Вперед, Команданте (СИ) - Савин Владислав

Несколько сглаживало эти недостатки – наличие в рядах европейских наемников. Среди которых были такие известные фигуры, как бывший гитлеровский фельдмаршал Манштейн, исполнявший роль начальника штаба египетской армии, «лучший ас люфтваффе» Эрих Хартман, на посту главкома ВВС Египта – всего более 500 человек, включая до 300 бывших военнослужащих вермахта и СС (в том числе, 74 старших офицера). Однако же (вопреки установившемуся мнению, отраженному в фильмах), полностью «европейских» подразделений не было (кроме уже названной эскадрильи на Ф-80) – наемники были командирами в звене от роты до полка, а также специалистами в технических родах войск. Но их количества явно не хватало, чтобы укомплектовать все ключевые посты – тем более, что египетские офицеры активно противились назначению европейцев на непосредственно командные должности.

Вооруженные силы Трансиордании были на втором месте среди арабских участиков конфликта. Уступая Египту количественно (60 тыс военнослужащих) но превосходя в качестве. Армия была «слепком» с британской – обученная британскими офицерами, с британцами же на многих командных должностях. Сухопутные войска имели 4 дивизии (2 танковые, 2 мотопехотные), имея на вооружении около 300 танков (включая новейшие «центурионы»), подготовка личного состава и исправность техники были намного выше, чем у египтян. ВВС насчитывали свыше 150 самолетов («Метеор», «Вампир», «Канберра» – большая часть авиапарка, это реактивные), среди летного состава было значительное число англичан, служивших по контракту. Слабой стороной была мотивация – для британских офицеров эта война (по воспоминаниям одного из них, полковника Уэста, оставившего мемуары) была чем-то вроде спортивного состязания, игры в крокет между обедом и ужином – а не битвой насмерть, победа любой ценой.

Армия Саудовской Аравии в 1955 году имела феодально-клановый характер – во главе ополчения каждого из кланов стоял вождь клана, эти ополчения входили в состав племенного войска, под командой вождя племени, эти войска объединялись в армию королевства, под командованием самого монарха – Абдул-Азиз так и не сумел провести реформы, опасаясь мятежа, а его преемник Сауд еще не успел. В итоге, профессиональный офицерский корпус отсутствовал вообще, а для солдат было в порядке вещей (пребывая на службе!) подрабатывать своим делом – торговлей, или водителем такси (платя бакшиш командирам своей части) (прим. авт. – реальное состояние саудовской армии в нашей истории, даже в более позднее время). В данном конфликте Саудовская Аравия выделила контингент численностью около 2 тыс. человек – который уже упомянутый Уэст охарактеризовал как «дикую орду иррегуляров», отметившуюся в этой войне исключительно мародерством и грабежом.

Также следует отметить Палестинский Легион – организованный на египетской территории из палестинцев-эмигрантов. Для этого контингента была характерна искренняя ненависть к Израилю (не скрывалось, что даже название принято в знак преемственности с Арабским Легионом СС, оставившим о себе кровавую память здесь во время Второй Мировой войны), и как следствие, высокая мотивация и моральный дух. При хорошем вооружении, должном уровне боевой подготовки и с грамотным командным составом, этот контингент (численностью свыше 10 тысяч бойцов) мог бы стать для израильтян самым опасным противником – но эти возможности не были использованы. Опасения короля Фарука к лояльности этого войска, его же стремление (в случае победы) сделать из Палестины вассальное к Египту государство, банальная скупость – все это привело к тому, что Легион вооружался и снабжался «по остаточному принципу», бронетехники не получил вообще, артиллерии по минимуму, оставаясь в итоге, всего лишь легкой пехотой. Также, палестинцы допускались на должности не выше ротного командира – остальное было заполнено египетскими офицерами. Которые иногда даже не пытались скрывать своего презрения к своим подчиненным – и отношения к ним, как к расходному материалу.

Единственной вооруженной силой, подчиненной самим палестинцам, была «Армия Джихада» Абу Муссы. Однако это была не регулярная часть для открытого сражения, а подобие гитлеровского «Бранденбурга», отряды диверсантов-коммандос – в дополнение к «силам Сопротивления» на территории самого Израиля. Укомплектованная исламскими фанатиками, эта «армия» не останавливалась и перед широким применением «шахидов» – самоубийц-камикадзе. Что давало арабской стороне серьезное преимущество – израильская разведка и контрразведка в 1955 году представляли из себя жалкое зрелище; именно по опыту этой войны, в Израиле было признано уделить этому направлению огромное внимание, не жалея денег и ресурсов. Спустя годы, слово «Моссад» будет вызывать уважение и страх – но эти годы надо было прожить! Ибо в той войне стоял вопрос о жизни и смерти израильского государства и еврейского народа Палестины.

Итого, суммарные силы арабских армий составляли почти 150 тыс человек, 10 дивизий. Против шести израильских бригад (к тому же укомплектованных едва наполовину) и одной советской (элитной, усиленной бригады морской пехоты – но всего одной). И были основания считать «вторым эшелоном» вторжения – эскадру ВМС США, развернутую в восточной части Средиземного моря – тяжелые авианосцы «Мидуэй», «Иводзима», «Орискани», «Филиппин Си», линкоры «Монтана» и «Огайо», более сорока боевых кораблей других классов – на борту которой находилось более двухсот самолетов палубной авиации, включая носителей ядерного оружия; в ходе учений этот флот отрабатывал задачу «блокаду побережья враждебной страны». Дивизия морской пехоты США уже находилась на египетской территории, один полк в Каире, остальные части в зоне Суэцкого Канала. И было известно об активных переговорах эмиссаров из Вашингтона – с правительствами Англии, Франции, Турции, на предмет позиции этих стран в «возможной кризисной ситуации на Ближнем Востоке».

23 июля 1955 года войска арабской коалиции вторглись в Израиль. Имея пятикратное превосходство – в Каире не сомневались в скорой своей победе.

«За нами – Иерусалим». Опубликовано в газете «Правда» 28 июня 1955 (альт-ист).

По эту сторону реки – наша земля. По ту сторону – чужая.

Река с библейским именем – Иордан. Неглубокая и не слишком широкая – а не проехать. Берега высокие – лишь в одном месте мост, возле города Иерихон.

И как положено, стоит там пограничная застава. Сорок восемь человек – усиленный взвод. Вооружение – один станкач, три ручных пулемета, три РПГ. Охраняют землю Израиля.

Потому что столица, Иерусалим – прямо позади, тридцать километров по хорошей дороге. Совсем не расстояние для танкового полка – час ходу, и десятая часть заправки в баках.

Десять лет тут было спокойно, с самой войны. И вот, вдруг – «оккупанты, вон!». Даже в кнессете речи – «мы нация финансов и культуры, а не завоеватели – зачем нам на своей земле, вооруженные дармоеды с чужими паспортами?». Да разве он, лейтенант Семен Финкельштейн, чужой – истинно еврейской крови, рожден в городе Одессе, был тихим домашним мальчиком, в интеллигентной семье – а после, война, эвакуация, курсы младших лейтенантов, и год на фронте, с Днепра, орден Красной Звезды и две медали. А родители, эвакуироваться не успев, так и сгинули. Вот и записался лейтенант Советской Армии Финкельштейн в желающие израильскому народу помочь – думал, временно, тем более что от гражданства СССР отказываться не просили. Приехал в пятидесятом – да так и остался, страна хорошая, климат приятный. Только нет у него паспорта – а удостоверение офицера, как положено военнослужащему. Все в том же невеликом звании – не в почете тут армейская служба, это у нас ДОСААФ, и «Будь готов к труду и обороне», а здесь ребята предпочитают на бухгалтера выучиться, чем на офицера. И у девушек успеха нет – как мундир увидят, так или просто отворачиваются, или прямо говорят, а как ты сможешь на свое жалование, семью обеспечить на достойном уровне? В СССР однокашники и однополчане, кто в кадрах остался, наверное уже капитанами или даже майорами ходят – а он все лейтенант, и холостой. Солдат гонял – вбивал в головы этих салаг воинскую науку. И сейчас треть личного состава – с последнего призыва, не умеют почти ничего. Пять лет выслужил, как обязывался – осенью можно уже рапорт подать, домой вернуться, и на гражданку. Хотя кто его там ждет, и что он умеет в мирной жизни, вечный лейтенант?