— Так, — подвел итог майор, — Я веду отряд к Сарнам. К мостам у Дроздово, Тучина и Гощи отряд поведет Комов, как хорошо знающий местность. Комов, ты идешь до самого моста у Гощи. Командиров групп, которые направятся к Дроздово и Тучину, назначишь сам. Подрывником с тобой идет Найденов. Сердюк, Найденов как, справится?
Не поколебавшись ни мгновения, Коля кивнул.
— Справится, товарищ командир!
— Отлично. — продолжил майор. — Выделишь ему в помощь половину своего взвода.
Коля снова кивнул.
— А ты, Найденов, — майор повернулся ко мне, — лично отвечаешь за мост на шоссе. Остальные мосты — цель второстепенная. Главное твое задание — мост у Гощи. Так что, взрывать его будешь лично. Тебе все ясно? Вопросы?
Вопросов у меня не было.
— Сделаю, товарищ майор! — ответил я, а сам, не отрываясь, смотрел на обширные открытые пространства вокруг Гощи. До ближайшего, и то — мелкого, чего-то стоящего клочка леса от моста было около двенадцати — пятнадцати километров. И еще нас будет отделять от него две мелкие речушки. При виде этой местности, обозначенной на карте, в голове обеспокоено завозился инстинкт самосохранения, а где-то внутри зашевелились очень нехорошие предчувствия.
— Тогда все. Готовимся. И, предупреждаю, дело очень серьезное. Никому — слышите? — никому из бойцов, кроме командиров групп, о цели задания не говорить.
Возвращались мы с Колей молча. Не знаю как он, а я все обдумывал полученное задание. На моей ответственности оказались три моста. Три! Хотя лично мне было приказано взорвать шоссейный мост, но, остальные два, должны были взорвать бойцы, которые будут у меня в подчинении. Вот и получается… Но это еще полбеды. К мосту через шоссе подобраться будет очень сложно. А выполнить задание — об этом даже не хотелось думать. Кроме открытой местности, преградой нам будет служить еще и движение на шоссе, которое, как я подозревал, должно быть весьма оживленным. В общем задачу мне поставили — я всеми силами гнал это слово из головы — самоубийственную. И Коля тоже хорошо это понимал.
— Кого думаешь с собой взять? — наконец спросил он, когда мы уже подходили к своему овражку.
— Селиванова. Я с ним и раньше работал. А остальных — кого дашь… — пожал плечами я. — Решай сам. Мне надо не меньше восьми человек. А лучше — десять.
— Добро. Будет тебе десять человек.
Мы вышли к овражку и остановились на его краю. Я осмотрел наше хозяйство, которое вскоре придется покинуть. Почти весь наш взвод был здесь. Бойцы отдыхали кто как мог — кто-то спал, некоторые, разбившись по кучкам, болтали, кто-то занимался своим оружием или снаряжением. Стандартная картина 'Солдаты на отдыхе'.
— Ну что, — сказал Коля, — 'порадуем' ребят?
— За такую радость… — я пожал плечами. — Чего тянуть? Завтра вы выходите. Надо еще снаряжение разделить и, вообще, подготовиться.
— Строиться! — рявкнул Коля, чуть не оглушив меня. До этого момента я даже не подозревал о том, что сержант обладает таким командирским голосом.
Бойцы мгновенно повскакивали и встали в какое-то подобие строя. Кое-кто, видимо особо ошарашенный криком командира, даже встал 'смирно'. Впрочем, ошарашенными неожиданным построением были все — бойцы недоуменно переглядывались, а кто-то даже шептался. Мы с Колей прошли вдоль строя. Командир внимательно осматривал бойцов, но пока молчал. Интересно, это он специально — эдакую театральную паузу делает, или просто думает как получше ввести бойцов в курс дела о предстоящем задании?
— Бойцы! — наконец Коля остановился, причем так резко, что я чуть на него не налетел. — От командования получено очень важное задание, для выполнения которого взвод придется разделить. Тех, чью фамилию назову — шаг вперед! Селиванов! Денисенко! Буцко…
Каждый из бойцов, чья фамилия была названа, выходил из строя и замирал перед нами. Всех охватило напряжение, приковавшее взгляды партизан к выкрикивающему фамилии Коле. Когда тот закончил называть фамилии, перед нами стояли две шеренги.
— Первая шеренга, — продолжил командовать Коля, — поступаете под командование Найденова. Сейчас всем разойтись. Проверить оружие и снаряжение. Завтра утром отряд выходит на задание. Разойтись!
Строй распался. Бойцы, переглядываясь и перешептываясь, разошлись в разные стороны. Без сомнения, они обсуждали неожиданный приказ. Да… Расслабились мы за последнее время. Сидели, в основном, без дела. А из занятий — только Колины лекции. Зато теперь придется очень сильно попотеть.
— Слушай, — спросил я, когда бойцы разошлись, — откуда у тебя такой командирский голос?
— От отца достался. — ухмыльнулся Коля. — Он у меня еще в империалистическую взводом командовал. И в гражданскую командиром был — Колчака по Сибири гонял.
— Понятно. Значит ты у нас — потомственный военный.
— Ага. Ладно, давай думать что из снаряжения с собой возьмешь.
Мы двинулись к находящемуся неподалеку складу с взрывчаткой и подрывным оборудованием.
— На шоссейный мост тебе надо будет не меньше ста килограмм тола. — рассуждал по дороге Коля, — Что б с запасом, возьмешь сто пятьдесят. На те мосты, которые у Дроздово и Тучина, если они действительно такие хлипкие, как говорил Митрофаныч, хватит по двадцать килограмм. Ну, по тридцать — с запасом.
— Итого, двести десять килограмм. — подсчитал я. — По десять килограмм двадцати бойцам. Нормально.
Мы позвали себе в помощь четырех бойцов и принялись складывать отдельно ящики с толом, предназначавшимся для моей группы. Справились минут за двадцать.
— Возьмешь с собой одну подрывную машинку, — продолжил Коля, когда мы отпустили бойцов и те удалились на приличное расстояние, — и бухту кабеля. Заряды на второстепенных мостах будешь подрывать огнепроводным шнуром. Согласен?
Я кивнул.
— Слушай, — мне в голову пришла идея, — у тебя вроде был где-то детонирующий шнур. Выдели мне одну катушку.
— Зачем?
— Мало ли… — я пожал плечами. — Может с машинкой что-то случится или прострел в кабеле…
— Бери. — согласился Коля.
Вскоре у нас образовалось два склада. Один побольше — который, вместе с отрядом, отправлялся к Сарнам и поменьше — предназначенный для моей группы. Себе я отобрал 'каждой твари — по паре'. Просто так, на всякий случай. Кроме тола, кабеля, шнура и машинки, набрал еще кучу разных взрывателей, запас влагоизолирующей мастики, прорезиненной ленты и прочей мелочи. Мало ли что может пригодиться.
Мы с Колей присели отдохнуть. Коля закурил, напомнив мне тем самым, что я пообещал бросить. О предстоящем задании мы не говорили. Хотя, подозреваю, Коля, как и я, все думал о том, сумеем ли выполнить приказ. Сумеем ли выжить и встретиться снова? Ответов на эти вопросы не знал никто. Так и сидели — молча. А потом, ближе к обеду, подошел Митрофаныч Увидев нас, он подошел и присел рядом…
