– Я тебя не боюсь, – парировала Фиона, небрежно отметая угрозу и вызывающе сверкая глазками. – Я о тебе все знаю от моего друга мистера Скрибблера. А уж он-то тебя насквозь видит. Ты – дурной человек и мошенник. Я знаю, что мистер Скрибблер и весь Солтхед о тебе думают, и я тебя не боюсь.
– А ты, – отозвался скряга, улыбаясь своей зловещей улыбочкой, – нахальная маленькая сопливка, которой в присутствии старших лучше бы придержать язык. Я – человек дела; нахальные маленькие сопливки – это не для меня. Ясно как день: вам пора бы научиться знать свое место, мисс. Что до твоего приятеля, мистера Ричарда Скрибблера – а более никчемной и жалкой пародии на клерка юридической фирмы, да еще и тупицы в придачу, я в жизни своей не видел, – будь уверена, он за свои провинности сполна ответит.
– Будьте так добры, сэр, позвольте нам пройти, – проговорила Лаура, прерывая маленький «обмен любезностями». Невзирая на всю ее решимость, голос девушки явно дрожал. – Вы не имеете ни малейшего права нас здесь задерживать. И с какой стати вы вздумали обижать ребенка?
Суровый взгляд Иосии обратился на Лауру, и девушку окутал тошнотворный, исполненный злобы холод, как если бы ее облили ядовитым сиропом. Скряга качнулся на каблуках и выпрямился в полный рост. Он тяжело дышал, взгляд его цепких глаз заострился.
– Это кто еще обижает ребенка? – фальшиво возмутился Иосия. – Уж никак не я, маленькая мисс. Гувернантка, если я правильно оценил ваш статус. Со всей очевидностью, вам есть чему обучить вашу сопливку на предмет хороших манер. Я против вас ничего не имею. Собственно говоря, это вы стоите у меня на пути и шагу ступить не даете. А ну, отойдите в сторону и дайте мне пройти!
– Стыдитесь, – проговорила мисс Хонивуд.
Скряга резко развернулся, спеша узнать, кто посмел перебить его. Цепкий ястребиный взгляд так и впился во владелицу «Пеликана», что стояла там, скрестив на груди угловатые руки и сощурив светлые глаза за оправой очков. Черты лица скряги исказились в хитрой гримасе: он узнал собеседницу.
– Стыдитесь, – твердо повторила мисс Хонивуд. – Как вы смеете так разговаривать с достойными людьми? Они ничего дурного вам не сделали. И что это вы замышляете против ни в чем не повинного дитяти? Меня не провести: это вы злодей, а не они. Для меня, сэр, есть только черный цвет и белый, а серых тонов не существует, особенно в том, что касается вас. По моему мнению, душа ваша черна насквозь, чернее не бывает и быть не может.
– А-а, прославленная мисс Туповуд – вульгарная буфетчица! – парировал скряга, глумливо ухмыляясь во весь рот. – Не волнуйтесь, я узнал вас: трактирщица из «Синего канюка»! Вы мне отлично знакомы. Вы хорохоритесь да выпендриваетесь, но внутри этой вашей иссохшей скорлупы так же слабы и податливы, как и остальные. Я могу смять вас, точно никчемные отбросы.
– Вам ровным счетом ничего обо мне не ведомо, сэр, – ответствовала мисс Хонивуд, испепеляя собеседника негодующим взглядом. – Вы даже самых азов не знаете. Вы, верно, считаете, будто имеете надо мной власть, да только это не так, сэр.
– Понятно. Понятно. Очень уж вы о себе возомнили, мисс Кабатчица. Смотрите, как бы гордыня ваша не обернулась падением!
– Вы – невоспитанный, невыносимый тип, и дерзостей от таких, как вы, я не потерплю, – проговорила мисс Молл, притрагиваясь пальцами к оправе очков и многозначительно направляя стекла на собеседника. – Со мной, сэр, шутки плохи, предупреждаю вас. А то, чего доброго, и пожалеть придется.
– Мне угрожают, и кто же – заурядная трактирщица! Предостерегаю, не злите меня. Для вашего же блага говорю, мисс Тупица. Поберегитесь: вы ступили на опасную почву.
– Пустые слова, сэр.
Роскошное черное пальто встопорщилось, точно перья. Терпение скряги грозило вот-вот лопнуть: обуздывать ярость стоило ему величайших усилий. Однако ощущалась в этой высокой, худощавой, угловатой женщине некая необъяснимая властность, заставляющая Иосию сдерживаться, пусть и до поры до времени. Не успел он измыслить достойный ответ, как откуда-то снизу донесся тоненький голосок.
– L'oiseau noir![19] – воскликнула Фиона.
– Э? Это еще что такое? – подозрительно осведомился Иосия, ибо французский к тому времени изрядно подзабыл. А если уж совсем начистоту, то никогда его и не знал.
– Девочка назвала вас черной птицей, – пояснила мисс Молл. Мягко и ласково она подтолкнула Фиону в объятия мисс Дейл и вклинилась собственной угловатой фигурой между нею и скрягой. – Вы что-то там говорили про канюка, сэр. Девочка, сдается мне, имела в виду стервятника. Хотя тераторн, сдается мне, еще более уместен.
– Все ясно. Ну что ж, придется преподать вам урок. Если будете злить меня… – начал Иосия, брызжа слюной, с таким видом, будто аппендикс его вот-вот лопнет.
И умолк на полуслове, переводя цепкий взгляд с одного разгневанного женского лица на другое. Пять враждебно настроенных особ женского пола выстроились перед ним – нахальная девчонка, бесцветная гувернантка, две невежественные служанки со своими свертками и существенно более грозная владелица «Синего канюка». Все они застыли плечом к плечу, точно некий противостоящий ему монолит, или, может статься, просто-напросто оцепенели – ведь мистер Таск распространял вокруг себя холод и стужу. Скряга уже собирался что-то сказать в ответ, но по зрелом размышлении передумал: еще не хватало тратить силы на таких вздорных и никчемных созданий, как женщины. И однако ж мистер Таск был задет за живое. Подумать только, его любимая игра «в финты» не состоялась из-за какой-то там упрямой сопливки и вульгарной трактирщицы, так что ни единого очка не прибавилось к счету на воображаемом табло!
– Я – добросовестный человек дела, – объявил он. – И пустой болтовни терпеть не могу. Пустая болтовня – это не для меня…
– Хватит трепать языком, Иосия, и прочь с дороги! Вашими забавами мы сыты по горло. Разговор окончен. – Так изрекла мисс Хонивуд, воинственно скрещивая руки на груди, готовая любой ценой защищать себя и своих друзей.
– Вот еще! – фыркнул скряга, махнув рукой. – Доброго вам всем дня. У меня и без того мало времени, чтобы тратить его на таких… таких…
Чего бы уж там он ни имел в виду, нужное слово так и не нашлось; мистер Таск лишь поправил шляпу на массивной седовласой голове и с высокомерно-презрительным видом устремился в том самом направлении, в котором двигался изначально.
Прошло несколько секунд, прежде чем с губ Мэри Клинч сорвался тихий всхлип.
– Ох, наша Мисс! Заставила его отступить! И кого – скрягу! Что я тебе говорила, Бриджет, второй такой в целом свете не сыщешь! – восклицала она. В глазах ее стояло по огромной сверкающей слезинке – смесь изумления и радости, и свидетельство неизбывного благоговения, с каким старшая горничная взирала на свою работодательницу.
– Спасибо вам, спасибо огромное, мисс Хонивуд! – поблагодарила и Лаура, с облегчением трепля волосы и щеки Фионы дрожащей рукой. Похоже, девочка выдержала столкновение с Неназываемым куда успешнее своей наставницы.
– Дурной человек, – сказала Фиона.
– Гнусный прохвост, что и говорить, да только такой уж жестокий это мир, – промолвила Бриджет, выказывая еще больший интерес к ребенку теперь, когда девочка упомянула имя Ричарда Скрибблера.
Мисс Хонивуд наблюдала за происходящим с обычной для нее крахмальной чопорностью, однако же, обращаясь к Фионе, некоторую долю крахмала вроде бы с себя стряхнула:
– А как ты насчет чашки горячего пунша и булочки-другой, милая? В такой холодный денек недурно бы согреться! Маленький подарочек от «Синего пеликана»?
– Ох да, с удовольствием! – возликовала девочка.
– Тогда пойдем, – пригласила мисс Молл, завладевая ладошкой Фионы. – Мы побывали в мясной лавке – видишь, Мэри с Бриджет несут свежих курочек – и как раз возвращаемся в «Пеликан». Но сперва, конечно же, надо спросить разрешения у твоей воспитательницы. Мисс Дейл, может, и вы зайдете к нам отведать пунша? Или, скажем, чайку? С булочками?
Лаура с благодарностью приняла приглашение от своего имени и от имени Фионы, памятуя, однако, что вскоре им надо будет возвращаться на Пятничную улицу, или миссис Минидью начнет беспокоиться. Она взяла девочку за другую руку, так что Фиона оказалась в безопасности между своими двумя заступницами, и вся компания направилась в «Пеликан».
– А откуда вы знаете мистера Скрибблера? – спросила Бриджет застенчиво.
– Мистер Скрибблер – мой друг, самый лучший на свете! – отвечала Фиона. – С ним так весело! Мы играем в тысячу разных игр, и еще он мне подарочки дарит. Мисс Дейл, а когда мистер Скрибблер придет к нам снова?
– Не знаю, родная, – отозвалась Лаура после недолгой паузы. – Боюсь, в планы мистера Скрибблера я не посвящена.
– Ох, надеюсь, что скоро. Я ужасно по нему соскучилась.
С оживленной магистрали они свернули на тихую улочку, застроенную высокими, респектабельными деревянно-кирпичными домами с остроконечными крышами. Впереди уже показался поворот – оттуда дорога, полого поднимаясь вверх, уводила к более уединенным окрестностям «Пеликана», – как вдруг из-за угла тупика вынырнул щегольски одетый молодой джентльмен в бутылочно-зеленом сюртуке. Лицо его скрывала шляпа. Глядел он в землю и шел так стремительно, что дам заметил слишком поздно; в самый последний момент, чтобы не столкнуться с мисс Дейл, он отскочил в сторону, на проезжую часть, где проезжающая двуколка немедленно забрызгала грязью его сюртук, сапоги и брюки.
