Я попросил Юрина ударить и показал, как ловят «комара».
- Вот так, боец. Попробуй. И не сдавайся так быстро — аналогии придумывай.
- Что придумывать?
- Примеры. Вроде как я сейчас тебе объяснил…
Юрин заинтересовался:
- А вот руку мы, когда выкручиваем, так там движение навроде того, когда бельё мокрое выжимаешь, так?
- Да, верно подметил. Если так к вопросу подходить — многие вещи проще получаться будут. Ну, как будто ты не руку ломаешь, а палку сухую, не от удушения уходишь, а через окошко маленькое пролезаешь… Художественно к вопросу подходить надо.
Я отошел в сторонку и присел на брёвнышко, всё–таки раненая нога давала о себе знать. «Как баран на новые ворота» — отчего–то эта фраза засела в голове. «Как баран… как баран… бараны, барашки… Барановичи… А при чём здесь Барановичи, а? Да ни причём… Из Барановичей в Слуцк. Что за хрень? А Слуцк, откуда взялся? Из Барановичей в Слуцк, Из Барановичей в Слуцк» — завертелось в моей голове на мотив детской песенки «Учат в школе, учат в школе, учат в школе!».
Внезапно я понял, что напеваю на этот мотив следующую песенку:
«Из Барановичей в Слуцк,
Из Барановичей в Слуцк,
Едет Гиммлер, едет Гиммлер
Едет Гиммлееер…»
……………………….
Вспоминает гвардии полковник Трошин В.С.
Чему ещё учили? Драться учили… На совесть. Инструктором у нас старший лейтенант Окунев был. Мы с Антоном сдружились. Он мужик весёлый был. Помню, как он постоянно нас подкалывал и передразнивал, когда кто–нибудь, вместо того чтобы делом заниматься болтал, или не выходило у кого–то, но не по неумению, а из–за невнимательности или лени.
Перемещения у меня как–то не выходили, так он подошел, шаг этот хитрый показал. А потом смешно раскорячился и спрашивает:
- Как я делал, видел? А так ты шагаешь.
И не поверите, я все свои ошибки сразу увидел. Он просто каждую ошибку чуть выпятил. Совсем чуть–чуть, но они сразу заметны тебе становились. Если у тебя нога вихляется — то у него трястись будет так, будто чарльстон он танцует. Ты руку выше, чем надо поднял — он в пионерский салют свою стойку превратит.
Сразу как первая после нашего прорыва тренировка закончилась, один из наших, Кудряшов его фамилия, насел на тренера с вопросом каких таких монахов, военврач в начале тренировки поминал. Ну и объяснил Антон. Доходчиво. Дескать был в Китае такой монастырь их, восточный, где монахи не только поклоны били, но и приёмы борьбы всякие придумывали и оттачивали. И кое–что из придуманного теми монахами показал. Упор лежа принял и давай отжимания делать, на одной руке, да на трёх всего пальцах. Потом встал и спрашивает, а что, дескать, с горлом вашим будет, если я такими пальчиками за него возьмусь? Мы и призадумались. А он нас подбодрил, сказав, что на него равняться не надо, поскольку он всю жизнь умения свои совершенствует, и до смерти этим заниматься будет, а у нас задача попроще — хоть чему–нибудь научиться.
А Денис, Кудряшов то есть, не унялся и спросил, как почтение такое к монахам может у советского командира быть. Дескать, мракобесы они все, и мы не зря религию отбросили.
А Антон на него пристально посмотрел и спросил, что он, боец Кудряшов, про Пересвета и Ослябю думает. А тот замялся и ответил, что не знает кто такой Пересвет этот, и про Ослябю тоже, мол, не слыхал. Ну, тут уж, Окунев и выдал ему на орехи, минут пять говорил. Лекцию прочитал по истории Отечества. Мы даже заслушались. А потом на часы посмотрел, чертыхнулся и погнал нас на занятия по взрывному делу.
………….
Разогнав ученичков, я промочил пересохшее горло водой из фляги и похромал к командиру. Информация, вытащенная мной из подкорки, была так горяча, что мне казалось, что мозг мой закипит и паром сорвёт крышку черепа. Не зря же в касках вентиляционные отверстия предусмотрены, я полагаю — как раз для таких случаев.
Фермера я застал возящимся с какими–то бумагами. Ну да, командирская доля она такая — хорошо, что у нас ещё бухгалтерию вести не надо…
- Ну что, вспомнил что–нибудь или так, на коньячок зашёл? — поприветствовал меня командир.
- Саш, вспомнил и много интересного, между прочим…
- Рассказывай!
- Читал я в своё время книжку одну, — начал я издалека, — написал её личный массажист, а точнее — мануальщик, Гиммлера. Спина у гада сильно болела, а тот у китайца учился…
- Ну, прям как ты! — подколол меня Саша.
- Ага. Я потому её и прочитал в своё время. Ещё бы — роль мануального терапевта в истории! Хоть и переведена она была плохо, а может и написана хреново… Но не в этом дело! Понимаешь, он в Минск не прилетел и не на бронепоезде приехал!
- Неужто пешком пришёл?
- Нет. Гиммлер прилетит четырнадцатого августа в Барановичи и около четырёх вечера выедет в Минск на машине.
- Вот так так! Так это же замечательно! А как поедет? — спросил Саня, доставая карту.
- Через Слуцк.
- Ага, вот смотри, — сказал Фермер, водя пальцем по карте, — тут сплошные леса. Засаду на раз–два сделать можно…
- А почему у Барановичей не устроить?
- А там что у нас?
- Аэродром военный, больше не помню ничего.
- Вот сам и ответил, — сказал Саша, шурша картами. — Блин, а листа с Барановичами тут нет…
- В смысле?
- Ну, остальные карты есть, а Барановичей — нет.
- А мелкомасштабная есть?
- Да, вот, — ответил он, выкладывая лист на импровизированный «стол».
Я посмотрел на карту:
- Интересно, а зачем он через Слуцк попёрся, когда через Дзержинск ближе и быстрее, и трасса есть?
- А я откуда знаю?
Я ещё внимательнее принялся рассматривать карту, вчитываясь в названия… Потом хлопнул себя по лбу:
- Ну конечно! Лесной массив видишь к северу от трассы?
- Да, и что?
- А то, что это — Налибокская пуща. Там сейчас то ли десять, то ли все двадцать наших дивизий в окружении до сих пор бьются. Вот они и решили рейсхфюрера по безопасным местам провезти.
- Надеюсь, что с нашей помощью они безопасными для него не будут! — зло сказал Саня. — Спасибо, что вспомнил! Кстати, а комсомолку ты с дерева снял?
Я непонимающе посмотрел на него… Потом до меня дошло, и мы рассмеялись… На звук нашего гогота откуда–то из–за кустов вынырнул Бродяга.
- Что, опять КВН вспомнили? — поинтересовался он.
- Нет… ха–ха… Гиммлера… — сквозь смех ответил ему Фермер.
- И комсомолку… — добавил я.
Минуты за три мы объяснили Шуре причину веселья и он, хмыкнув пару раз, углубился в карту. Потом достал курвиметр и стал что–то вымерять на карте.
- Прикидываешь, как туда добираться?
- Угу. Шестьдесят камэ получается. Вот, если этими лесами проехать…
- Не получится. Тоха говорит там две армии наших в окружении сейчас, плюс — те, кто их в кольце держат. В открытую поедем. Дней через пять, когда шум поутихнет.
