удержавшись, ехидно поинтересовался Леха.
– Уже рассказал? – повернулся Хан к Боло.
– И не собирался, – решительно мотнул телохранитель головой. – Да и когда бы я успел? Он сам догадался.
Хан удивленно посмотрел на Леху и, растерянно почесав в затылке, проворчал:
– Не верю, что можно так точно все понять из короткого рассказа.
– Напрасно, – усмехнулся Леха. – Если бы тебя всю жизнь учили воевать, ты бы тоже все сразу понял. Японцы не глупы и воевать умеют. Так что такого ответа можно было ожидать. А засада с пулеметами как раз в их привычках. Ударить один раз так, чтобы уничтожить сразу всех.
– Так и было, – помрачнев, кивнул Хан. – Я потерял почти половину людей.
– Погоди. А откуда тогда эти? – удивился Леха, кивая на стену, за которой стояла целая деревня.
– Собрал, – вздохнул Хан. – Японцы изгнали из деревень много людей. Еще больше убили, но среди тех, кого они хотели убить, нашлись несколько раненых. Вот так, постепенно, и собрались.
– Как-то быстро у тебя это получилось, – задумался парень.
– Я тоже сначала удивился, – кивнул Хан. – Но потом, когда вспомнил, в каком виде я их всех нашел, то понял, что такое не придумаешь и не сыграешь. Это не пекинская опера. Да ты и сам можешь увидеть. Половина из этих людей все еще еле передвигаются. Несколько крестьян умерли от голода уже после того, как мы их нашли. Это страшно, Лю, – тихо добавил молодой мужчина, глядя в очаг остановившимся взглядом. – Я вообще не понимаю, что происходит. Нас просто уничтожают, словно вредных насекомых.
– Понимаю твои чувства, Хан, но поверь, такое случается в разных местах, – вздохнул Леха, припомнив рассказы товарища Сергея и несколько старых газет, найденных у него в кабинете.
– А я не понимаю, почему император все это терпит, – вступил в разговор Боло.
– Он не китаец. Он манджур, – презрительно фыркнул Хан. – Ему нет до нас никакого дела, а его чиновники только и умеют, что набивать свои карманы.
– Отец Юе тоже был чиновником, – аккуратно напомнил Леха.
– Да, но при этом он всегда старался честно вести дела. Всегда повторял, что наказать невинного не трудно, но виновный, уверовав в свою безнаказанность, снова совершит преступление. Так всегда бывает. А значит, его задача – наказать именно виноватого, чтобы преступлений было меньше. А на вопрос, зачем ему это надо, он всегда смеялся, что ленив, и это избавит его от необходимости часто уезжать из дома, – улыбнулся Хан, припоминая прежнюю жизнь.
– Жизненный подход, – рассмеялся Леха. – Сразу видно, что придуман мужчиной.
– Он и был настоящим мужчиной, – грустно улыбнулся Боло.
– Так что? Ты научишь моих людей правильно стрелять? – вернулся Хан к важному для себя вопросу.
– Я попробую, – вздохнув, кивнул Леха. – Но поверь, результат будет зависеть не от меня.
– Почему? – насторожился Хан.
– Твои люди никогда раньше не держали в руках винтовок. В бою они будут волноваться и делать ошибки. А волнение это всегда промах. Вот, к слову, взять Боло. Он всю жизнь защищал судью, но никогда не имел винтовки. Дай ему в руки меч или копье, и он будет опасным противником. А дай винтовку, и из пяти выстрелов тремя он обязательно промахнется.
– Почему? – тут же спросил Хан.
– Нет привычки носить оружие и пользоваться им. Он привык к клинку, а не к стволу, – пожал парень плечами. – Разве я не прав? – повернулся он к Боло.
– Пожалуй, – задумчиво протянул телохранитель. – Наверно, я потому до сих пор и не взял себе винтовку. Только револьвер, – закончил он, доставая из-за пазухи оружие.
– «Бульдог»?! – удивленно хмыкнул Леха, разглядев кургузый ствол. – Откуда он у тебя?
– Нашел у одного офицера, с которым сцепился, – пожал телохранитель плечами. – Глупец решил, что его меч будет быстрее моих ножей.
– Вот именно об этом я и говорил, – кивнул Леха. – Дай ему в руки клинки, и тогда это опасный противник. Дай винтовку, и неизвестно, кто победит. Опыт и умение держать себя в руках. Позволь, – протянул он руку за револьвером.
– Шесть выстрелов, тридцать восьмой калибр. Патронов много к нему с того офицера взял?
– Три десятка, – быстро ответил Боло, с интересом наблюдая, как руки парня ловко обращаются с револьвером.
– Мало, – чуть покривился Леха, ловко разворачивая оружие рукоятью к хозяину. – Даже на один бой не хватит.
– И что делать? – удивленно уточнил телохранитель.
– Носи на самый крайний случай. Пусть никто не знает, что он у тебя есть, но в случае необходимости ты всегда сможешь очень сильно удивить врага. А для боя возьми одну из тех винтовок, что я привез. Мужчина ты крепкий, так что сумеешь отдачу выдержать, – посоветовал парень.
– Что за оружие? – подобрался Хан.
– Так говорил же. Несколько винтовок под русский патрон. Такие же, как у меня, – похлопал Леха ладонью по прикладу карабина.
– Хорошее оружие. Мощное, – одобрительно кивнул Хан.
– Главное не мощность. Главное – умение им пользоваться, – снова напомнил парень.
– Ты все время это повторяешь, – возмутился вдруг Хан. – Хочешь сказать, что мои люди настолько глупы, что даже выстрелить в нужном направлении не сумеют?
– Я этого не говорил, – качнул Леха головой. – Но если хочешь, давай проверим.
– Как? – моментально загорелся Хан.
– В моем карабине пять патронов. В любой из ваших винтовок столько же. Я поставлю мишень, и будем стрелять по очереди. Кто больше раз попадет, тот и победил, – пожал парень плечами.
– Идет, – подскочил Хан.
– Ты ума лишился? – растерянно поинтересовался Боло. – Этот парень со своей винтовкой обращается лучше, чем ты со своим… – тут телохранитель ткнул пальцем в пах вскочившему мужчине. – Любой наш стрелок и рядом с ним не стоит.
– Вот и проверим, – азартно усмехнулся Хан. – Что в заклад?
– А что у тебя есть? – лукаво усмехнулся парень.
– А-э, а чего ты хочешь? – спросил Хан, сообразив, что не имеет ничего особо ценного.
– Кисет, который я привез тебе в прошлый раз, – чуть подумав, усмехнулся Леха.
* * *
Цепь солдат короткими перебежками пересекла речной лед и залегла в прибрежных кустах. Глубокие сугробы не давали им двигаться быстро, но терпения и выдержки этим невысоким, жилистым людям было не занимать. Выбравшись на берег, цепь поднялась в полный рост и медленно двинулась в глубь приграничной территории. Согласно приказу, солдаты шли молча, а все команды для сохранения тишины передавались по цепи или с помощью посыльных. Они должны были застать жителей приграничья врасплох, чтобы сразу подавить всякое сопротивление.
Капитан Миото Абе шагал чуть позади своих солдат, сжимая в опущенной руке родовой меч, переделанный в уставную саблю, а левой рукой, держа у рта свисток, которым должен был подать своим подчиненным команду
