Она вздрогнула и даже не среагировала на как бы обмолвку насчет их императорской семьи.
- Что? Рич…
- Его зовут Лорест Виттельсбах, не так ли?
Она вскрикнула:
- Как ты сказал?
- Лорест Виттельсбах, - повторил я, - сын электора Палатината Реторского…
Она торопливо кивнула, теперь верит, что говорю правду, такие данные никогда не озвучивала, а раз я знаю, значит, у меня что-то да получилось.
- Рич… Ты бесподобен!
- Я знаю, - великодушно согласился я. - Видишь, какие бицепсы? А трицепс?.. Да ты пощупай, пощупай!.. Нет, бицепсы не там… Хотя ладно, щупай.
- И как ты его нашел? - спросила она. - Это же искать иголку в стоге сена! Да что там иголку…
Я сказал снисходительно:
- Потому я и не пытался перерывать все, как собака в поисках зарытой в прошлом году косточки. Зачем? Проще самому стать магнитом. Ты слышала, что такое магнит?..
Она посмотрела с укором.
- Рич, о магнитных камнях знаем с глубокой древности. Их еще называют камнями симпатии. Так как ты его нашел?
- Всюду оставлял намеки, - ответил я, - понятные только человеку с Юга. Остальные ничего не заметят, а человек с Юга сразу насторожится, сам меня отыщет и явится.
- Хитро, - сказала она и посмотрела с таким удивлением, что, дескать, хоть и дурак, но как-то же додумался или кто-то ему подсказал. - Ты мог бы родиться женщиной!
- Сомнительный комплимент, - сказал я. - Лучшая из женщин уже есть, а второй я бы стать не хотел.
Она засмеялась, очень довольная, умные любят комплименты не меньше, чем дуры, потому все и дуры. Правда, мужчины любят тоже. И комплименты, и дур.
- Ты его привез?
Я покачал головой.
- Бабетта, это не подобранный по дороге камешек.
- Но все-таки…
- А с чего решила, что он рвется вернуться? За двести пятьдесят с лишним лет не передумал и не мучается ностальгией. Наверное, двести пятьдесят лет совсем малый срок?
Она посмотрела на меня несколько странно.
- Рич, это совсем другое. Где он сейчас?
- Мне кажется, - ответил я задумчиво, - он не хочет, чтобы его тревожили. К тому же это такое место… Бабетта, что-то мне подсказывает, даже ты туда не пролезешь, если там не восхотят.
Она нехотя улыбнулась.
- Увы, такие места есть. Но они только разжигают наше женское любопытство. Ладно, все равно выдавлю из тебя эту страшную тайну!.. Иди сюда, я по тебе жутко соскучилась…
Из стены выплыл белесый призрак раньше, чем за Бабеттой захлопнулась дверь, словно ждал ее ухода. Я напрягся и хотел было как-то защититься, но туман оформился в крупное и массивное лицо с лошадиной челюстью и широким мясистым ртом. Роскошные седые волосы крупными локонами опускаются на широкие настолько плечи, что края тают в тумане.
Он опустился ниже и склонил голову так, что я видел только туман серебряных волос. И хотя белесость рассеивается уже на уровне живота, я понял, что призрак преклонил колено.
- Логирд, - сказал я с упреком, - ты что так исчез?.. Кстати, спасибо за спасение моей шкуры. Я сделал какую-то глупость, но не понял, в чем она есть, я ж такой мудрый, такой мудрый, глупости мне ну никак не свойственны в натуре…
Он поднял голову, посмотрел в мое лицо и замедленно поклонился.
- Ваше Величество, - произнес он тихим, как шелест листьев, голосом, - прошу прощения… понимаю, в некоторых случаях я был бы полезен больше, находись я возле вас постоянно…
- Встань, - велел я нетерпеливо. - Вставай, вставай!.. Рад тебя видеть. Что-то случилось?
Он поднялся выше, чуть покачнулся в воздухе, странное ощущение, когда не касается пола, там туман совсем истончился, а он усилием воли держит оформленным туман только в той части тела, которую обычно замечаем взглядом при разговоре.
- Только хорошее, - ответил он так же тихо, и я понял, что громче говорить просто не может. - Может быть, даже слишком…
- Но что?
- Мне удалось нащупать место прохода в мир призраков, - сообщил он слабо. - О нем лишь упоминалось дважды в старых рукописях, но и те только копии со старых, тоже не раз переписанных, потому многие полагали, что это лишь легенда, придуманная невежественными лесорубами…
- И ты туда пролез? - спросил я с восторгом.
Он покачал головой, в белесых глазах я сумел прочесть упрек.
- Все не так просто, Ваше Величество. Там столько магических печатей, которые нужно сломать, столько несокрушимых не для людей, не для призраков стен… Я сейчас усердно ломаю. А к вам прибыл, Ваше Величество, чтобы в очередной раз преклонить колено и заверить в своей преданности и верности…
- Логирд, - сказал я с упреком, - если тебе что-то нужно, так и скажи. Хотя мы сюзерен и вассал, но все же оба часто имеем дело с чем-то необычным… так что мы братья по мистическому ордену.
Он поклонился.
- Просьба моя необычна и… достаточно неприятна, как я полагаю, Вашему Величеству.
- Ну-ну? - спросил я. - Если не смогу, так и скажу, юлить не буду.
Он подвигался из стороны в сторону, уж и не знаю, что это у него означает, наконец прозвучало так тихо, что мне пришлось напрячь весь слух:
- Я опять истощил все силы…
- Ого, - сказал я, - ты же говорил, что тебе это надолго.
- Увы, если бы просто существовал…
Я усмехнулся.
- Ну да, если бы… То-то вижу, сам ты еле-еле и голос у тебя какой-то мышиный.
- Скоро и этого не будет, - сообщил он.
- Так чем могу?
Он молчал некоторое время, потом произнес чуть громче, и я понял, что расходует на это последние силы:
- Ваше Величество, внутри вас есть некая черная мощь… Вам она только во вред, но если бы я мог снова…
Я воскликнул:
- Да забери хоть всю!
Он грустно усмехнулся.
- Кружкой не вычерпать океан, Ваше Величество. У меня большая кружка, но только кружка.
- Хорошо-хорошо, - прервал я. - Бери сколько надо.
Он покачал головой.
- Если бы только мог!.. И никто не может. Вы должны сами пожелать очень сильно передать часть своей мощи.
- Я желаю!
Он опустился в кресло рядом с моим.
- Ваше Величество, сейчас у меня совсем нет сил ни на что… Если хотите мне помочь, закройте глаза. Представьте меня, но только живого. Вообразите, что я, ваш вассал, верный и преданный вам, которого вы поклялись защищать и блюсти его интересы, смертельно раненный лежу на полу в луже крови… Только от вас, вашего желания зависит, буду ли жить или сейчас испущу последний вздох, а вы будете укорять себя, что могли спасти, но не спасли…
- Да что ты на мою совесть жмешь, - пробурчал я, - она у меня гибкая, когда надо мне, и стальная, когда нужно другим… Ладно, глаза закрыл, расслабился так, что совсем бисексуал, очень желаю тебе выздоровления… даже страстно желаю! Что-то еще?
