Моей группе было поручено заняться штабом готовящегося мятежа, Михайловским, или как его сейчас здесь называют, Инженерным замком. В помощь мне были приданы до взвода морской пехоты при полном боевом, два БМП-3, БТР-80 и «Тигр» с пулеметом. Кроме того, несколько пулеметчиков с «печенегами» и снайпера с СВД будут держать на прицеле окна замка во время переговоров. Роль «массовки» выполнял отряд красной гвардии с Путиловского завода, один из самых преданных Сталину и дисциплинированных.
Решение было твердым, если кто-то из юнкеров захочет проявить ненужный героизм и пострелять, то тут же получит пулю в лоб или любое другое место, обеспечивающее летальное поражение организма. Дед сказал, что надо действовать решительно, и не подвергать наших людей риску.
И вот мы у замка. Похоже, что агенты-информаторы генерала Потапова не ошиблись. Вокруг здания, в котором в свое время придушили императора Павла I, отирались какие-то подозрительные личности с винтовками. Некоторые из них были в военной форме, некоторые — в гражданском. Увидев наш кортеж, который вывернул со стороны Марсова поля, они засуетились, и, пригибаясь, словно под обстрелом, помчались к воротам.
Пока мы приближались, в замке успели закрыть наглухо толстые входные ворота, и выставить в открытые окна пулеметы. Похоже, что ребята собрались отсидеться за толстыми стенами царевой крепости, и не сдаваться каким-то там большевикам.
Я сел в «Тигр», велел водителю подъехать поближе к воротам, и через мегафон начал пытаться вести переговоры с засевшими в Михайловском замке обормотами.
— Господа юнкера и господа офицеры! Предлагаю открыть ворота и впустить парламентеров для переговоров. Новая власть обещает вам, что все желающие продолжить службу в качестве офицеров в обновленной русской армии, продолжат учебу и к ним не применят никаких репрессивных мер. В этом я даю вам слово офицера!
— А в каком полку вы служите, господин офицер? — крикнул мне в ответ из окна человек в офицерской форме с погонами полковника, — Почему мы должны вам доверять?
— Старший лейтенант ГРУ Бесоев, честь имею, — ответил я слишком любознательному полковнику. — А вы кто, господин полковник? Пока, боюсь, это у меня нет оснований доверять вам. Надеюсь, что вы не побоитесь сообщить мне свое имя?
— Полковник Полковников Георгий Павлович, главнокомандующий войсками Петроградского военного округа, — ответил мой собеседник, — а что это за часть такая — ГРУ? Я никогда не слышал о ней.
— Это подразделение Главного разведывательного управления Главного штаба Русской армии, а то, что вы о ней не слышали — неудивительно. Германцы вот тоже никогда не слышали о нас, до разгрома их десанта на острове Эзель. Но теперь, те что выжили и попали в плен, знают о нас уже достаточно. Но эта история, господин полковник, вам наверное уже известна? Сейчас наше командование приняло решение, что нельзя позволить господину Керенскому и ему подобным, окончательно развалить Россию и заключило союз с большевиками.
— Так это ваших рук дело… — полковник замолчал, а потом, после небольшой паузы продолжил, — если это так, то я готов поверить вам. Но, сдержат ли слово и не расправятся с юнкерами и офицерами ваши союзники-большевики? Ведь мы хорошо помним, что происходило в Кронштадте и Гельсингфорсе в феврале этого года. Тогда с офицерами не церемонились.
— Георгий Павлович, — сказал я, наблюдая за тем, как в окнах показались лица юнкеров и офицеров, с интересом прислушивающихся к нашей беседе, — Наши союзники, это правильные большевики. Они понимают, что Россия страна большая и богатая, и именно поэтому она вызывает вожделенный интерес у других стран. И чтобы умереть аппетиты у желающих нас пограбить, нашему государству, какой бы общественный строй в нем не существовал, необходима сильная армия и флот. Помните, еще император Александр III говорил, что у нас, кроме этих союзников нет больше никого. А армия не может существовать без офицерского корпуса. Так что желающие посвятить свою жизнь служению Отечеству могут нас не опасаться. А вот те, кто хочет повернуть оружие против своего же народа, будут уничтожены безо всякой пощады. Ибо нет страшней войны на свете, чем война Гражданская.
Несколько минут господа офицеры у окна совещались, потом полковник Полковников ответил, — Хорошо, господин старший лейтенант ГРУ, мы верим вашему слову, мы откроем ворота, и не будем оказывать вам сопротивления. Скажите, что нас ждет?
— Разговор по душам. Все желающие остаться в армии — останутся, дав честное слово служить народу и России. Своего рода новая присяга. Ведь старая, с момента отречения Николая II уже недействительна. Ну, а те, кто не захочет этого делать будут уволены из армии. Вас устраивает мой ответ?
— Вполне, — ответил Полковников. Ворота замка со скрипом распахнулись и из них с опаской начали выходить юнкера. Они были без оружия.
Но, как я позднее узнал, не везде переговоры прошли так же гладко и без кровопролития. Кое-где пришлось пострелять, например, Владимирское пехотное училище на Петроградской. Были жертвы с обеих сторон. Погибло несколько красногвардейцев и все оказавшие сопротивление. Наши снайпера и пушечно пулеметный огонь с бронетехники быстро охладили горячие головы.
В общем, денек выдался жаркий, но, слава Богу, мы успели, отдельные горячие очаги были быстро и решительно подавлены, а большинство решило не доводить до греха. Итак, для советского правительства это первое испытание закончилось благополучно. Но впереди еще было много дел, много нерешенных проблем, много пота, крови и слез… Кстати задушевные беседы с полковником Полковниковым и другими офицерами, подтвердили, что в этом деле наличествует британский и французский след. Можно сказать, что господа дипломаты выли себя с истинно слоновьей грацией, и не стесняясь в методах. Пора ловить их на горячем и устраивать скандал. Ужо приедет полковник Бережной, со своим цирком, он ими займется…
Уже после этой операции, вернувшись в Смольный, я встретился там с капитаном Рагуленко, известному всему честному народу под позывными «Слон». Он мне и рассказал о том, как они тормознули броневики, которые юнкера пытались угнать из Манежа.
— Проезжали мы тут по Невскому на машине с генералом Бонч-Бруевичем, — рассказывал капитан Рагуленко, — Слышим, по рации сообщают, что какие-то типы с оружием ломятся в Манеж и хотят угнать броневики. Просят помощи, в общем… Ну, педаль на газ, бронетранспортер вперед. Завернули мы, что называется, на огонек. Оказывается, с десяток юнкеров и офицеров решили угнать несколько броневиков. Пришлось с ними разобраться и разъяснить противоправность их поведения.
