Почти попал, гаденыш… Тот самый — охотится за ним, он единственный знает его позицию. Он знает его позицию, у него автомат и рано или поздно — ему повезет.
Позицию придется сменить — оставаться здесь слишком опасно. Он отстегнул замок на резиновой ленте, упал на землю. Пополз вправо…
Дело дрянь… Если этот сукин сын сумеет указать на его позицию снайперу или еще одному пулеметчику…
В том, что он победит в этой дуэли — капитан не сомневался. На русском автомате не было оптического прицела, солдат выглядел совсем молодым, не имеющим достаточного опыта. Даже если он позовет на помощь еще пару солдат — все равно это ничего не изменит. К тому же — у него был почти безотказный козырь. Любой более-менее смыслящий сукин сын в перестрелке всегда старается спрятать свою задницу за ближайшее укрытие… то, что он считает укрытием. Ему и в голову не приходит, что у противника есть оружие, которое пробьет это укрытие и отправит его в преисподнюю….
Советский пограничник выпустил еще одну очередь… капитан понял, что он стрелял по тому месту, где он только что был… значит, он не заметил, что там уже никого нет, что снайпер сменил позицию. Что ж… вот ты и попался…
Медленно, не делая резких движений, чтобы не привлечь внимание противостоящего ему автоматчика — он занял позицию, выставил винтовку на сошки, уже заряженную. Один патрон — но его хватит. Он знал, как это произойдет. Русский высунется, выпустит очередь и снова спрячется за углом…и он будет знать, где он. Тут то он и выстрелит… пуля пятидесятого калибра со стальным сердечником запросто пробьет бетон и убьет или по крайней мере тяжело ранит этого парня, выведя его из строя и дав ему возможность стрелять дальше…
Рокот автомобильного мотора привлек его внимание, он оторвался от прицела… черт!
По дороге двигался бронетранспортер, русский четырехосный бронетранспортер, угловатый, остроносый и с мощным авиационным пулеметом в маленькой вращающейся башенке. Они у себя в Крейне стреляли по такому, оценивая поражающее воздействие патронов… но в Крейне он стоял на поле, а тут он двигался и двигался чертовски быстро. А за ним шел трехосный грузовик с крытым брезентом кузовом и нетрудно было догадаться, кто находится в кузове. Чертовы русские вызвали подкрепление… бронетранспортер всех на куски порвет. А в кузове — двадцать советских солдат как минимум.
Твою мать…
Он моментально переключился на другую цель. БТР… БТР… первым делом нужно вывести двигатель из строя, потом — вооружение. По неподвижной цели — проще стрелять. К тому же — ему говорили, что русские БТР оснащаются бензиновым двигателем и при хорошем попадании — он может очень даже славно вспыхнуть…
Он взял упреждение, прицелившись по самому носу бронетранспортера…
Выстрел!
Винтовка отдала в плечо, он дернул на себя затвор, отбросил гильзу… плевать, что потом найдут. Бронетранспортер ощутимо терял ход… попал все таки, идущий на ним грузовик попытался сманеврировать и прикрыться корпусом БТР… молодец, парень, ничего не скажешь, спасаешь тех парней, что в кузове. Патрон встал в пазы на затворе как родной, затвор вперед, рукоятка вниз — запер. Бронетранспортер уже остановился, теперь он прицелился в стрелка, пулемет уже разворачивался. Выстрел! Рукоятку вверх, затвор на себя…
Рой шершней налетел на него… один раз он пошел в лес один, неосторожно наступил на гнездо шершней, которое было в земле, проклятые маленькие ублюдки, разозленные тем, что какой-то пацан лишил их дома взвились вверх подобно желтому гейзеру и набросились на него… он побежал, но не выпустил из рук винтовку. И сейчас он не выпустил из рук свою винтовку… только бежать не было никаких сил…
Втроем — иначе было нельзя, снайперы сразу поймут, что к чему — они перебежали к Субурбану, прикрылись его массивным стальным телом, открытой, с пластинами брони внутри — дверью. Машина должна была загореться — но не загорелась, сработала автоматическая система пожаротушения, обязательная для машин прикрытия, составляемых по государственному заказу…
Хейз — успел схватить за ногу выпавшего из Субурбана морского пехотинца, затащить за машину. Приложил два пальца к сонной артерии — готов. Мертв…
— Все целы? — он обернулся, чтобы посмотреть на напарников — черт…
Морской пехотинец кривился от боли — зацепило все таки.
— Что с тобой, парень!?
Пули стучали по борту Субурбана как град, как исполняемое барабанными палочками стакатто. Русские знали, что они здесь…
— Все в норме… сэр.
Одно из стекол — не выдержало и осыпалось на них. Пуля — свистнула совсем рядом.
— Черт… не высовываться! Пригнуться…
Господи… где полиция, где армия… есть ли в этой дерьмовой стране армия, вообще? Они что — не понимают, что сейчас русские могут двинуться на них?!
Рик сунулся в машину… проверил пульс у одного морского пехотинца, затем у второго. Рядом с одним лежал М4 со смотанным изолентой магазином, он забрал его… мало ли…
— В машине двое! Оба мертвы!
— Водитель тоже мертв!
Они потеряли уже минимум восемь человек…
— Сэр… — крикнул морской пехотинец — впереди один парень жив! Он двигается! Двигается!
Последний из обмениваемых — упорно загребая рукой по асфальту — полз к машинам, таща за собой кого-то. Было видно, что он ранен — но он продолжал ползти, как маленький робот, как стойкий оловянный солдатик…
— Вот, черт…
Лейтенант знал, что обменивали каких-то русских предателей и американцев, их коллег, попавших в ловушку русских в Афганистане на какого-то шпиона. Ради русского — он и не подумал бы подставлять свою задницу… но это мог быть американец…
— С…а… Давайте прикроем его. Дым есть?
— Нет, сэр. Но есть несколько сорок — майк…[57]
— Окей, давай пробей по этим комми своим сорок майк. Ты… как тебя зовут, парень?
— Герберт, сэр. Я из охраны посольства.
— Как насчет немного пострелять, Герберт?
Морской пехотинец с перемазанным кровью лицом улыбнулся
— Черт, я только и жду, пока вы прикажете пнуть пару русских задниц, сэр.
— Да… ты же из морской пехоты… Ладно, хватит болтать… три — два — один…
Но это же бардак!
Ну и что — зато ты главный…
День выборов
Все было, как и всегда бывает в Советском Союзе — сначала создаем проблемы, потом героически их преодолеваем. Конечно же — большие генералы в Москве, планируя операцию по обмену захваченных в Афганистане ублюдков на лучшего за послевоенное время советского шпиона в Америке — последнее, о чем они подумали, так это предупредить погранзаставу, на которой будет производиться обмен…
