Он почувствовал облегчение.
Венчающаяся пара подошла к алтарю, их руки соединились, медленно, зыбко, словно переплелись колышущиеся водоросли. Потом они стали подниматься по ступеням, и мальчик из хора понял, что абсолютная тьма слишком долго не наступает.
Вместо невесты рядом с женихом двигалось лишь пустое ожившее платье. Само по себе это не было столь уж ужасно. Не так уж страшно обнаружить отсутствие там, где предполагалось присутствие. Но вот жених был живым и настоящим. Правда, было невозможно знать наверняка, человек ли он. Казалось, эта кровоточащая, лишенная кожи плоть имела форму лишь потому, что была заключена в тесные одежды. И хотя глаза жениха были закрыты, мальчик из хора с уверенностью мог сказать, что тот жив, поскольку кровь струйками стекала по телу и одежде, а рот открывался и закрывался в немом крике.
Неожиданно мальчик из хора осознал, что изувеченное существо – это он сам. Однако ужаса он не испытал, поскольку тотчас же понял, что способен покинуть тело: достаточно было отказаться от всего, чтобы уйти в небытие.
И так он с огромным облегчением и поступил.
Глава 27
Когда в первых проблесках зари побледнел Сириус и еще три крохотные звездочки созведия вокруг него, Шэнди потребовал себе подзорную трубу и обозрел полутона серой мглы, которая окутывала юго-восточный горизонт. И несмотря на усталость после утомительной бессонной ночи, несмотря на то, что горло саднило от постоянных команд, он улыбнулся, потому что в тенях на востоке он явственно различил смутные очертания, которые не могли быть ничем иным, кроме берега Ямайки.
– Вот мы и прибыли, Скэнк, – тихо сказал он, передавая подзорную трубу пирату, который стоял рядом. – Десять часов изнурительной ночной гонки одним галсом, поскольку лавировать мы не могли. И надо же, на заре мы прибыли туда, куда и собирались прибыть. Видел бы это Дэвис.
– Точно, – прохрипел Скэнк устало.
– Пускай кто-нибудь приведет Харвуда. Пожалуй, настало время его выхода на сцену.
– Есть, кэп. – Скэнк растворился в темноте, и Шэнди остался один.
Он вглядывался в юго-восточный горизонт, пытаясь невооруженным глазом определить очертания Ямайки. Но после двух бессонных ночей сфокусировать внимание на чем-нибудь было физически невозможно. Он видел лишь призрачные очертания, которые кружились и скользили, стоило отвести от них взгляд. Шэнди отчаянно надеялся спасти Бет, но не из желания почувствовать себя героем, а скорее потому, что после всего этого он сможет расслабиться и как следует выспаться.
С усталой бесстрастностью он размышлял: схватят ли его на Ямайке, а если и схватят, то что последует за этим? Можно было сказать, что условий амнистии они не нарушили, поскольку единственным кораблем, который они захватили, был «Кармайкл», а Харвуд уж точно не был его законным владельцем. Что может считаться меньшим преступлением: украсть просто или украсть украденное? Что ж, если его схватят и осудят, он по крайней мере освободит Бет Харвуд и заставит ее выслушать все, что расскажет ее отец. И докажет, что все было совсем иначе, нежели она думает.
Он потер усталые глаза и, не испытывая никаких переживаний, окинул внутренним взором все то, что он утратил за последние несколько месяцев: праведные убеждения, юридическое положение наследника, скептицизм, молодость, сердце… и он улыбнулся в холодную тьму, когда понял, что почти так же, как утраченной невинности и погибших друзей, ему жаль старого, потрепанного, но верного суденышка под названием «Дженни». Поскольку некого было поставить на откачку воды из трюмов во время сражения, шлюп затонул, и абордажные канаты угрожающе натянулись, накренив «Кармайкл». И с горьким чувством в душе Шэнди приказал рубить канаты. Со слезами на глазах Шэнди наблюдал за тем, как медленно под воду уходит мачта с заплатанными парусами, и хотя он по-прежнему плохо слышал, а может, именно поэтому, ему показалось, будто он различает нестройный хор затихающих голосов, один из которых все повторял: «Я не собака».
По палубе за спиной зашаркали шаги, и Скэнк похлопал его по плечу и позвал:
– Эй, кэп. Шэнди повернулся:
– Да? Где же Харвуд? Не важно, что он слаб, он должен…
– Кэп, – сказал Скэнк, – он мертв. Шэнди почувствовал слезы ярости на глазах.
– Мертв?! Ну уж нет, этот сукин сын не может так просто умереть, он…
– Кэп, да он уже застыл и не дышит. Кровь не идет, если ткнуть ножом, Шэнди пошатнулся, навалился на поручень и сполз вдоль борта, опустившись на палубу.
– Черт бы его побрал, – свистящим шепотом выдохнул он. – Черт его побери, что же мне теперь: плыть к берегу, лезть на скалы и разыскивать этого Хикса? Каким образом, черт побери, я должен… – Он спрятал лицо в ладонях, и на несколько секунд пораженному Скэнку показалось, будто он плачет. Однако когда Шэнди поднял голову и заговорил, голос его был хоть и хрипл, но тверд.
– Притащите труп сюда. – Шэнди медленно поднялся на ноги, повернулся к Ямайке, нервно сжимая и разжимая пальцы. Небо на востоке заметно посветлело, до восхода солнца оставалось совсем-совсем немного.
– Э-э, слушаюсь, кэп. – Скэнк заторопился было прочь, но остановился. – А… а зачем?
– Отыщи две планки, не меньше ярда длиной, и моток прочной и тонкой пеньки, – продолжил Шэнди, не отрывая взгляда от острова, – и… – Он сделал паузу и сглотнул, словно к горлу подступила тошнота.
– И что, капитан? – подхватил Скэнк.
– И иглу для парусов.
***
«Ну какой же смысл был покидать Порт-о-Пренс, – подумал Себастьян Шанданьяк, пытаясь устроиться поудобнее среди нагромождения валунов и травы, усеянной капельками предутренней росы, – если и под новой личиной Джошуа Хикса я по-прежнему тайком пробираюсь по берегу, ожидая сигнала с пиратского корабля?» Он зябко передернул плечами, поплотнее запахнул плащ, приложился к фляжке и хлебнул бренди, и его сразу согрел алкоголь и зависть кучера, который сидел в коляске всего в нескольких ярдах от него.
Он опять бросил взгляд на горизонт, потому что теперь заметил белое пятнышко вдали, на темной поверхности моря. Он приставил подзорную трубу к глазу и, прикрыв другой глаз ладонью, стал изучать точку. Да, это был корабль с высокими мачтами и квадратными парусами, но больше ничего разобрать было невозможно, корабль находился еще слишком далеко. Хикс нехотя опустил подзорную трубу.
Это, должно быть, Сегундо. Ну какой еще другой корабль будет на рассвете в канун Рождества проплывать мимо Портленд-Пойнт? Он оглянулся на коляску. Кучер сидел насупившись, завидуя хозяину, лошадь нетерпеливо ударила копытом, выдохнув струйку пара в прохладный утренний воздух. Но Шанданьяк продолжал сидеть, не вставая. Сегундо дал ясные распоряжения, что сам лично выйдет на палубу.
