В общем, Ленка дулась недолго, и вечер после концерта мы провели в кафе 'Мечта', где пили кофе и ели эклеры.
- Ой, я в больнице килограмма на два поправилась, а тут еще эти пирожные, - притворно вздохнула подруга, доедая второй эклер.
- Ничего, как-нибудь заскочишь ко мне, когда буду дома один, и я помогу тебе быстро избавиться от лишних калорий.
- Ах ты пошляк! - едва сдерживая улыбку, замахнулась на меня Ленка. Но все-таки не выдержала, рассмеялась. - А и правда, соскучилась я по нашим встречам наедине, в больнице все представляла, как выпишусь, и мы снова займемся этим... Ну, ты меня понимаешь.
Все еще краснеет, скромница наша. Ну и хорошо, что скромница, заметил бы в Ленке черты потаскухи - сразу бы обрубил концы. Нет, ну может, встречался бы периодически, так, для развлечения, но на серьезные отношения с ней рассчитывать бы не стал.
Кстати, на записях заметил, что после окончательной возрастной ломки мой вокал стал очень напоминать голос Дана Балана. Для полной идентификации записал на магнитофон под фортепиано первые куплет и припев песни 'Лепестками слез', прослушал - ну точно, почти один а один! И тут же в голове возникла шальная идея, а не записать ли нам с Адель дуэт на эту же композицию? Глядишь, войдет в ее следующий альбом. Да что там альбом, почему бы нам с ней не снять клип?! Нет, серьезно, сюжет спереть у авторов оригинального клипа Балана с Брежневой, хотя понятно, что современные камеры, пленка и отсутствие компьютерной обработки сыграют свою роль, но даже при нынешних технологиях можно снять что-то удобоваримое.
Итак, эта мысль меня захватила всерьез и надолго, только откладывать в долгий ящик ее не хотелось. Потому что через три недели мы с 'Динамо' отправлялись на южные предсезонные сборы. А мне очень сильно приспичило порадовать отечественного телезрителя столь прогрессивным, чувственным клипом. К тому же в финале оказывается, что главная героиня находится в коме, и эта ситуация весьма совпадала с моей, тут явно прослеживалась аналогия.
Единственным человеком, через которого я видел выход на ТВ, была как раз Ксения Борисовна Маринина, с которой мне уже посчастливилось недавно тесно сотрудничать. Еще один плюс был в том, что ей нравилось мое творчество, а значит, и в съемках клипа могла бы посодействовать.
Но сначала нужно было в срочном порядке набросать текст, партитуры, сделать студийную запись, утвердить вещь на худсовете (что мне представлялось самой сложной частью ввиду того, что члены худсовета в ответ на мою просьбу торопиться вряд ли будут), а уже с этой утвержденной записью можно было двигать в сторону Марининой. Однако все это мне удалось сделать в течение недели. Понятно, что без электронных инструментов будущего звучание несколько изменилось, но я бы не сказал, что в худшую сторону. Просто оно приобрело более живой, теплый оттенок, на мой взгляд, добавило той самой чувственности, что должна была присутствовать в нашем с Адель дуэте. А худсовет я просто-напросто пригласил на студию, оплатив всем его участникам проезд на такси и устроив небольшой банкет после прослушивания. Причем двое из четырех его членов уже имели со мной дело, и мы с ними поддерживали довольно дружеские отношения, несмотря на существенную разницу в возрасте.
Затем последовал звонок Марининой.
- Здравствуйте, Ксения Борисовна! Это Егор Мальцев.
- А-а, Егор, добрый день! Как ты, все нормально?
- Вашими молитвами, Ксения Борисовна... А я вас по делу беспокою. Мы с певицей Адель - вы ее наверняка знаете - записали дуэтом одну очень лиричную песню. И меня озарило снять на эту песню музыкальный ролик. Вот только кроме вас, на телевидении у меня никого знакомых нет.
- Ролик, говоришь... Интересно. В принципе можно попробовать снять, но это нужно утверждать у председателя Государственного комитета Совета Министров СССР по телевидению и радиовещанию Михаила Аверкиевича Харламова. А ему помимо сценария ролика нужно будет дать послушать саму запись, а то ведь с легкой руки вряд ли он даст разрешение.
- Да не вопрос, запись я принесу, хоть завтра...
- Егор, давай-ка и правда, приноси, только сначала я ее послушаю, чтобы знать, с чем имею дело, а затем уже дам послушать ее руководству. Завтра у нас в 4-м павильоне на 'Мосфильме' съемки финальной сцены первой серии 'Следствие ведут ЗнаТоКи', сможешь подъехать часиков в 11? Ну и отлично, там и отдашь мне запись.
Маринина, как и обещала, прослушав наш дуэт и заявив, что песня весьма душевная, отнесла запись Харламову, а тот уже буквально на следующий день подписал разрешение на съемки ролика с дальнейшим его включением в программу 'Музыкальный киоск'. В очередной раз, как я позже узнал от Марининой, свою роль сыграла моя футбольная ипостась - Харламов оказался давним поклонником футбольного 'Динамо'.
- Хотя вот к Адель, например, у него неоднозначное отношение, - говорила мне Ксения Борисовна. - Но болельщик в нем взял верх.
Режиссером клипа Харламов назначил Маринину, которая как раз досняла последние кадры детективного сериала, и теперь лента была отправлена на монтаж и озвучку. Так что пару дней, в течение которых мы снимали клип, режиссер смогла выкроить из своего графика.
По большому счету, основную нагрузку по съемкам музыкального ролика - слово 'клип' в это время было еще не в ходу - я взвалил на себя. Причем Маринина не особо возражала. Выбрал декорации, помогал ставить свет, руководил действиями гримеров и парикмахеров... По ходу съемок требовал от Адель не просто открывать рот под фонограмму, но и нежного проявления чувств, на что Маринина реагировала с тяжким вздохом:
- Егор, может, не стоит так откровенно?
- Так здесь ничего такого нет, Ксения Борисовна, мы же даже не целуемся, - успокаивал я ее. - Зря вы переживаете, уверен, Михаил Аверкиевич одобрит нашу работу.
Но все же я старался не переусердствовать, учитывая викторианские нравы в эпоху 'развитого социализма'. Как оказалось, края я видел, потому что Харламов хоть и со скрипом, но ролик принял. А буквально за два дня до отлета команды в Сочи вся страна наверняка прилипла к экранам, потому что в воскресном выпуске программы 'Музыкальный киоск' среди классической музыки нашлось место и нашему клипу, после чего Адель проснулась по-настоящему знаменитой.
- Егор, теперь я понимаю, как тебе нелегко приходится, - жаловалась она мне в трубку уже после моего возвращении со сборов. - В моем подъезде тоже начали собираться поклонники. Я из дому не могу спокойно выйти. А еще каждый день из почтового ящика родители выгребают пачки писем, почти все от мужчин с признаниями в любви. Откуда только адрес узнали...
