Ознакомительная версия.
Атаман остолбенело, не веря глазам своим, уставился на картину, открывшуюся его взору.
Могучая река синела широкой лентой впереди. Через нее был перекинут… мост! Невесть откуда и каким волшебством взявшийся. И по этому мосту непрерывным потоком шли люди Яремы.
А на другом берегу, будто дразня, виднелся штандарт князя…
– Господи… – только и смог вымолвить Кривонос, протирая глаза. – Неужто сон?! Да как же…
С тяжелым топотом поднималась на высокий склон казачья лава. И, судя по раздававшимся изумленным вскрикам, люди Кривоноса были потрясены не меньше, если не больше, своего батька.
– Иль колдовство какое?! – опасливо пробасил Лысенко, осадив свою кобылу рядом с атамановым Чертом. – Гляди, большей частью уже там! Ах, песий сын… Ведь ушел, ушел снова, в который раз!
– Не теряли бы время на грабеж – не ушел бы!!! – взвыл Кривонос дурным голосом. – Гей, хлопцы! Вперед! За мной!
Хотел махнуть рукой, призывая казаков в сечу, но тут Лысенко, быстро наклонившись, схватил его повод:
– Сдурел, батьку?! Иль не видишь – они рвом огородились! Куда вперед? На верную гибель?!
Яростно мотнул головой атаман, прогоняя подступающее бешенство. Сам разглядел то, что быстрее заметили молодые, острые глаза Вовчура: ров, вырытый дугою, упирающейся в берег Днепра. А за ним – вал, кое-где усиленный заостренными кольями. Хоть и не бог весть какое препятствие, а конную атаку, даже самую стремительную и бесстрашную, остановит…
– За лодками! – рыкнул Кривонос. – Хлопцы, в обе стороны – швыдче! Все лодки, какие сыщутся, – сюда гнать! До последней! Лишь бы не рассохшиеся были, на воде держались… Просить, именем моим требовать! Будут упираться – рубить головы для острастки! Скачите!!!
Всадники, спустившись с кручи, понеслись по берегу. Атаман нетерпеливо грыз ногти, хрипя:
– Ничего, и мы переправимся… Не уйдет, пес…
Вишневецкий, молодецки приосанившись, положил руку мне на плечо:
– Пане, нет слов, чтобы выразить мое восхищение! Я очень доволен. Ну, что теперь будем делать?
– Теперь… – Я на мгновение замялся, наблюдая, как работает «саперная команда», состоящая из уланов Тадеуша. – Будем действовать строго по плану! От преследования оторвались, теперь – марш до места постоянной дисклокации… А там – разработка и внедрение тех самых… э-э-э… новинок, обещанных мною его княжеской мосьци!
– Ох, я заранее трепещу от волнения… Знать бы, что это за чудесные новинки! Может, пан хотя бы намекнет?..
Я развел руками:
– Терпение – одна из главных добродетелей королей. Всему свое время… ваше будущее величество! Подождите немного…
– Ну что?! – вне себя выкрикнул Кривонос. – Где лодки?!
Казаки боязливо потупились, встретившись с горящими глазами атамана.
– Ни одного човна, батьку… Все забрал Ярема! Все, как есть! Посулил своим именем по золотому за човен, так дядьки сами ему пригнали…
– Сами??!
– Ну да! Из них он опоры моста и сделал… Велел поставить носами по течению, друг за другом, на якоря, а поверху доски да бревна настелил… Их ему тоже дядьки притащили, за отдельную плату…
Кривонос медленно, будто не веря ушам своим, поднял руки, стиснул жесткими ладонями виски.
– Господи, да что же это?! – прорычал он. – Кату, собаке, вероотступнику – помогли! Да как земля под ними не разверзлась?!
– А выбора-то не было, батьку! – угрюмо буркнул какой-то казак. – Ярема велел им передать: либо по доброй воле и за деньги, либо порубаем без жалости и у мертвых возьмем… Тут уж хочешь не хочешь… Слово Яремы твердое, всем известно!
Ошалелыми, налитыми кровью глазами смотрел по сторонам Кривонос, ничего не видя… Из этого ступора его вывел чей-то крик:
– Батьку, ляхи вал оставляют! К мосту бегут!
Атаман встрепенулся, напряг зрение… Точно! С высоты кручи хорошо были видны маленькие фигурки, торопливо приближающиеся к узкой дорожке моста. Если поспешить, то можно ворваться в беззащитное укрепление, захватить мост нетронутым…
Кривонос готов был уже отдать команду, но снова помешал Лысенко-Вовчур:
– Толку-то с этого! Такой мост разрушить – раз плюнуть! Иль, по-вашему, ляхи совсем умом подвинулись?! Не видите бочку посередине?! Взрывать будут! Нам не достанется…
Разочарованно выдохнули казаки… Сгорбившись, будто дряхлый старец, слез с коня Кривонос, сделал пару шагов и повалился навзничь, забился в рыданиях.
– Готово, пане первый советник! – бодро отрапортовал вахмистр Балмута.
– Зажигай! – махнул я рукой, убедившись, что последние защитники «укрепрайона» вскоре достигнут нашего берега.
Вахмистр щелкнул огнивом. С легким шипением зажегся трут, от него вспыхнула пороховая дорожка, насыпанная по краю мостового настила…
Если казаки и бросятся в погоню – не успеют добраться до бочки с порохом. Пламя бежит быстрее.
Тяжело дыша, жолнеры по одному спрыгивали на песок. Вот перебежал и последний…
Через несколько секунд ревущий, раскатистый грохот потряс воздух. Обломки лодок и настила взлетели высоко вверх, потом обрушились в бурлящую воду. Путь на противоположный берег перестал существовать.
Я невольно поежился. Словно вот так же отрезал себе все пути к возвращению…
«Не робей, Андрюха! Спецура нигде не пропадет!» – снова напомнил о себе неутомимый внутренний голос…
«Эйч Би» (от аббревиатуры «HB») – завтрак и ужин, напитки за ужином – платно (англ.). «Олл» (от «All Inclusive») – завтрак, обед, ужин, напитки – бесплатно (англ.).
«Третьего не дано» (лат.).
«О времена! О нравы!» (лат.). Приписывается Цицерону.
«Здравствуйте! Меня зовут Андрей! Как вы (поживаете)?» (яп.)
«Один, два, три, четыре, пять, шесть…» (яп.)
Ставок – пруд (польск.).
Ребенка (укр.).
Во избежание недоразумений и претензий, на всякий случай напоминаю, что в те времена это слово не носило оскорбительного смысла.
Хищные (укр.).
Всякие налоги и подати.
Имение (укр.).
Плеть, нагайка (укр.).
Мелочь, пустячок (укр.).
Быстрее (укр.).
Висельники (укр.).
Ознакомительная версия.
