Я обернулся к минометчику.
- Готов?
- Всегда готов! - засмеялся он, откидывая голову назад.
- Звать тебя как?
- Григорьев я, Виктор.
- Ну вот что, Витя, держи бинокль. Видишь, вон там фрицы строятся?
- Вижу!
- Накрыть сможешь?
- Да не вопрос!
- Давай, засунь им в одно место огурец!
Хлопнул выстрел. Виктор припал к прицелу. Секунда, другая…
Неподалеку от крайнего танка поднялось облако разрыва. Недолет…
- Дальше на полста! - крикнул я, не отрывая глаз от бинокля.
- Готов!
Хлопок!
Накрытие!
- Давай еще парочку!
- Сделаем!
Григорьев выпустил еще несколько мин, сместил прицел, и положил еще пяток с разлетом по горизонтали. Немцы забегали, как ошпаренные тараканы. Странное дело, но по нам пока никто не стрелял… Или не верят, что кто-то полез в болото? Скорее всего… Уж больно бредово все это выглядит. Ну какой дурак полезет в топи, отрезая себе все пути к отступлению?
Накаркал…
Один из танков вдруг резко развернулся в нашу сторону и попер. Хреновато… Срисовали нас… Следом за ним в ту же сторону потопало человек тридцать фрицев. Точно, засекли. Я кувыркнулся к пулемету. Теперь уже и моя очередь пришла. Или обожать пока, не раскрывать всех козырей? Пожалуй… Поставив пулемет к стенке окопа, я приготовил СВТ. Самое то, чтобы по одиночным целям стрелять.
- По прежним целям бей! - крикнул я минометчику. - Эти нам не опасны, а танк тебе не подбить! Чем больше там положим, тем меньше их к ребятам, придет!
Не отрываясь от стрельбы, он кивнул мне головой.
А танк тем временем все ближе. Когда ж ты, скотина, потопнешь наконец? Ведь почти по болоту идет уже!
Словно услышав мои слова, танк противника вдруг клюнул носом. Еще раз… Заревел двигатель, и из-под гусениц взметнулись фонтаны черной воды. Танк, заваливаясь носом, оседал в болото. А ты не спеши так… карту посмотри, когда не лень… Вот открылся башенный люк, и в нем показалась фигурка танкиста.
Метров триста до него? Было…
Труп немца повис в люке.
С такой дистанции из СВТ, да еще и с оптикой, промахнуться затруднительно…
Чуть погодя труп танкиста шевельнулся, выпал из люка и сполз на корпус танка. Надо полагать, второй член экипажа лезет? Ну-ну, давай, вылезай… Недалеко ты убежишь…
То ли желая прикрыть танкиста, то ли из-за чрезмерной злобности, но немцы открыли ураганный огонь по болоту. С бруствера взлетела пыль, и пришлось прекратить охоту на танкистов.
- Виктор! - стараясь перекричать грохот выстрелов, заорал я. - Бошку береги!
- Будь спок, старшой! Тут дураков немаэ!
Стрельба немного утихла, и я рискнул поднять голову.
Ага, немцы установили пулемет. Это он нас и накрыл. Ну-ну… долг платежом красен… А остальные полезли в болото. За каким хреном? Трофеев захотели? Ну, железных крестов вам не обещаю… я примостил на бруствере СВТ… а за деревянные постараюсь…
Второй пулей я сбил пулеметчика. Его отбросило в сторону, а пулемет развернулся стволом вбок. Второй номер заполошенно вскинулся… и схлопотал пулю в брюхо. Его крик был слышен даже у нас. Бредущие по пояс в болоте немцы открыли беспорядочную стрельбу по нашим позициям.
- Мужики! Ну-ка причешите фрицев! Григорьев!
- Я!
- Прежним делом займись!
- Мин мало! Штук шесть всего осталось!
- Сейчас еще принесут! Не жалей!
Гулко забабахали винтовки. Кашлянул миномет.
Перезарядив СВТ, я взял на мушку одного из болотоходцев.
Бах! Спекся…
Следующий клиент…
До островков эти солдаты так и не дошли.
Основная масса немцев все-таки двинулась вперед. Я услышал ожесточенную стрельбу из пушек, над гребнем холма встал дымный хвост. Потом еще один. Гулко рвались гранаты, захлебываясь, длинными очередями били пулеметы. И все это перемежалось неумолчной трескотней винтовок. Даже и в бинокль я не видел, что же там происходило.
- Старшой!
Кто это? А-а-а… подносчики мин пришли.
- Что притащили?
- Мины принесли, двадцать штук.
- Что там?
- Плохо… танки над окопами стоят, стрельба повсюду…
- Григорьев!
- Я, товарищ старшина!
- Постреляй-ка по тому месту, где техника подбитая стоит. Там еще бронетранспортер на холме, отсюда кусочек видать. Вот чуток правее и положи. С рассеиванием давай.
- На такую дальность мины и сами разлетятся дай боже! И мудрить не надо ничего.
- Ну и валяй!
По моим расчетам, если немцы сейчас не ворвались в окопы, то находятся где-то на ближних подступах. Там, где в свое время остановили немецкие бронетранспортеры наши предшественники на этом участке фронта.
Миномет выплюнул последнюю мину и замолчал. Стрельба вроде бы немного утихла.
- Вот что, мужики… Давайте-ка вы двое к вон тому пулемету, тащите его сюда, - я указал бойцам на бесхозный пулемет, одиноко стоявший недалеко от танка. Тот уже успел прилично погрузиться в болото, и над поверхностью торчала только башня. - Только поаккуратнее, еще заляжет там какой недобиток… А ты, боец, со мной пойдешь. Коробку с лентами возьми.
Закинув винтовку за спину, я привычно подхватил пулемет, и мы оба двинулись в сторону наших окопов.
Поднявшись на пригорок, я увидел всю картину боя. Метров в трехстах от меня, прямо около разбитого ДЗОТа, стоял накренившийся на бок танк. Башенный люк был откинут, и из него свисал убитый танкист. На земле около танка лежало вперемешку несколько тел - наши и немцы. На первый взгляд было совершенно непонятно, что же тут произошло? Внешне танк был цел и видимых повреждений не имел. И только обойдя его сбоку, я увидел закрытые плащ-палаткой смотровые щели. Вцепившись руками в поручни, к броне прижался невысокий красноармеец. Он лежал, прижимая своим телом плащ-палатку. Его спина была прострелена в нескольких местах. Свисавший из башенного люка немец сжимал в своих руках пистолет. А в спине танкиста торчала рукоятка финского ножа. Понятно… Танк шел вдоль окопов, сворачивая наш фланг. ДЗОТ, судя по всему, был разбит из танковой пушки. И тогда, чтобы остановить его, боец, лежащий сейчас на броне, закрыл все приборы наблюдения своей плащ-палаткой. До последнего он прижимал ее к смотровым щелям и, даже мертвый, не разжал рук. Ослепленный танк остановился, и танкисты полезли наружу. Тут-то их и встретили разъяренные потерями штрафники… В жестокой схватке с подоспевшими немцами полегли все. Но и из немцев никто не уцелел.
Двигаясь дальше по полю, я натыкался на новые свидетельства того, что бой был невероятно жестоким. Перед разбитым пулеметом тела немцев лежали прямо-таки навалом. Судя по всему, пулеметчик менял ленту, и атакующая пехота сумела за это время подойти на гранатный бросок. Весь бруствер окопа был перепахан гранатами. Это, однако, не помешало пулеметчику положить подошедших слишком близко немцев. Место здесь было ровное, укрытий никаких. И у бегущих немцев был только один путь - в окоп. И последний из них все-таки успел до него добраться. Коренастый фельдфебель, сжимавший в руках автомат, лежал в окопе, насквозь пробитый граненым штыком трехлинейки. Хозяин трехлинейки лежал рядом с ним, еще сжимая винтовку в руках.
