решался с помощью «ускоренных курсов молодого священника», открытых здесь же, на Ковчеге. Но уже остро стоял вопрос об открытии духовной семинарии. Решали, как организовать в храмах круглосуточное дежурство, чтобы нуждающийся в помощи не упёрся ночью в закрытую на большой замок дверь. Постановили «пропесочить» парочку чрезмерно сребролюбивых батюшек (то есть, в нашем случае — златолюбивых — золота на руках у населения было полно, а вот месторождений серебра до сих пор не обнаружили). И так далее.
В очередной раз прошлись по так до сих пор и нерешенному вопросу, как нам легитимизировать «Ковчеговскую Православную Церковь». Дело в том, что не каждая конфессия, называющая себя православной (или, допустим — католической) — на самом деле православная. Как, допустим, чтобы подтвердить гражданство какой-либо страны, недостаточно заявить, что ты этим гражданином являешься. Надо ещё паспорт показать.
В православии существует чёткая иерархия и структура. Есть Вселенский Патриарх, есть автокефальные и автономные церкви… И пока церковная бюрократия не решит, что та или иная конфессия, называющая себя православной, имеет на это право, и впишет её во всемирную православную структуру — таковая конфессия реально православной не является.
Пример — так называемая «Украинская православная церковь киевского патриархата», которую в своё время создал Кравчук именно с целью иметь «карманную» церковь. В мире она никем не признана, и на данный момент является не более чем сектой, незаконно называющей себя «православной церковью».
Хотя, конечно, перспективы стать «настоящей» православной церковью УПЦ КП имеет. Только, скорее всего, станет она не патриархатом, а митрополией под рукой Вселенского Патриарха Варфоломея I, который сейчас «кормится» в основном с Американской архиепископии. А при таком «окончательном решении украинского вопроса» денюшки потекут ещё и с Украины.
Но это всё пока вилами по воде писано. Тем более, что большинству верующих на Украине всё равно, будет ли подчиняться их церковь Москве или Киеву. Этот вопрос интересен только высшим церковным иерархам, политикам, да тем из верующих, кто считает себя и окружающих марионетками, но для них очень важно географическое положение своего кукловода: кто-то считает, что «правильный» кукловод должен сидеть в Киеве, а кто-то в Москве.
Кстати, «подвешенное» состояние УПЦ КП — это вовсе не исключении из правил. В таком же состоянии, например, находится и Китайская Православная Церковь. Но там позиция Варфоломея прямо противоположна: китайцам он самостоятельности не даёт, а включил их в состав Гонконгской Митрополии.
Однако, это всё лирика… Возвращаясь к вопросам «легализации» местной православной церкви — тут есть два пути:
Первый — поклониться всё тому же Варфоломею, и организовать первую во Вселенной инопланетную православную церковь, подчиняющуюся человеку, который, кстати, и носит название ВСЕЛЕНСКИЙ патриарх.
Второй — пойти по пути «полулегальной» украинской автокефальной православной церкви (есть и такая), основатели которой посвятили себя в сан сами, за что и были прозваны «самосвятами».
На данный момент мы склонялись к тому, чтобы пойти по второму варианту, хотя бы потому что пока в условиях конспирации действовать по первому невозможно. А потом… Потом посмотрим.
Если православие в частности и христианство вообще обсуждались в ключе «как нам извлечь из него пользу», то в отношении ислама, в настоящее время на Ковчеге даже более распространённого, чем христианство, а в Сомали так и вовсе практически единственной религии вопрос стоял: «Как сделать так, чтобы ислам как можно меньше вредил».
Ответ: «уничтожить ислам», к сожалению, не принимался. Не те сейчас времена, чтобы «огнём и мечом» обращать всех в «истинную веру» или силовым методами насаждать атеизм.
Поэтому вариант рассматривался другой: модернизировать эту религию и по возможности раздробить. Идеально было бы проделать финт ушами, который в своё время католики проделали с частью православных: я имею в виду «католическую церковь восточного обряда», или в просторечье — униатов. «Внешняя оболочка» церкви вроде бы осталась православной, а реально конфессия стала католической. И вот уже потомки людей, которых силой обращали в унию, считают свою веру «верой предков», а к православным относятся враждебно.
Времени, правда, на то, чтобы достигнуть такой ситуации, ушло многовато, но, с другой стороны — под лежачий камень вода не течёт.
Многие считают ислам чем-то статичным, сформировавшимся и навеки застывшим. Это не так. Известная поговорка «что один человек создал, другой сможет и поломать», применима и к этой религии. К сожалению, например, в России, в направлении реформирования ислама в нужном ключе не только ничего не делается, но, даже, похоже, у властей и мысли нет, что такое возможно.
А вот в Китае думают (и делают) совсем по-другому. Там ислам «маленькими шажками» ассимилируют, преобразуют… Например, у китайских мусульман есть женщины-священнослужители. И это ещё не предел возможных изменений.
Вторая потенциальная (и очень перспективная) возможность реформировать ислам — это так называемая «Бахайская религия». Очень удобная вещь… Корни её — в том же исламе, поэтому среди мусульман распространяется относительно легко, особенно, когда они отрезаны от влияния своих духовных лидеров.
В основе этого верования лежит так называемая «Доктрина прогрессирующего откровения». То есть изменчивость заложена в самой её основе. Считается, что очередной пророк изрекает «более откровенное откровение», которое предыдущий пророк не изрёк просто потому, что люди к нему ещё не были готовы. Таким образом, грубо говоря, несколько «пророков» через определённые промежутки времени могут превратить ислам хоть в христианство, хоть в веру джедаев.
Минус Бахайской религии применительно к нашей ситуации заключался в том, что родилась она из шиитского ислама, а сомалийцы — сунниты. Представители этих двух ветвей одной веры относятся друг к другу даже хуже, чем, допустим католики и протестанты. Но, с другой стороны — бахайцы уже как бы и не шииты вовсе…
В общем, план действий сложился (и уже воплощался в жизнь) такой: поскольку у нас всё равно рано или поздно на определённом этапе должно было случиться «вавилонское столпотворение» — смешение национальностей, народов и рас, на Ковчег и в Сомали следовало набрать некоторое количество бахайцев и китайских мусульман. И позволить им вести среди сомалийцев «подрывную работу».
В принципе, основные трудности с «приручением» исламистов были в Сомали. На Ковчеге мусульман в относительном количестве должно было быть немного. Это на первом этапе через Портал отправляли кого ни попадя. А уже даже сейчас ситуация изменилась. В той же Кении и Эфиопии полно христиан (правда, в Кении в основном католики и протестанты, но всё же…) Так что дешевой (и, увы, ленивой в большинстве своём) рабочей силы под рукой было хоть отбавляй. Ну, с ленью мы как-нибудь справимся, методы наработаны, а вопрос религиозного экстремизма сглаживается. В
