Ее передернуло.
– Я видела последствия проступка. Нам всем доводилось их видеть.
Я поморщился и какое-то время смотрел на ее ладонь. А затем кивнул:
– Хорошо. Я понял.
Сарисса медленно выдохнула и кивнула в ответ.
Вот тогда-то дверь, которой я до тех пор не замечал, открылась в центре того, что до этого момента выглядело точь-в-точь как стена. С противоположной стороны двери возник Кот Ситх и, подчеркнуто игнорируя меня, поднял взгляд золотых глаз к Сариссе:
– Пора.
– Прекрасно, – ответила Сарисса. – Мы готовы.
Я поднялся и предложил Сариссе свою руку. Она тоже встала, и я взял ее под локоток. Я почувствовал быстрое пожатие девичьих пальцев на своем предплечье, и мы повернулись, чтобы проследовать за Котом Ситхом вниз по коридору.
Сарисса плотнее придвинулась ко мне и прошептала:
– Вы ведь знаете, что это?
Я тихо проворчал:
– Конечно. Моя первая прогулка по тюремному двору.
Ситх вел нас вниз по следующему проходу, гораздо более темному, чем все предыдущие, и во мраке я уже не видел малка. Вместо этого очень слабое свечение в виде отпечатков кошачьих лап начало исходить от пола, давая достаточно света, чтобы как-то продвигаться дальше. Я чувствовал, что идущая рядом со мной Сарисса становится все более напряженной, но она не произносила ни слова. Разумно. Какая бы тварь ни выскочила из тьмы, чтобы сожрать нас, только слух предупредил бы нас о нападении.
Звук наших шагов изменился, и я понял, что мы вышли на большое открытое пространство. В то же мгновение светящиеся отпечатки лап перед нами исчезли.
Я резко остановился, прижав Сариссу к себе. И снова она не издала ни единого звука, кроме резкого короткого вдоха.
Секунда за секундой пролетали в тишине.
– Ситх, – сказал я негромко. – Барахло ты, а не проводник. И мне плевать, какого размера у тебя тень.
Мой голос эхом отразился от стен, но, сколько я ни ждал, Ситх так и не объявился. Через несколько секунд я вытащил свой амулет из кармана смокинга.
Я поднял его повыше, сконцентрировался, посылая в него микроток своей воли, и спустя мгновение амулет начал излучать бело-голубой свет. Подняв его над головой, я огляделся.
Мы стояли в ледяной пещере, заполненной огромными, причудливыми… структурами – единственное слово, пришедшее мне на ум. Конечно, можно было бы назвать их скульптурами, только вот никто в наши дни не делает скульптур размером с городские здания, пусть даже изо льда. Я медленно осмотрелся. В этих структурах проглядывало нечто странное, почти…
Сарисса тоже оглядывалась вокруг. Она выглядела настороженной, но не испуганной.
– Это… гигантские предметы мебели?
…почти знакомое.
Это и были скульптуры, в масштабе один к восьми – кушетки, двух легких кресел, кирпичного камина, книжных полок… Мэб воссоздала из льда обстановку моей старой подвальной квартиры, вплоть до всех ковриков, искусно вырезанных прямо во льду пола.
У меня была всего лишь доля секунды, чтобы осознать это, потому что тишина пещеры тут же взорвалась звуками, красками и движением. Волна шума накатила на меня, а невесть откуда взявшаяся орда существ из мрачных сказок всех народов мира хлынула к кругу света, отбрасываемого амулетом, где и остановилась. Но крики и вопли этих существ неслись к нам со всех сторон.
Для смертного волшебника это был наихудший вариант развития событий. Мы способны на потрясающие вещи – но, чтобы они случились, нам требуется время. Порой мы можем выиграть необходимые мгновения, как следует подготовившись заранее – создав орудия и приспособления, которые помогут быстрее и точнее концентрировать наши усилия и таланты. Иной раз нам удается выкроить несколько драгоценных секунд, тщательно выбирая, где и когда начать свою битву. Бывает, мы выигрываем время, выстреливая заклятия словно из пращи с расстояния нескольких сотен миль. Но сейчас никакие ухищрения из магического арсенала не могли мне помочь.
Выздоравливая под бдительным оком Мэб, я был слишком занят восстановлением сил, тренировками, лечебными процедурами и сном, так что времени на создание новых орудий типа посоха или жезла у меня попросту не было. Все что я сейчас имел – только лишь амулет. Однако очевидный плюс такого положения заключался в том, что Мэб вынудила меня как следует «накачать мускулы» в магии: мне оставалось или применять свои способности без каких-либо орудий и подспорий, или погибнуть. Так что сейчас я владел чистой магической энергией лучше, чем когда-либо в жизни.
Просто в данную минуту всего этого было недостаточно, чтобы уцелеть перед угрозой, накатывавшей на меня.
Я двигался, не раздумывая, встав между Сариссой и стеной отвратительных физиономий, и собрав всю свою волю в правой руке. Бледный сине-белый свет внезапно охватил мои пальцы, как только я выпустил из них пятиконечную звезду и поднял руку – не было времени раздумывать, целиться или планировать – решив прихватить с собой хотя бы нескольких тварей.
Рука Сариссы метнулась и ухватила меня за запястье, дернув его вниз прежде, чем я выстрелил заклинанием, и я разобрал лишь две фразы из всеобщего ора.
Первой был крик Сариссы:
– Без кровопролития!
Вторую проорали все, кто находился в пещере:
– СЮРПРИЗ!
Орда всех темных и страшных существ замерла футов за двадцать от меня и Сариссы, а стены, пол и потолок начали излучать свет. Где-то с другой стороны гигантской копии моего старого подержанного дивана заиграла музыка – целый, охренеть, симфонический оркестр, вживую. Под самым сводом пещеры тысячи сгустков сверхъестественного света, роившихся в толще льда, стали быстро выстраиваться, словно флотилия синхронных пловцов, пока не образовали слова: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ДРЕЗДЕН!»
В течение нескольких секунд я стоял с бешено колотящимся сердцем, бестолково озираясь вокруг.
– Ого. Угу.
Сарисса некоторое время изучала потолок, потом посмотрела на меня:
– Я не знала.
– Как и я, собственно, – сказал я. – Что, уже наступил Хэллоуин?
– Похоже на то, – откликнулась Сарисса.
Дальше все вообще съехало с катушек.
Они запели.
И пели они «С днем рождения».
Помните, я говорил, что от голоса малка у меня мурашки побежали по коже? Так вот в сравнении с надрывными воплями болотной кикиморы или жутковато-странным свистящим голосом мантикоры это вообще ничто. Гоблины не смогли бы поймать тональность, даже будь у нее ручки, а огромные, похожие на летучих мышей твари – воздушные войска Мэб, визжали почти на ультразвуке. Тролли, отвратительные гигантские головорезы ростом за десять футов, ревели, как сирена маяка, страдающая ларингитом.
