В 1950 г. поступает во ВГИК, что открывает Одри В.-Р. дорогу в кино. В 1951 г. последовала роль в романтической комедии «Московские каникулы» с В.В. Тихоновым, где Одри В.-Р. играет роль дочери президента Франции. Фильм был исключительно тепло принят как критикой, так и публикой, получив множество премий и наград.
В дальнейшем продолжает сниматься в кино, не оставляя, однако, и балет, блистая в «Лебедином озере», «Красном маке», «Призраке», «Алых парусах», «Щелкунчике», «Золушке» и др.
Напряженнейший график и тяжелые роды приводят к рецидиву амнезии (07.1955–09.1955 г.). Несмотря на это, уже 27 декабря 1955 года Одри В.-Р. выступает с балетом «Огненный шторм» в Театре Парижской оперы (Дворец Гарнье), впоследствии удостаиваясь награждения высшей степенью французского Ордена искусств и литературы (1.01.1957 г.)
Завершила балетную карьеру в 1965 г. Прямая трансляция последнего выступления Одри В.-Р. (балет «Прощание») до сих пор находится в пятерке по количеству просмотревших в отношении к количеству экранов. Музыка к балету была специально создана А. И. Хачатуряном. На данный момент балет считается одним из сложнейших.
В 1965 г. на экраны выходит эпопея «Война и Мир» (режиссер — С. Бондарчук), где Одри В.-Р. играет роль Наташи Ростовой.
В 1967 г. играет одну из своих лучших ролей. В драме Ф. Феллини «Осень в Париже» она исполняет роль Рене — смертельно больной девушки, возлюбленной успешного ученого, сыгранного М. Мастроянни.
Также были успешными роли в фильмах «Завтра», «Вечер одного танца», «Освобождение» и мн. др.
С 1973 г. Одри В.-Р. практически не снимается в кино, посвятив себя семье.
5 октября 1942 года
Сибирь, город Будущее
Илья Петрович Кравченко поднял кружку с кофе и аккуратно отпил глоточек. Довольно зажмурился и откинулся в кресле. Жизнь явно налаживалась. Создание новых производств шло полным ходом, передача технологической информации из будущего была прекрасно организована, так что последние несколько дней Илья, наконец, смог нормально позаниматься одной из важнейших своих задач. А именно формированием советов по реорганизации системы… управления? Как точно назвать то, чем он занимался, молодой ученый не знал.
Зато он знал то, что решение вопроса вопросов — а именно то, как не допустить к власти идиота или подонка — дело совершенно необходимое.
Да и проблема воспитания «хомо советикус» тоже простой не была. И для нее, в отличие от многочисленных технических вопросов, готовых решений не было.
Ведь по сути своей человек — понятие системное, и, как любая система, стремится к состоянию покоя. Желательно на диване и перед телевизором. Последнее, конечно, не обязательно, но ситуации это не меняет. Ведь основной проблемой построения коммунизма является не экономика — она, конечно, важна, но явно недостаточна.
Обеспечить основные потребности населения можно за пару десятков лет — а теперь, когда в распоряжении советских инженеров и ученых оказались многочисленные технологии далекого будущего, то, скорее всего, гораздо быстрее. Взять, хотя бы, несколько тысяч смартфонов и прочих мобильников, переделанных для решения математических и прочих задач — а стоящие в них процессоры позволяли и не такое. Тем более что запущенный недавно в Будущем первый «суперкомпьютер» настоящего — транзисторный монстр с кучей узлов на лампах уже был на уровне года эдак шестидесятого. А то, может, и круче.
Так что здесь проблемы особой нет. С экономикой Союз справится — если, конечно, к власти не придет кто-нибудь вроде Хруща, разваливающего все одним касанием.
И вот как обеспечить этот барьер, чтобы власть не доставалась всяким мудодеям.? Причем, надо понимать, что к власти наверху люди приходят снизу. А там такие кадры попадаются, что просто диву даешься…
Значит что? Правильно — отсев должен идти с самого начала. Со школы. Психологические тесты и тому подобные штуки.
Далее. Возрадуемся тому, что у докторов провалившихся в прошлое бригад имелось в распоряжении аж два МРТ. Магнитно-резонансных томографа то бишь. Плюс, у одного из фельдшеров, учащегося на врача на заочном, имелся вполне себе серьезный труд по медицинской технике. А значит что? Значит, скоро МРТ будет создан и в СССР. Ну, как скоро — лет пять-десять. А на этот срок Иосифа Виссарионовича хватит.
Почему же такая важность именно томографа? Да потому, что эта штука — самый совершенный детектор лжи. Вы можете научиться контролировать свое тело, но контроль собственного мозга… Если вы знаете, что лжете — активна будет совсем другая часть мозга, чем если вы говорите правду. И МРТ это высветит.
Конечно, нужны исследования. Насколько знал Илья, даже там, в двадцать первом веке, они были совсем не закончены. Но там они велись чуть ли не на голом энтузиазме. И при скудном финансировании. Здесь же — полная государственная поддержка. Еще лет пятнадцать на результаты?
Но это отвадит от власти лишь откровенных преступников — а ведь есть полно людей, которые будут рушить все вокруг в святом убеждении, что именно это и надо, чтобы осчастливить человечество. Ага, за пятьсот дней…
Плюс простой народ. Как заставить его самообразовываться? Ну снизит Советская власть рабочий день до семи, шести, пяти часов. И что дальше? Как заставить людей не валяться перед телевизором, а почитать интересную книжку, поучить что-нибудь? Как победить извечную лень любого нормального «хомо сапиенс»?
На этот вопрос ответа у Ильи не было…
5 ноября 1942 года
Где-то в СССР
Майор Антонов внимательно наблюдал за группой тренирующихся офицеров, изредка делая пометки в небольшом блокноте. Это было уже третье подразделение преодолевающее новенькую полосу препятствий.
— Как наши подопечные? — появившись рядом, неторопливо жующий булочку Веткач с интересом посмотрел на двигающихся аккуратными перебежками будущих спецназовцев.
— Эти неплохо идут, — меланхолично отметил Владимир. — Почти на полторы минуты лучше предыдущей группы.
Если честно, инструкторская работа Антонову не очень нравилась. Но куда деваться? Партия сказала: «Надо!»
Тем более что Сталина очень заинтересовали возможности подразделений специального назначения. Если несколько правильно подготовленных и должным образом оснащенных диверсионных групп способны сорвать войсковую операцию приличных масштабов, то массовое их применение в теории вообще парализует противника.
Эту идею, кстати, вождь вынес из оборонительной доктрины Северной Кореи.
С другой стороны, в укреплении этой идеи ему также помогло изучение опыта локальных конфликтов второй половины двадцатого века — вроде операций Родезийского и Советского спецназа, описание которых читалось как ненаучная фантастика… Взять тот же штурм дворца Амина, закончившийся соотношением потерь 1:20 в пользу советских бойцов… Да и опыт так и не ставшей реальностью «рельсовой войны», когда партизанские отряды на сорок процентов снизили поставки Вермахта, тоже лишним не оказался.
