Маму навещаю, но редко. ПГБшники ее по поводу меня не опрашивали, то ли меня уже давно не ищут, то ли это такой хитрый ход. Я думаю, просто история с моим побегом подзабылась, первый накал поисков утих, поэтому и затишье. Если найдут, то все припомнят, так что конспирацию соблюдаю, как раньше. Шаврин, возможно, о чем-то догадывается, раз возле родительницы трется, но пока ловушек на меня никто не устраивает. А еще маме режим сильно ослабили — разрешили гулять в парке, и на повышение квалификации прямо при госпитале, как обещали, пристроили.
Митька. Брательник названный. Вот это самое большое моё расстройство. Не успел я его лично узнать и оценить, в основном по старым воспоминаниям ориентируюсь. Как-то раз не выдержал — съездил в Царское село на выходные, лицеистов ведь взаперти не держат, выход в город свободный. Только там на каждом углу по человеку с характерным прищуром стоит. И хоть и прикидываются они обычными постовыми, выправка у них отнюдь не простая. Так и не рискнул я до самого лицея дойти, ограничился экскурсионным маршрутом и вернулся восвояси. Мама с ним переписывается, он ее ждет, скучает. Интересно, а он знает про дедову аферу с нашим приемом в род? По идее, должен, наследник ведь. Дед ему перед смертью много внимания уделял. И ведь ничуточки отношения к нам не изменил! Не верю, что мальчишка так притворяться может. А, значит, и правда, как родных любил, а я его, получается, бросил. Единственное, что смог — через мамино письмо кодовое слово передал, надеюсь, он наш детский шифр не забыл, поймет.
Наташка… Чего уж скрывать, влюблен я был в нее. Она мне в свое время якорем послужила, потому как ничего я поначалу не знал и не понимал. Только в этом детском теле она меня всерьез не воспринимала, придумала себе великую любовь и по ней сохла. Бог ей судья, проехали. Со слов китайцев, вовсю собирается замуж за Иван-Иваныча, уже и день свадьбы назначен. Мне приглашение пока не передавала, так что могу сделать вид, что не в курсе.
Сам Гавриленков, как и Григорий, у меня на сладкое идут. Для купчины гадость у меня заготовлена, надо, чтоб только маменьку начали в город выпускать, или самому титул получить, а вот с Григорием точно буду решать потом. Пока что мы с ним в очень разных весовых категориях, за моими плечами никакой реальной силы не стоит.
Кто еще из окружения моего остался?
Китайцы? Вот с этими сплошные непонятки. Если б Наташка не рассказала, как их нашла, решил бы, что казачки засланные. Но тут, похоже, все чисто — выкупила первых попавшихся. Попробовал их расспросить по своей безотказной методике — оказалось, что способ не такой уж и надежный. Нет, в прострацию они, как положено, впадают и даже на все вопросы отвечают. Только, суки, на китайском языке. Очередная загадка в копилку. Не понимаю, но и выпнуть на все четыре стороны не могу. Посмотрим на их действия, когда вольную получат.
— Просыпайтесь, очередь пропустите, — тихий голос действует не хуже ведра воды. Судорожно оглядываюсь и понимаю, в какое неудобное положение попал. Мало того, что задремал, так еще и почти под бок к Ярцеву устроился.
Охренеть, отжёг!
— Простите, пожалуйста, сам не знаю, как умудрился, переволновался очень… — чувствую, как краснею не хуже девицы на выданье, таких ляпов со мной давно не случалось.
— Ничего страшного, — успокаивает меня моя несостоявшаяся подушка. Хорошо еще, что сижу не на самом видном месте, иначе позор был бы публичный. И странно, что парень сразу такое не пресёк.
Кроме нас в холле мало кто остался, собеседование идет полным ходом. Появилось пара новых лиц, но основной поток уже прошел. Скоро уже мой черед будет.
Стоп, а этот товарищ что, из-за меня свою очередь пропустил?
Но нет, его очередь как раз следующая.
Фух, я уж невесть что успел подумать…
Гоню волну жизни по телу, чтоб окончательно стряхнуть сонливость, и краем глаза замечаю, как довольно жмурится сосед. Его сопровождающий молчит, как будто всё происходящее в порядке вещей, и для его подопечного обычное дело подставлять плечо для страждущих. Как там говаривала незабвенная Алиса: "Все страннее и страннее…"
Аккуратно вглядываюсь в парня и вижу аномалию. В отличие от многих виденных мною ранее, его источник в моем восприятии не светится разными лучами, а наоборот, как бы втягивает в себя все цвета, оставаясь тускло серым, почти невидимым. Не пригляделся бы сейчас вблизи, так бы и считал, что парень совсем неодаренный, в отличие от своего спутника, у которого мерцает слабенькая звездочка.
Ну-ка, ну-ка, никак легендарного гасителя сподобился увидеть?
Еще раз, в качестве эксперимента, прогоняю по телу энергию и внимательно наблюдаю за процессом. Так и есть, все излишки, выплеснутые в пространство, притягиваются к соседу и исчезают, как не бывало. Интересный феномен. Мне то что, я даже пассивно рассеиваю силы больше, чем он сейчас тянет, а вот остальные, даже простые люди, вероятно инстинктивно его сторонятся. Тяжело, наверно, такому живется.
— Борис Ярцев, — почему-то шепотом представляется молодой человек и протягивает руку прямо в перчатке.
— Егор Васильев, — решительно жму протянутую кисть. Если и есть какой-то отток энергии, то я его просто не ощущаю: либо юноша хорошо себя контролирует, либо способность гасителей буквально пожирать энергию с помощью прикосновения сильно преувеличена. А может перчатка какая-то специальная, хотя с виду обычная, из тонкой кожи.
— У тебя как самочувствие?
— Нормально все, не выспался просто.
Ярцев некоторое время переваривает полученную информацию, а потом продолжает шептать. Такое ощущение, что мы от кого-то таимся.
— Домашнее обучение?
— Оно, родимое. Семейные обстоятельства. У тебя тоже?
— Да. Давай вместе держаться?
Пару секунд обдумываю перспективу. А почему бы нет? С момента попадания я со сверстниками практически не общался, надо ж когда-то начинать. Если я правильно понимаю, у этого мальчишки такие же проблемы, с его даром или проклятием, смотря как к этому относиться, сложно с кем-то дружить. Ни к чему меня это не обязывает, не понравится — после сдачи экзаменов разбежимся.
— Давай!
Скрепляем соглашение еще одним рукопожатием. Телохранитель делает вид, что его здесь нет. Бедный, я только сейчас понял, что в моем присутствии он реально отдыхал, потому как Борис в кои-то веки тянул силу не с него, а с меня.
— Твоя очередь, удачи!
Из приемной вываливается то самое семейство с суетливой мамашей. Мадам довольно громко высказывается:
