Ознакомительная версия.
Екатерина Андреевна Ушакова, сводная сестра Апраксина и дочка всем хорошо известного Андрея Ивановича Ушакова, главы Тайной розыскной канцелярии. Вот от кого я бы избавился с превеликим удовольствием. Она и шпионить не станет, просто расскажет папочке, о чем в тесном кружке беседует, по доброте душевной. Он в первый же день пришел проведать — не плохо ли кровиночке. Ну невозможно нормально жить под таким прессом. Меня к такому не готовили люди в темных очках с добрыми глазами и бордовым удостоверением разведчика в нагрудном кармане. Я просто бывший школьник, а не засланный в логово медведей Джеймс Бонд.
— Ага, заступила за линию, — в восторге кричит Юля. — Заступила! Не считается!
Правила она запомнила, умница. Еще бы не злорадствовала столь открыто.
— Вы помните, как я держал?
Лиза, промедлив, взялась за биту правильно. Кинула все равно чисто по-девчоночьи, однако фигуру все же зацепила. Одна чурочка поразмышляла и отвалилась от фигуры. Прогресс, и подружек опередила. Личико строит бесстрастное, но видно — довольна.
— Катина очередь, — вручая без поклона биту, но подчеркнуто щелкая каблуками, говорю. Дети есть дети. Им много не надо. Так и прыснули.
— И ведь говорили, что господин Ломоносов большой выдумщик, а я только сейчас имею возможность убедиться, — сообщил из-за спины приятный женский голос.
— Не только стихи пишет, — отвечает еще один, — причем получше твоего Антиоха.
Разворачиваюсь и обнаруживаю двух приятных девиц. Блондинка и брюнетка. Смуглая и светлая, даже кожа. Полная противоположность. Первая где-то моего возраста, вторая изрядно старше. Хорошо за тридцать по виду, но со следами былой красоты, как говорится. На самом деле не так уж плохо выглядит. На фоне простолюдинок просто супер.
По мне в таком возрасте у женщин самый расцвет, да не здесь. Тут к сорока уже старухи. Правда, не из бывающих во дворцах, а обычных баб. Бесконечные роды, отсутствие приличной медицины и работа, работа, р. абота. Нет, эта вполне в кондиции, но все же уже утратила былую свежесть.
— Позвольте представиться, — пытаясь изобразить политес, срываю шляпу и выпячиваю грудь.
— Мы-то вас знаем, — говорит со смешком младшая, — Михаил Васильевич. А вы нас нет, Давайте исправим сие упущение, а то неудобно получается.
Между прочим, эта мушка, приклеенная на щеке, нечто конкретное означает. Не то страстная, не то бойкая особа. Существует четкий список мест и их обозначений. Опять я плохо подготовился. Хотя оба варианта более чем устраивают.
— Фрейлина ее величества Варвара Алексеевна Черкасская, — приседает блондинка в книксене.
Бум, раздается стук биты. Катерина в очередной раз промахивается на огромное расстояние.
— Моя очередь!
— Мария Дмитриевна Кантемир, — повторяя ее движение, сообщает старшая.
Опа! А ведь камер-фрейлинами и фрейлинами могли быть только холостячки. Лишь немногим из них в замужестве давалось более высокое звание; остальные по выходе замуж отчислялись от двора. А она в таком возрасте…
Господибожемой! Так это же Боярская из сериала! То есть, конечно, не она, а прототип. Последний просмотренный бабушкой и мной заодно, урывками. Я все больше по малолетству на актрису пялился и про политические расклады не задумывался. Опять у меня пробел. А что помню? Бывшая любовница Петра Первого. Все. Дальше пробел.
Как обычно, ничуть не похожа внешне, но лет десять назад наверняка блистала на балах. Неужели натурально в полуголом виде отплясывала? Вот уж не ожидал такой встречи. После смерти императора жена его должна была сплавить девицу в Тьмутаракань. Сама Екатерина — та гуляка была, судя по здесь услышанным сплетням, однако не отыграться задним числом?..
— Право же, я не в восторге от поэзии вашего брата, — говорю, сложив два и два: «Антиоха» и «Кантемира». — Однако же сатира «На хулящих учение» произвела на меня приятное впечатление. Остер у него язык, и ум светлый.
Бум, стукнуло за спиной, и счастливый визг.
— Я передам ему ваши слова, — с легкой улыбкой говорит Мария.
— К сожалению, вы вряд ли лично познакомитесь, — отвечает Варвара, скорчив гримаску. Смысл ее до меня не дошел. Опять какие-то внутридворцовые течения, в коих не разобрался. — Он вскорости отъезжает за границу, в Лондон. Будет заседать там, занимая пост русского посланника в Англии, — опять гримаска. Похоже, со смыслом «хоть бы и на всю жизнь». Положительно они нечто всерьез не поделили.
— Так какие правила? — деловито спрашивает старшая, не-Боярская.
Я принялся вторично излагать, благо ничего особо сложного. Девочки, поглядывая в нашу сторону, метнули еще по разу. Теперь биты ложились заметно ближе. Пристрелялись и опыта набрали. В первый раз всегда сложнее, и ничего страшного, коли не выходит.
— Можно играть один на один или организовать две команды…
— А ничего дубинка, — взвешивая в руке, признала Варвара. — Ежели мужику приставучему приложить по голове… — И она залилась смехом.
— Легковата, — замахнувшись, возразила Мария. Само предложение и вытекающее из него действие у нее, видимо, возражений не вызвали.
— Я рассчитывал на другой рост и вес при изготовлении, — осматривая ее фигуру внимательным взором, объясняю.
— Кажется, что-то случилось, — прошептала Лиза, трогая меня за рукав.
Широким шагом к нам приближалась ее мамаша в сопровождении толпы слуг. Ей здесь абсолютно не место, и появляется она в покоях дочери раз в день, не чаще. Причем без очередной нотации не обходится. Лиза ее любит и одновременно не переносит.
— Доченька, — сказала та на грани истерики, хватая несчастную Лизу и прижимая ее к себе, — тете Анне плохо.
С задержкой до меня дошло, что речь об Анне Иоанновне. Никто при мне до сих пор государыню так не называл, включая ее родную сестру. Фамильярность в царском дворце не приветствуется. Да и не любит особо царица свою сестру. Уж не в курсе о причинах.
Как определенно с намеком поведал мне папа Кати, господин Ушаков, не так давно некто настрочил донос. Якобы отставной генерал-майор Василий Вяземский не стал пить за здоровье сестры государыни Екатерины Иоанновны. Казалось бы, на дыбу негодяя! Ничего подобного. Дело закрыто по повелению лично царицы. За оскорбление родственницы столь вызывающее поведение не посчитала. О чем это говорит? То-то и оно. Делать ставку на старшую сестру бессмысленно. Она здесь никто, и звать ее никак.
— А что за болезнь?
— Мочекаменная, — вместо Екатерины Иоанновны ответила Мария. — Не в первый раз у нее боли.
Это вроде про камни в почках? Совершенно не смертельно. Хотя крючить может жутко. Но их же снять не проблема. В мое время засовывали какие-то свечи в задницу. Иногда достаточно оказывалось. Камешек поворачивался — и проходило. К сожалению, помимо совета много пить и двигаться ничего не отложилось. Не у меня же болело, у нашего садовника.
Ознакомительная версия.
