- Ты как хочешь вражды с нами, ярл? - вопросительно угрожающе вымолвил собеседник. - Подумай хорошенько, сможешь ли ты остаться в живых после этого.
- Мы УЖЕ во вражде, Добрыня. Это я на всякий случай повторяю, если ты позапамятовал. И пока от вражды проблемы лишь у тебя... Одно посольство чего стоит, да и твоим дружинникам было показано, что они тут вовсе не пуп земли.
- Еще убийство пресвитера Евстафия, рана византийского посла, настраивания против нас вольных ярлов, игрушечный наместник в этом городе, полностью тебе послушный. Я многое знаю и кое о чем догадываюсь.
Я отсалютовал своему врагу кубком, показывая, что ценю ум, даже если его проявляет враг. Вот только сейчас все знание Добрыни не было сколь-либо значимым аргументом. Но переводить разговор на деловые рельсы надо, сейчас самое время. Оппонент раздражен проигрышной позицией, которую он занял по недосмотру. Недооценил, хотя мог бы с самого начала сыграть в иную игру, не столь прямолинейную.
- Так договариваться то с тобой будем, а, Добрыня?
- О чем? Ты сам отверг предложенное тебе.
- Так ты не совсем то предлагал, - подмигнул я киевскому посланцу и фактическому правителю Руси. - Твоя дружба мне и даром не нужна... брат рабыни. А вот о временном нейтралитете говорить стоит.
Умейте бить в открытую рану! Умение, я не спорю, неоднозначное, но незаменимое для всех, кто осмеливается влезь на политическую кухню. Есть враги, у них есть уязвимые точки. А если ты получил доступ к одной или нескольким из них... Бей! Бей сильно, жестоко, в самый неудобный для них и подходящий для тебя момент. Взбешенный противник потеряет главное для интригана - ясность мысли и способность к трезвому расчету ну а дальше лишь о тебя зависит, насколько эффективно ты воспользуешься его промахом.
Вот и сейчас... Я категорически не приемлю рабство, особенно же в отношении людей единой с собой крови. Увы, но это позорище здесь присутствует. Мне понятна та самая уязвимая точка Добрыни, заключающаяся в неизбывной памяти о времени, проведенном его сестрой в рабстве. А врагов бьют, такова жизнь, да и ставки слишком большие. К тому же больное место, мне известное - самое серьезное.
Чего стоит хотя бы та пакость, учиненная им с Рогнедой. Когда Владимир сватался к дочери Рогволда, та, как бы это сказать, отклонила кандидатуру, причем прямо на пол, заявив, что не собирается выходить замуж за сына рабыни. Добрыня же присутствовал при сем событии. Мстительная скотина и порекомендовала племянничку 'быть с ней перед отцом её и матерью'. Так что... В общем, совесть меня мучить даже не собирается, ибо стоящая передо мной падаль вполне заслужит все, что я только придумать в состоянии.
Вот он, багровеет от злости и вот-вот разразится если не площадной бранью, то уж точно угрозами или угрозами пополам с заявлением о своем отбытии. Нет уж, пока что рано. Сначала ты меня дослушаешь.
- Нейтралитет - вот то, что я предлагаю. Ромейские послы остаются сидеть у меня в подземелье, не устраивая площадных откровений. Ну а ты не будешь предпринимать против меня враждебных действий, да и племянничку своему это в голову вложишь.
- А не подавишься таким куском, ярл?
- Уж как-нибудь прожую, воевода. Охолонись малость и тогда поймешь, что тебе это выгодно будет. А то в Хольмгарде на тебя и так Богумил Соловей во-от такие зубы наточил.
Добрыня проворчал нечто неразборчивое о том что мне подобных надо еще в отрочестве в море топить, но я предпочел сделать вид, что ничего не слышал. Равно как и пожелание, чтобы я никогда в жизни не увидел своего родного Трагтон-фиорда.
Три раза ха! Это была больная точка настоящего ярла Харальда. Мне же на этот клочок земли с гаванью и не ахти какой крепостью было глубоко положить. Но это знал лишь я, но никак не остальные, а тем более враги. Так что пусть тешится, думая, что хоть немного подпортил мне настроение в отместку за 'брата рабыни'.
Как бы там ни было, а мы договорились о том самом нейтралитете. А кроме того я поручил проводить Добрыню до ворот города Змейке. Разумеется, в сопровождении трех десятков хирдманов. Дабы у Добрыни даже тени искушения не возникло.
Отсутствие гостеприимства? О, не подумайте плохого! Я предложил ему остаться в городе на денек другой, но тот 'почему то' не согласился. Наверное. не захотел находиться под постоянным контролем молодчиков Гуннара и людей-теней Роксаны. А раз не захотел, так пусть и катится колбаской аккурат до града Киева и там уже разбирается со своим племянничком.
Что же до меня, так присутствовали самые конкретные планы. Какие? Вернуться в ставший за это время родным дом, устроиться в уютном кресле, положив ноги на заблаговременно придвинутый столик. Взять один из томиков с пьесами хитромудрых греческих авторов.... Ч-черт! Не выйдет, скорее всего. Наверняка сразу же Гуннар с Магнусом возьмут в оборот и не отстанут до тех пор, пока я им все не расскажу.
А вот обойдутся! Отбрехнусь, сославшись на то, что Мне лениво будет повторять то же самое. но в присутствии Змейки. Зная ее взрывной характер, вызывать ее темпераментное неудовольствие мои побратимы поостерегутся. Так что пару часиков неспешного и ленивого перелистывания страниц мне гарантированы.
***
Все так и произошло. Дорога домой после короткого прощания с наместников под пристальным взором Мстиши и охраной хирдманов, отслеживающих окружающую обстановку сильнее обычного. Пара 'ласковых' эпитетов в адрес Ярополка. Зачем то потащившегося вместе со Змейкой. Это его преувеличенное беспокойство и расшатавшиеся малость нервы... По прибытии домой несколько слов Магнусу и Гуннару, заверившие их в успешности проведенных переговоров. Затем переодеться в чистую, не пропотевшую одежду и тот самый отдых в кресле с книжкой в руке. Обычный по меркам прежней жизни, но тут не всегда получающийся из-за вечно накатывающихся, подобно снежной лавине, дел.
Раскрывающаяся дверь... И вот на пороге запыхавшаяся, растрепанная Змейка. В глазах ненависть и одновременно боль, природу которых я в принципе не могу понять. Что случилось, отчего?..
Палец приложен к губам, а это значит, что нужно молчать. Рука постукивает по рукояти оружия - я сразу бросаюсь к оружию, потому как кинжала на поясе явно маловато. И вот уже меч не в метре от меня, а прислонен к креслу, а под боком метательный топорик и пара ножей за поясом, прикрытые рубахой навыпуск. Броня... Это запрещено столь же категоричным жестом. Хотя сама девушка защищена неплохо, разве что голова шлемом не покрыта.
Мать же вашу, какого хрена тут творится? Мысли роятся в голове, но руки действуют на чистых инстинктах. Подсознание же четко твердит о том, что Змейка - та, кому я доверяю не просто, а абсолютно - просто так этот балаган не устроила бы.
