты.
Генерал не уловил жесткой интонации и переспросил, насмешливо, как на безнадежного чудака, глядя на Тиму:
— А что там у вас может быть? У меня флэш-ройял. Выше этой комбинации в покере ничего нет. Вам же сказали, юноша, что ваше везение кончилось.
— Вы так думаете? — переспросил Тиму и положил карты на стол стопкой картинками вверх. — Не желаете ли теперь посмотреть мои карты?
Сверху лежал туз треф. Снисходительно улыбаясь, будто делая большое одолжение своему юному и неискушенному в игре другу, Луукканен отодвинул этого туза и обнаружил под ним короля треф. Все еще продолжая улыбаться, он отодвинул и короля, и нехорошее предчувствие холодком пробежало по спине и стало тянуть под ложечкой. Третьей картой была дама треф.
Догадываясь об оставшихся двух картах и боясь их открыть, он перевел свою улыбку с карт на Тиму.
— Это что же? — теперь его улыбка была растерянной. — Это что же такое?
— Смелее, — ободрил его герой-разведчик. — Открывайте остальные.
Генерал отодвинул даму и под ней сквозь мутную пелену, затуманившую глаза, увидел валета черной масти, но не смог разобрать, какой именно.
«Валет пик!», — в его мозгу забрезжила слабая надежда, но он вспомнил, что именно его он собственноручно показывал минутой. Этот валет мог быть только трефовой масти.
