Ознакомительная версия.
– Чего хотите?
– Завершить дела и попрощаться.
– Двух дней хватит?
– Вполне.
– Договорились!
– Это не все. У меня там жена. Я хочу ее привезти.
– Виктор! – Дюжий накрыл своей ладонью руку Крайнева. – Я все понимаю. Первая половина двадцатого века, не испорченные цивилизацией девушки, девственность – норма, а не исключение, чистые, искренние чувства. Хищниц, которые пасут богатых женихов, нет в помине… Однако глянем трезво. В нашем времени появится человек из другого мира. Ей здесь понравится? Отношения между людьми, окружающая среда, темп жизни – все другое. Телевизоры, компьютеры, сотовые телефоны…
– Привыкнет.
– Не уверен. Как ты думаешь ее легализовать? Нужны документы. Не только паспорт; но свидетельство о рождении, документ об образовании…
– Это вопрос денег.
– За деньги ты купишь фальшивки, которые рано или поздно распознают. Что потом? Депортация? Назад в сорок второй?
– Добудем подлинные документы.
– Не с твоими связями. Ладно, предположим, получится. Сколько ей лет?
– Восемнадцать.
– Ребенок! Ты уверен в ее чувствах? Она сумеет сохранить их, после всего, что на нее обрушится? Кого она полюбила? Командира партизанского отряда, героя войны. Здесь превратится в жену скучного банковского служащего, человека со странными для первой половины двадцатого века интересами и пристрастиями. С кем ей поговорить, отвести душу? Ни родных, ни друзей… Начнется разлад, кончится тем, что ты ее бросишь. Что тогда?
Крайнев не ответил.
– Не хотел говорить, но раз коснулось… Думаешь, в нашем времени нет чистых, порядочных, искренних женщин? Напрасно. Их мало, но они есть. Одну ты знаешь.
Крайнев поднял взгляд.
– Это Ольга, – сказал Дюжий. – Я не прав?
– Прав.
– Что между вами произошло?
Крайнев не ответил.
– Не говори, если не хочешь, – согласился Дюжий. – Ты ей нравишься. Даже больше, чем просто нравишься. Она не говорит, но я вижу. У меня единственная дочь, Виктор, и единственная наследница. Понятно? Я хочу, чтоб она была счастлива.
Крайнев молчал.
– Ольга говорила, что тебя не интересуют деньги! – вздохнул Дюжев. – Я, признаться, не верил. Тем хуже, я начинаю сомневаться в выборе. Бизнесмен не отказывается от выгодной сделки из-за личных чувств. Подумай: лучшей жены тебе не найти! Красивая, умная, любящая, добрая… Я прожил жизнь, и знаю что говорю…
– Можно нетактичный вопрос? – сказал Крайнев.
– Пожалуйста! – согласился Дюжий.
– Восемь лет назад умерла ваша жена. В Москве появился завидный жених. Еще не старый, крепкий, и очень богатый. Мечта женщины. Думаю, невесты проходу не давали. Наверняка среди них встречались чистые, порядочные, искренние. Почему вы не женились?
Дюжий вскочил.
– Пошел ты к черту!
Хлопнула входная дверь.
"Что отец, что дочь! – подумал Крайнев. – Чуть что не по ним, так сразу ругаться! Ладно! Кончено! Жизнью клялся не исчезать, за язык не тянули…"
Он достал из-за пояса "люггер", оттянул затвор. Последний патрон Краузе выскочил наружу, Крайнев поймал. Раскрыл руку. Толстенький, как сытый поросенок, патрон маслянисто поблескивал на ладони, словно уверяя: "Не подведу!" "При выстреле в упор пуля вдавит в мозг куски черепа, – размышлял Крайнев, – интересно, это больно? И как долго будет длиться боль? Какой-то доктор в Интернете уверял: когда человеку отрубают голову, он чувствует боль еще несколько минут. Может лучше в сердце? Только следует правильно прицелиться. Сердце не слева, как все думают, а за грудиной…"
Крайнев затолкал патрон в обойму, вставил ее в полую рукоятку до щелчка. Оттянул затвор. Патрон из магазина хищно скользнул в ствольную коробку. В этот миг в дверь позвонили. Крайнев сунул "люггер" за пояс и пошел открывать.
Это был не Дюжий. На пороге стоял незнакомый мужчина, маленький, толстый, с растрепанными длинными волосами. К груди незнакомец прижимал напольные домашние весы. Крайне не успел спросить, что ему надо, как растрепанный протиснулся мимо него в прихожую и шлепнул весы на дорожку.
– Становитесь!
Крайнев машинально двинулся к весам, но растрепанный замахал руками:
– Нет! Нет! Снимите с себя все! До трусов.
Крайнев, пожав плечами, подчинился. Растрепанный встал рядом и подождал, пока цифры на дисплее замрут.
– Семьдесят шесть! Очень хорошо! Думал: больше. Выглядите солидно. Какой вес второго объекта?
"Какого объекта?" – хотел спросить Крайнев, но внезапно понял.
– Килограммов сорок пять.
– Уверены?
– Не взвешивал.
– Так сделайте! Возьмете весы с собой.
Крайне кивнул и стал одеваться. Гость не ушел. Стоял рядом и пояснял:
– Индукционная катушка рассчитана на сто двадцать килограммов, – тараторил он. – Думали так: вес тренированного, крепкого мужчины восемьдесят – девяносто килограммов плюс тридцать килограммов снаряжения. Никто не предполагал, что можно будет в любой момент вернуться сюда, планировалось по графику и принудительно. Поэтому увеличили мощность. Пригодилось. Постарайтесь, чтоб у вас вместе получилось до ста двадцати килограммов.
– А если больше? – не удержался Крайнев.
– Катушка сгорит. Но это еще полбеды, хотя только за нее меня расстреляют без суда и следствия. Она стоит как башня Кремля! Не рассчитаюсь до смерти… Хуже другое. Сгорит в середине процесса – вас выбросит неизвестно где и неизвестно в каком времени. Не найдем. Вы уж постарайтесь! Снимите с себя все, но чтоб не больше!
Крайнев кивнул. Он застегнул шинель, затянул ремень и сунул за него "люггер".
– Можно? – внезапно спросил гость, облизывая губы.
– Он заряжен! – предупредил Крайнев, протягивая пистолет.
Растрепанный взял оружие, бережно покрутил в пальцах.
– С детства о таком мечтал! – сказал, виновато улыбаясь. – Там легко добыть?
– Убейте немца – и он ваш!
Растрепанный поскучнел и отдал пистолет. Крайнев улыбнулся:
– Если получится и вернусь с женой, подарю!
– Не забудьте! – обрадовался гость. – Бегу включать установку!
Крайнев взял карабин и присел на кресло. Противоречивые чувства переполняли его. Ему предстояло два трудных дня. Реорганизовать отряд, включив в его состав мобилизованную в Городе молодежь. Среди людей Соломатина наверняка огромные потери… Всем старостам и "своим" полицейским выдать справки о работе на партизан. Каждую пусть подпишет Саломатин, его свидетельство здесь решающее. Передать остатки денег и склады с товарами. По ведомости. Это дисциплинирует и заставляет строже отнестись к имуществу. Спать в эти дни ему не придется. Самое главное – разговор с Семеном и Настей. Отцу и дочери предстоит разлучиться навсегда. Согласятся ли? Крайнев не представлял, что он скажет жене и тестю, какие слова найдет, но найти следовало. "Люггер" с патроном в стволе оставался пока у него…
Ознакомительная версия.
