Ознакомительная версия.
— Ежели за неделю там не появимся, смысла ждать уже не будет. Пущай столько и ждут, а потом, ежели что, действуют по обстановке.
Я кивнул и отправился к Селиванову.
— Сережа, помнишь, где мы с отрядом Зыклова реку форсировали? Когда в этот отряд попали?
Селиванов кивнул, и я продолжил:
— Хорошо. Встречаемся на той мельнице, где Митрофаныч оборону держал. Ждете ровно неделю. Если группа не вернется – решайте сами, что делать дальше.
— Понял, командир. — Серега снова кивнул и, склонившись над вещмешком, который перебирал перед моим приходом, просто добавил: – Не переживай, все сделаем как надо.
После разговора с Селивановым я вызвал следующую пару – Буцко и Шелеста, которым повторил сказанное первой паре. Разговор отличался лишь тем, что их я отправил к Дроздову и место встречи назначил сразу. Когда бойцы ушли готовиться, я снова подошел к Митрофанычу.
— Бойцов моим подрывникам выделил? — спросил я.
— Ага, — кивнул командир и указал в сторону остальной группы: – Вон сидят, готовятся.
— Давай подумаем, как мы будем отходить, — я присел рядом и разложил карту.
Путь отхода мы искали долго. Больших лесов рядом не было, а идею укрыться в тех, которые были, мы отмели сразу – немцы прочешут их в первую очередь.
По всему выходило, что уходить придется через открытое пространство. Только в какую сторону? Вначале я предложил уходить через поля в сторону Ровно. Я исходил из того, что противник не догадается, что диверсанты пойдут в сторону, где до ближайшего леса около тридцати километров. Но эту идею тут же забраковал Митрофаныч, указав, что идти придется мимо Дроздова. А там мы тоже уничтожим мост, и немцы в окрестностях будут искать партизан. На запад мы тоже решили не идти – слишком густо то направление было усыпано селами. Путь на север тоже был закрыт – именно там находились ближайшие лесные массивы. На юге расположилась основная часть Гощи, и, если там стоит большой гарнизон, смысла туда идти не было. В общем, как ни крути – в любую сторону дорога была нам заказана. Я, отчаявшись, предложил даже уплыть по реке, на что Митрофаныч возразил, что лодка будет отличной мишенью. В конце концов мы обратили внимание на крохотный лесок в двадцати километрах севернее – на противоположном берегу реки возле точки, у которой крупным шрифтом красовалась надпись «Подоляны». Только все равно мне этот вариант не нравился. Я сильно сомневался, что мы успеем после подрыва моста пройти до света двадцать километров, о чем и сказал Митрофанычу. Сошлись на том, что, как только рассветет, как-нибудь спрячемся в поле – благо местность пересеченная и холмов, за которыми можно укрыться от проезжающих по дорогам глаз, достаточно. Да и хлеб на полях уже высоко стоит – близится время уборки урожая.
Как только стемнело, наша группа, уменьшившаяся на четырех бойцов, вышла из леса. Даже не вышла, а выбежала. Нам предстоял марш-бросок километров на тридцать по открытой местности, что, учитывая то, что мы находились в тылу противника, а вокруг были хутора и села, в которых стояли полицаи, немцы и еще бог знает кто, было довольно экстремальной задачей. Более тридцати человек, выстроившись в подобие колонны, бежали на юг, все дальше и дальше от спасительного леса, укрывавшего нас от врагов.
Я начал сдыхать километров через десять. Мало того что я и так совсем не был спортсменом и бег не любил, так еще и поход по лесу с грузом за плечами изрядно подточил мои силы. Но все бегут, и мне нельзя отставать. Тем более что застигни нас рассвет на открытом месте – бегать, скорее всего, не придется уже никогда. Впереди, чуть левее, показалось несколько огоньков. Я прикинул в уме по карте – вроде бы там должен быть Коросятин. Вот эти огоньки и подстегнули меня, на время прогнав усталость. Нормальные крестьяне ведь уже давно спят, чтобы с первыми петухами проснуться и взяться за свой каждодневный труд. А если не спят ночью – значит, кто-то гуляет. И этот кто-то, скорее всего, враг. Не буду долго описывать эту ночную пробежку. Скажу лишь, что мне как-то удалось не отстать от остальных. Может быть – благодаря паре пятиминутных остановок, которые мы делали перед тем, как перебежать через встречающиеся дороги. Тогда разведка, как обычно, расходилась в стороны, и мы продолжали путь только после того, как уверялись, что дорога пустынна.
На последнем издыхании я добежал до деревьев. Группа, обойдя стороной лесопилку, углубилась в жалкую лесополосу, чуть более километра шириной, и Митрофаныч наконец-то отдал приказ на привал. Интересно, как этот старик выдержал бег? Судя по дыханию – ему тоже пришлось очень нелегко. Но в отличие от меня он не повалился на землю там, где стоял, а продолжил раздавать какие-то приказы. Последнее, что я заметил перед тем, как вырубиться, было стремительно светлеющее небо. Начинался рассвет. До выполнения задания осталось двое суток.
Проснулся я ближе к полудню. О самочувствии лучше промолчу. Я и тогда старался не думать о боли в теле – не время жалеть себя. Впереди еще куча дел, которыми необходимо заняться. Как оказалось, проснулся я вовремя. Митрофаныч как раз инструктировал бойцов, которым предстояло отправиться на разведку к мосту.
— Командир, — неожиданно для себя я встрял в разговор, — разреши пойти с ними.
— Зачем? — удивился Митрофаныч.
— На мост хочу посмотреть. Надо бы заранее выяснить, куда и сколько взрывчатки там закладывать, чтобы не тратить время на месте.
Митрофаныч с сомнением посмотрел на меня, явно оценивая мое состояние. Я постарался встать ровно и не сильно качаться. Честно говоря, сомнения охватили и меня самого. И еще – удивление. С чего бы это я сам вызвался в разведку, вместо того чтобы отдохнуть? Но слово вылетело.
— Иди, — наконец кивнул Митрофаныч. — Выйдете на закате, чтобы подошли к реке, как стемнеет. Заляжете, где удобно наблюдать будет. Обратно жду завтрашней ночью.
Пока мы отдыхали в ожидании темноты, разведчики обнаружили неподалеку брод. Это было очень кстати – в разведку мы могли и переплыть реку, но переправляться с грузом, когда пойдем выполнять основную задачу… Это была радостная новость. Но произошло и событие, изрядно нас переполошившее. Охранение, выставленное по краю леска, в котором мы сидели, задержало какого-то местного мужика. Лес был очень маленьким, и зашедший сюда за дровами, грибами или еще по какой нужде без труда обнаружил бы нашу группу. Поэтому Митрофаныч дал указание задерживать каждого, вошедшего в лес. Вот вскоре после обеда один из бойцов и привел такого задержанного. Низенький мужичок в полотняных штанах, залатанном пиджаке и в кепке стрелял по сторонам глазами и время от времени косился на своего конвоира.
Ознакомительная версия.
