Краем глаза Кротов успел рассмотреть, что с ним говорил худощавого телосложения человек. У него были длинные светлые волосы, а покрой облегающей одежды намекал на то, что это может быть и женщина. О том же говорили и мягкие черты лица и мелодичный голос. Однако прояснить этот вопрос полностью не получилось, так как разглядеть больше из неудобного положения было нереально.
Тетанайзер боевик неопределенного пола держал очень грамотно. У Александра не было не малейшей возможности дотянуться до оружия противника, зато сам он (а может и сама?) мог контролировать каждое его движение.
- Встань. Повернись, - раздались очередные команды. - И постарайся не делать резких движении. Ради своего же блага.
Кротов с удовольствием выпрямил спину, и с интересом оглядел своего оппонента. Все-таки он оказался мужчиной, хотя черты его лица трудно было назвать мужественными. Это избавляло Александра от ряда колебаний чисто этического характера (они бы не помешали делу, но женщину убивать было бы неприятнее).
Тем временем противник сам с не меньшим интересом рассматривал Кротова. В глазах его было некоторое удивление. Впрочем, оружия он не убрал, все так же цепко ловя каждое движение своей цели.
- Мальчик, ты кто такой? - наконец очень мягко поинтересовался он.
Александр молчал изучая противника. Вывод напрашивался неутешительный: с этим кадром придется повозиться.
- Я могу спросить и грубо, - добавил боевик. - И тогда ты точно расскажешь мне все, но вряд ли тебе понравятся мои методы получения информации.
- Меня зовут Александр, - еще секунду помедлив, ответил Кротов.
- Неплохо для начала, - кивнул тот. - Что ты здесь делаешь?
- Воспитанный человек, прежде чем как задавать вопросы, представился бы сам.
В глазах державшего его на мушке человека мелькнули искорки смеха, и он ответил:
- Изволь, малыш, меня зовут Валентин. Теперь расскажи мне, что ты тут делаешь.
- Я собираюсь уничтожить машину времени, - с любезной улыбкой ответил Александр.
Если боевик и удивился, то прекрасно сумел скрыть свои чувства.
- Я же говорил! - раздался грубый голос из коридора.
Кротов повернул голову на звук, и увидел огромного детинушку, выходящего из коридора.
- Я же сразу предупреждал, что это перехват, - пробасил качок, останавливаясь рядом с Валентином. - А вы сомневались.
Александр молча осмотрел новое действующее лицо. Человек перед ним был огромен. Бугры мышц легко различались даже сквозь плотную рубашку. Череп его был обрит, а лицо имело такое выражение, что им вполне можно было бы пугать в цирке не только дошколят, но и людей куда более позднего возраста.
- Че ты с ним цацкаешься? - продолжил здоровяк. - Пристрели его. Это перехватчик. Он бы тебя убил не задумываясь. У меня до сих пор рука ноет после его ментов-камикадзе!
Валентин только хмыкнул:
- Александр, ляг на пол. Медленно.
Кротов подчинился. Спорить в его положении было бы хоть и интересно, но отнюдь не умно.
- Обыщи его, - мягко предложил компаньону Валентин. - Тщательно.
Судя по тому, как детинушка резво и без споров отправился выполнять распоряжение, он уже пытался качать права, или даже применить к субтильному напарнику силу. Александр мог даже предположить, чем это закончилось.
Тем временем по телу Кротова неумело, но старательно шарили руки пси-про (а кто это еще мог быть?).
- Ох, ни хрена себе! - воскликнул он через секунду.
Из сумки на поясе были извлечены две гранаты, запалы к ним нашлись в нагрудном кармане. ПСС был найден во внутреннем кармане. Так же был найден закрепленный на лодыжке нож. Бритву под напульсником здоровяк не заметил.
- Интересное решение, - еще более вкрадчивым голосом прошептал Валентин, рассматривая одну из гранат. - Под учебные замаскировал, чтобы милиция не остановила?
- Чтобы самому не так страшно таскать эти штуки было, - не менее любезно ответил Александр. - Психика детская она знаете ли... Так оно как-то покойнее, в общем. Вы бы еще в заднем кармане джинсов посмотрели.
Повинуясь кивку Валентина, здоровяк извлек из указанного места свернутые в несколько раз бумаги.
- Что это?
- Паспорт на учебное пособие "Граната Ф1", - ответил пси-про усмехнувшись. - Подделка, конечно.
- Умно! - прокомментировал Валентин.
Александр вежливо склонил голову, и улыбнулся, что было не так-то легко сделать лежа на полу под прицелом хоть и разговорчивого, но все же противника. Тем временем Валентин все с тем же веселым любопытством гранаты. Это очень не понравилось Кротову. Не любил он таких весельчаков. Шутят, улыбаются, но в тоже время способны тебя на лоскуты порезать.
- Ну ты, ****, ответишь, за наших ребят! - зло рявкнул, наклонившись к Александру пси-про, кривя свое и без того не самое приветливое лицо.
"Пугаешь, конечно, - про себя оценил Кротов, старательно делая вид, что ему очень страшно. - На самом деле ты давно просчитал всю картину. Сейчас тебе интересны детали. Вот она болезнь всех пси-про. Вы терпеть не можете, когда что-то остается для вас неизвестным".
Похоже, что этот аналитик был далеко не самого высокого класса. Иначе вопросы ему задавать бы не пришлось. До того же Дока ему было как до Китая неудобным ходом. Хотя, если бы на его месте был бы Док, то Александр уже общался бы с ангелами. Ну, или с чертями, если бы небесные весы решили, что в своей жизни он сделал больше плохого. Самому ему второй вариант казался куда более реальным.
- Кончай актерствовать, Коля, не видишь, на него не действует, - пресек его театрализованное представление Валентин. - У тебя неплохо получается, но... Так, а ты медленно и печально поднимайся на ноги.
Кротов с сожалением прекратил ломать комедию, поняв, что ему не верят.
- Иди вперед! - похабно ухмыляясь, сделал приглашающий жест рукой пси-про.
Александр не успел сделать и пяти шагов, как на него обрушилась темнота.
***
Когда сознание вернулось к Александру, он обнаружил, что лежит на голом полу. Руки были стянуты за спиной. Попробовав незаметно пошевелить ногами, он убедился, что нижние конечности тоже крепко связаны. По боли в затекших запястьях Кротов определил, что без сознания он находился довольно долго. Получить хоть сколько-нибудь внятное представление об окружающем его пространстве было достаточно затруднительно, так как глаза Александр благоразумно решил пока не открывать, равно как и каким-либо другим способом демонстрировать, что он уже пришел в себя.
