Борис Батыршин - Мартовские колокола

Эх, штыков у нас нет… ну да ладно.

— Взвод, цепью, вперед! Бегом–марш!

Пока всё идёт по плану. Мы побеждаем. Пока.

Лупара выбрасывает сдвоенный сноп пламени и искр. Часто хлопает револьвер.

Ближайший к нам злодей оседает прямо в мерзкую жижу под ногами; второй, получивший сноп картечи в грудь, улетает назад, в осклизлую кирпичную стену. Третий, хватается за плечо и падает на колени — в вонючий ил, в грязь…

— Не вбивайте!

Гиляровский разлапистым чудищем бросается вперёд, по тоннелю, к капитулировавшему бандиту; тот пытается закрыться руками и что–то бессвязно вопит. Репортёр хватает его за шиворот, как щенка, и швыряет об стенку.

— Иван, скорее!

— Твою мать!.. — лупара выскальзывает из–под мышки и смачно плюхается в ил. Не до неё, потом… выплёвываю изо рта на ладонь заветный шарик от чёток. Пальцы дрожат — никак не могу попасть бусинкой в кусок кожи на резинке рогатки. Рогатка хорошая — из охотничьего магазина. Здесь её моща ни к чему — сошла бы и резинка от трусов. Папа говорил, как они стреляли из таких в школе — загнутыми скобками из цветной проволоки. У резинки было ещё странное такое название — «венгерка»…

— Ванька!

На фоне портала, за решёткой появляется фигура — и замирает. Гиляровский навскидку, два раза подряд стреляет ей в грудь из револьвера. Фигура падает.

Скорее!

Бах! — Это уже ответка, из портала. Вон, стоит, вскинул руку…

Стрелять? Евсеин писал — «одна бусинка, без человека…» а там, в портале, как минимум ещё двое!..

Гиляровский, крякнув от натуги, кидает на стрелка своего пленника и прыгает вслед за ним. Смачные удары, возня… а я стою с натянутой рогаткой и не знаю, что делать…

Один бандит отлетает в сторону, и репортёр, сжав в медвежьих объятиях второго, валится спиной вперёд в смрадную протоку.

— Давай же!

Резинка больно бьёт по пальцам.

Улица архитектора Казакова — так её, кажется называют здесь, в двадцать первом веке? Да, верно. Неширокая, почти не изменившаяся, в сущности, за эти сто тридцать лет — по сравнению с другими улицами, на которых вообще не осталось ни одного знакомого дома. Только асфальт вместо брусчатки, паутина проводов да вездесущая реклама. Помнится, во время первого визита в будущее глаза разбегались от этих ярких, волшебных плакатов — а теперь вот примелькались, надоели даже — во всяком случае, научился их не замечать.

Машины — не так уж их и много. Вон, одна стоит совсем рядом, в двух домах — водитель вылез, кричит, машет кулаком. Ещё бы — только что стая мотоциклов пронеслась, ревя и стреляя двигателями, по тихой улочке — и походя ободрали бок его автомобиля.

«Как только выйдешь на ту сторону, — инструктировал Николку Роман, — прячься в сквере напротив дома и звони ментам. Плети им насчёт байкеров со стволами. Если успеешь вовремя — они приедут раньше наших гопников, ну а пробиваться через ментов к порталу — дураков нет. Да и менты, увидев эту свору на мотоциклах, наверняка их тромознут, а у тех — стволы. Может начаться пальба, ты, главное, под пулю не попади…»

Он не успел. Нажав вызов (Ромка заранее ввёл номер в аппарат) Николка принялся что–то сбивчиво объяснять, запутался и к своему стыду, чуть не расплакался от отчаяния. И тут со стороны Нижнего Сусального переулка взревели моторы — полтора десятка двухколесных машин, по два всадника на каждой, подъехали к дому и группами, по три, стали нырять в портал. Николка в ужасе заорал в трубку: «Быстрее, приезжайте, они уже здесь!» — и тут связь оборвалась. Мальчик принялся лихорадочно жать на кнопки мобильника, понимая, что опаздывает… уже опоздал.

Последний мотоцикл, мигнув напоследок красным огоньком, скрылся в портале.

«Всё», — обречённо подумал Николка. Он подвёл своих друзей. Сейчас Ромка, волчата схлестнутся там с этой дикой моторизованной стаей с этими… Рыжими Псами, так, кажется говорил Иван? Да, точно, Рыжие псы из долины Декан — здоровенные, сильные, уверенные в себе… с чёрными оскаленными мордами, как в мультике[89] что они недавно смотрели. И тоже, как и те, жаждут крови.

Николка, и с трудом переставляя ставшие деревянными ноги, побрёл через улицу к порталу. Рукоять револьвера, торчащего за поясом, больно впивалась в спину.

Теперь — всё. Теперь — только помочь, чем может, выстрелить в спину негодяям — сколько успеет. В барабане — шесть пуль, но надо каждый раз взводить пальцем тугой молоточек курка…

Вдоль улицы резануло коротким взвизгом сирены, замигало — со стороны Курского вокзала, из переулка возле вывернула серебряная с синим машина с большими буквами ППС на дверках. Мигалки на крыше провернулась, отбросил на стены домов тревожно–синие блики, погасла. Машина остановилась шагов за двадцать от дома — и из неё вышли двое полицейских. Молодые, в тёмно–синей форме, уверенные в себе. Третий остался за рулём, говорит что–то в чёрную коробочку на витом шнуре. Молодые парни, не старше лет двадцати -двадцати пяти. У обоих — автоматы. Не такие как у Романа — с пламегасителями на длинных стволах. Первый передвинул оружие вперёд и перехватил поудобнее…

Автоматы?!

Шесть пуль в спины Рыжим Псам? Мало… Лягушонок Маугли, конечн, умеет орудовать своим Железным Зубом, но… как там в той чудесной, хотя еще и не написанной в его мире книге?

«….это всё равно, что дёрнуть смерть за усы.. они побегут за тобой, разгорячённые и ослеплённые злобой, глядя только на твои плечи… а потом кинутся в воду, и злобный Маленький Народ накажет их и зажалит до смерти… Каа, ты действительно мудрее всех в джунглях!»

Правда, на этот раз всё получится наоборот — за Лягушонком Маугли погонятся не Рыжие псы, а злые чёрные пчёлы, но.. да какая разница -если их жала в итоге найдут живую плоть врагов?

— Дяденьки! Они туда поехали, во двор с ружьями, а у одного даже автомат! На мотоциклах! Пойдёмте, я покажу!

— Кто? Это ты полицию вызвал, парень? Да говори ты толком!..

— Их много! С оружием!

— В чем дело, малый? Да ты иди сюда, не боись…

«…олень прибежал первый, спасаясь от смерти и прыгнул раньше, чем Маленький Народ заметил его и собрался для убийства. Надо точно рассчитать прыжок, и тогда…»

«Главное — чтобы они кинулись за ним сразу. Иначе не попадут в портал — и всё будет зря. Тогда останется только барабан с шестью пулями.»

Полицейский приблидается — крепкий, высокий, в бронежилете… еще два шага, и дотянется рукой, схватит!

«Маугли увидел, как позади него потемнел воздух; внизу же, далеко перед ним, блеснула река… Бесхвостый пёс изо всех сил прыгнул вперёд, и его зубы лязгнули подле самого плеча…»

… — шаг назад, спиной — в пугающую темноту портала…

Николка вылетел на родной двор и опрометью кинулся к своему подъезду. По ушам сразу ударила беспорядочная стрельба с улицы, но её тут же заглушил треск мотоциклетного мотора — посреди двора, возле опрокинутой скамейки, разворачивался тяжёлый мотоцикл с двумя седоками. Второй, стволом вверх держал карабин. А за спиной…

— Ты куда, пацан….. ах ты, мать вашу! Бросай ствол, сука, стрелять буду!

— Менты, падлы! Толян, дави их!

В замкнутом ящике двора автоматные очереди прозвучали оглушающе. Мотоциклист, пытавшийся вывернуть тяжёлую машину, повалился вместе с ней на бок, придавливая пассажира. «Сайга» полетела в сторону, в свежий сугроб, в котором с утра торчит дворницкая лопата.

Студент Васютин? Лежит, уставя ослепшие глаза в небо… шинель на груди разорвана пулями. Рядом, на утоптанном снегу — россыпь гильз.

— Где этот пацан? Вызывай подкрепление!

— Рация сдохла!

— Серёга, справа!

— Мать вашу, твари!..

Очередь. Очередь. Очередь.

Николка, не помня себя, ввалился в квартиру. Первое что он увидел — огромные перепуганные глаза тети Оли. Она стояла посреди прихожей, обнимая маленькую Настю; зазвенело разбитое стекло, из окон гостиной, выходящих на Гороховскую, донеслась стрельба.

— Никол! Что там происходит? Ты цел?

Мальчик, не обращая внимания на тётку, ужом проскочил в гостиную. А девчонки здесь откуда? Их только не хватало…

— Никол, что это? Мы… Варя… я…

Снова посыпалось стекло, из стены напротив ударили фонтанчики кирпичного крошева — один, другой, третий…

— На пол, курицы! — не своим голосом заорал мальчик и кинулся к простенку между окнами, на ходу вытаскивая из–за пояса револьвер. Не бульдог какой–нибудь — во время визита в Яшину контору, Николка позаимствовал длинноствольный «Кольт» с щёчками из слоновой кости, большой, солидный. Роман пытался отговорить его брать с собой оружие, но потом махнул рукой — не до того. Хочет — пусть берёт, не маленький уже…

Николка присел и осторожно выглянул в окошко, поверх торчащих острыми клыками осколков стекла. По дому пока не стреляли — бандитам было не до того. Они рассыпались по Гороховской и пытались огрызаться сразу в обе стороны — со стороны Токмакова переулка залп за залпом грохотали винтовки «волчат», а из–за балюстрады на террасе перед зданием Межевого института короткими очередями бил ромкин АКСУ. Ну, гады, сейчас получите….